Я нервно сглотнула. О Богиня…
– Какая удивительная осведомленность, – протянул герцог, а я… Я снова начала умирать со страха, потому что интонация, с которой произносились эти слова, была более чем зловещей.
– Ты тоже… слишком осведомлен, – парировал второй, тот, который Осток. И он уже не смеялся. Лицо оборотня превратилось в грубоватую каменную маску, глаза вспыхнули желтым, клыки удлинились.
– Ос, остынь, – не глядя, бросил Ревуш. – Девочку напугаешь.
– «Девочку»?! – Второй возмутился столь искренне, что я едва не опрокинула злосчастную чашку. О Богиня! Мне сейчас только мокрого пятна на платье не хватает.
«Правый» неодобрительно покачал головой, а вот герцог… Он будто шире в плечах стал. Показалось – еще немного, тоже клыками обзаведется. И когтями. И всем тем, что человека от зверя отличает.
– А вот отсюда поподробней, – процедил маг. – Что ты против нашей Соули имеешь?
– Рэйс! Ну ты чего?! – воскликнул Ревуш. – Ну ладно Ос, но ты! Взрослый, уравновешенный… человек!
Последнее слово Ревуш подчеркнул.
Ну да, любой, кто хоть однажды с оборотнем столкнулся, знает – звериная сущность очень сильный отпечаток накладывает. Оборотни хуже контролируют и эмоции, и самих себя. Хотя я уверена – это их не извиняет.
Седовласый считал так же.
– Что за предъявы? – сказал, как ядом плюнул.
Осток хмыкнул, демонстративно уставился в потолок. И так он в этот миг сестричек моих любимых напомнил, что у меня аж рот приоткрылся. Та же гремучая смесь импульсивности, детской непосредственности и полного нежелания отвечать за свои слова.
– Рэйс, у нас активная фаза, – тихо сказал Ревуш.
О Богиня! Где-то я это уже слышала. Кажется, именно активной фазой Райлен оправдывал самые глупые выходки Милы и Лины.
А «правый» тем временем продолжал:
– Госпожа Соули, извините. Осток не хотел вас обидеть. Просто… ваш визит не прошел бесследно. Общество взволновано.
– Причины? – спросил Рэйс холодно.
Гости переглянулись. И хотя в гостиной царил полумрак, я точно видела – на щеках Остока желваки вздулись.
– Уважаемый герцог, – явно сдерживая рычание, сказал он, – вы же знаете, информация конфиденциальна.
– Тогда я свою версию озвучу. Идет?
Оборотни на предложение Рэйса отреагировали более чем спокойно, зато я напряглась невероятно, ну и разозлилась чуть-чуть.
После того как поведала седовласому почти все подробности наших с Райленом приключений, он даже не обмолвился, что у него есть версия. Рэйс вообще ничего дельного не сказал. Ухмыльнулся, и только.
– Итак, – отхлебнув вина, начал герцог, – что же, собственно, произошло…
– Маг по имени Райлен, который с недавних пор известен в вашем мире как Отчаянный, заказал создание нелегального междумирного портала. Ситуация не самая обычная, но довольно распространенная. Все шло нормально ровно до тех пор, пока ваши контрабандисты не увидели его спутницу, госпожу Соули.
Знакомство с моей воспитанницей заставило нелегалов обратиться к вожаку стаи, выдав тем самым и свой род занятий, и свое инкогнито. Для теневого сообщества поступок очень жесткий. Он возможен лишь в случае крайней, вернее – наикрайнейшей необходимости. Вывод? Он прост. Госпожа Соули невероятно ценна для вашего народа. Настолько ценна, что преступники согласились рискнуть жизнями. Ведь в вашем мире нарушение законов, а точнее – приказов вожака карается смертью. Так?
– Допустим, – нехотя согласился господин Осток. Залпом выпил содержимое не тронутого ранее бокала.
Ревуш был сдержанней – опорожнил половину, но Рэйсу все равно пришлось прерваться.
Герцог что-то шепнул, начертал в воздухе простенький символ. Через мгновение в кабинете появился лакей. Не произнося ни звука, наполнил бокал Остока, освежил бокалы Ревуша и самого герцога. Я, сжимающая чашечку с чаем, осталась не у дел.
Едва слуга исчез, седовласый глубоко вздохнул и продолжил:
– Но все куда сложней, чем может показаться на первый взгляд. Насколько мне известно, портал находился на территории стаи Вольных и контрабандисты обратились к Белому. Отношение Белого к стае Кровавых… – герцог заметно поморщился, – оно известно далеко за пределами седьмого мира. Но! Что мы видим? Белый таки призвал Кровавых, и более того… он позволил совершить на своей территории еще одно преступление.
Вы цените свободу больше чем что бы то ни было. Брак по любви – нерушимая традиция вашего мира. Выбор, сделанный самкой, единственно верный, и вы никогда не принуждаете женщин. Вот только с Соули решили поступить иначе. Стоит ли задавать вопрос «почему»?
Оборотни промолчали. Я, разумеется, тоже. А властитель Даора не выдержал, поднялся. Он сделал несколько шагов, вновь пригубил из бокала и выпалил:
– Она слишком ценна. – Слово «слишком» Рэйс подчеркнул. – Настолько ценна, что на нарушение закона согласились не только Вольные, но и Кровавые. То есть те, кто эти самые законы создал. И хотя Кровавые давно утратили позиции главенствующей стаи, они по-прежнему являются гарантом. На них оглядываются, на них равняются, им доверяют. Заявив права на Соули, Кровавые покусились на самое ценное – свободу. Такой поступок могли простить многим, но не им. Именно поэтому… поднялся бунт.
«Какой еще бунт?» – хотела выпалить я, но вовремя прикусила язык. Нет, вмешиваться в мужские разговоры точно не стоит.
– Допустим, ты прав, – сказал Ревуш. – Допустим, появление госпожи Соули и впрямь спровоцировало… хм… некоторые проблемы. Но это наши проблемы, Рэйс. К твоему миру, герцогству, Ордену они не относятся.
– А к моей воспитаннице? – спросил Рэйс, вновь усаживаясь в кресло.
Ревуш заметно скривился, Осток громко фыркнул. И именно Осток ответил:
– Госпожу Соули никто не тронет. Ее человеческую семью тоже.
– Почему я должен вам верить?
– Это решение Большого Совета. Что бывает за нарушение таких приказов, ты знаешь.
– Знаю, – седовласый кивнул, – но тому, что Кровавые подчинятся, не верю.
Остока передернуло так, словно речь не о какой-то там стае, а лично о нем.
– Рэйс! – с укором воскликнул «правый».
Герцог и ухом не повел.
– Мне нужны настоящие гарантии, – уверенно заявил он. – И чем раньше, тем лучше. В противном случае я буду вынужден принять меры.
– И что же ты сделаешь? – прошипел Осток.
Губы седовласого растянулись в невероятной улыбке. Герцог расслабленно откинулся на спинку кресла и заявил:
– Господа! Вы не первый день в нашем мире. Вы скрупулезно собираете информацию обо всем, что происходит в Верилии. И вам отлично известно: пустые угрозы – не мой профиль.