– А это кто? – спросил я у Милли.
– А я откуда знаю? – уставилась она на меня.
Внутри тоже все было так, как должно быть. На первом этаже – общий зал со здоровенными дубовыми столами, на втором – отдельные кабинеты, один из которых мы и заняли.
Сделав заказ, причем сразу за нас обоих, Милли положила руки на стол, голову на руки и уставилась на меня.
Я почувствовал себя неловко и заерзал.
– Хорошо здесь, – промямлил я, не зная, как себя вести в подобной ситуации. Вообще это один из любимых трюков женщин. Вот она уставится на тебя и молчит, хотя перед этим проела тебе весь мозг о том, что надо поговорить. И гадай – о чем, зачем… Молчит же!
– Хорошо, – не стала спорить Милли. – Ладно, не вертись. Вот о чем я хотела с тобой поговорить. Ты же в шахты с Мюратом ходил?
– С Мюратом, – кивнул я.
– А из шахт вышел с ним?
– Ну не совсем. Он меня у самого выхода уже прикрыл, если бы не он, и я бы не вышел.
– Согласна. Но вот только если бы ты даже в пяти метрах от входа дуба дал, то ничего бы не потерял, все равно наши за вещами бы прыгали и тебя бы захватили. Вот и получается, что героизм его гроша не стоит.
Я задумался. А ведь Милли права. Ну с Фитцем все понятно, он служака, и, как все они, не семи пядей во лбу. А вот жертва Мюрата… В ней и впрямь смысла не было.
– И теперь выходит, что ты его должник, – закончила свою мысль Милли.
– Ну он мне этого не говорил.
– И не скажет, пока счет не предъявит. А он его непременно предъявит, смею тебя заверить. Это же Мюрат.
– А кто он? – задал я давно интересующий меня вопрос.
– Мюрат? Это кот, который гуляет сам по себе. Причем гуляет, уже не разбирая, где чья крыша, и собирая еду из чужих мисок. И это кое-кому начинает очень не нравиться.
– И что этот кое-кто хочет от меня? – задал я вопрос в лоб.
– Скажем так. Своевременно сообщать кому-нибудь, ну например, мне, о том, что именно интересует Мюрата.
– Ну это при условии, что я с ним встречусь или он меня найдет. Мы как тогда у Хексбурга расстались, так больше и не виделись.
– Найдет, найдет, – успокаивающе обнадежила меня Милли Ре. – Ты ему нужен.
– Я? – Мое удивление было вполне искренним. – Да на кой?
– Ты любимец Седой Ведьмы, – констатировала Милли. – А значит, знаешь чуть больше, чем остальные. Ну или можешь знать.
– Да ладно. Я в большую политику не суюсь. Рылом не вышел.
– Ну да. И именно поэтому Ведьма поручает Мюрату приглядывать персонально за тобой, чтобы ты до выхода дошел. Ну или до точки, где можно вещи забрать.
Эва как. Не знал, забавно. Но почему у меня появляется чувство, что я в очередной раз становлюсь пешкой на чужом поле?
– Трогательная забота, – отметил я. – Я иногда начинаю забывать, к какому клану принадлежу. Такое ощущение, что «Гончие» меня опекают больше, чем родные «Буревестники».
– Да так оно и есть. И вообще, переходил бы ты к нам, не мудрил бы. Что тебя держит у этой истерички Элины?
– Я подумаю. Кстати, Мюрат задал мне один вопрос, который меня удивил.
– Да? – заинтересовалась Милли. – И что за вопрос?
– Он спросил, есть ли у меня билеты на флагман армады, уходящей на Равенхольм.
– И?
– Я сказал правду, что есть. А что здесь такого, это не закрытая информация.
– Ну да, ну да. – Милли задумалась.
Тем временем нам принесли заказ, после еды разговор сам собой сошел на нет, и вскоре Милли отбыла, предварительно напомнив мне, что, если Мюрат возникнет, что-то спросит у меня или о чем-то попросит, я ей сразу же просигнализирую.
Я рассчитался по счету, отметил, что, пожалуй, расчет за такси был честный – еда и информация.
Придя к такому выводу и решив подумать обо всех этих хитросплетениях и интригах после, я отправился в город, на поиски моего следующего пункта плана. И вот если он выгорит, то у меня есть все шансы попасть к подножию трона в ближайшее время.
– Скажите, уважаемый, – остановил я городского стражника, идущего куда-то с гордым и важным видом. – Где здесь миссия ордена Плачущей Богини?
– Это почти рядом с чертогом кенига. – Стражник вытянул руку. – За квартал до него. Идите туда и будьте уверены, что мимо не пройдете.
Я поблагодарил стражника и двинулся в указанном направлении. Надо отметить, что добрый стражник не соврал – действительно, пропустить миссию было бы невозможно даже при самом большом желании.
Это было высокое здание из красного кирпича, больше похожее на двухэтажный барак-переросток. Но не это поражало воображение, а приделанная к крыше огромная эмблема ордена, представлявшая собой слезу в круге. В сочетании с красным удлиненным зданием все это вместе смотрелось если не чудовищно нелепо, то как минимум забавно. И здорово смахивало на Цитадель Зла со всевидящим оком Саурона, но в местечковом исполнении. Знаете, эдакий лайт-вариант. Учитывая, что сам по себе орден стоял на защите добра, все вместе это производило убийственное впечатление. Мечта Церетели, одним словом.
Я поднялся по крыльцу, старательно пряча улыбку, – нехорошо входить в серьезное учреждение, лыбясь без дела. Тем более, у входа небось опять сидит какой-нибудь монах с заупокойным выражением лица, и моя улыбка может выйти мне боком.
Войдя в здание, я, как и ожидал, действительно увидел монаха с довольно постным лицом, идущего к двери и видимо услышавшего колокольчик, который брякнул при ее открытии.
– Что орден может сделать для вас, добрый человек? – вежливо поинтересовался он.
– Да ничего особенно не может, – ответил я. – Мне бы с майордом местным поговорить, привет ему передать.
– В нашей миссии нет майорда, – озадачил меня монах, который явно не видел моей репутации в ордене, это чувствовалось по его общению.
– Да? – удивился я. – Но руководитель же есть какой-то?
– Гроссмейстер Улоф дер Боттом возглавляет миссию ордена в Хольмстаге, – торжественно ответил монашек. – Но он принимает только очень важных персон. К тому же он сейчас крайне занят, дела капитула. Боюсь, добрый путник, ты не сможешь с ним встретиться. Но если угодно, я могу позвать кого-нибудь из младших братьев, и ты изложишь свое дело им.
– Скажите, брат… как ваше имя?
– Брат Петер, – смиренно ответил монах. Кстати, что забавно. Богов нет, монахи есть. Какая-то неувязка выходит. Нет, понятно, Плачущая Богиня и все такое. Но Петер не из ордена, так кому же он поклоняется? И монах такой правильный – ряса, четки, поясная веревка, не помню, как она называется…