— Получается, что вера — наша связь с божественным, а религия — попытка перенести образ Бога на человека? — Старый священник кивнул. — Но не кажется ли вам, что это неправильно — ставить одно видение Бога над другими или пытаться ограничить Бога рамками одного пола? — спросила Зоя. — Разве это не идолопоклонство? Ограничить безграничное, нарисовать лицо безличного? Возможно, заповедь «не сотвори себе кумира» нужна для того, чтобы мы сосредоточились на абстрактном, бесконечном и всеобъемлющем, а не на сиюминутном и косном теологическом воплощении?
— Вы правы, — согласился Морген. — Любая попытка ограничить Бога или ограничить его рамками человекоподобия — богохульство чистейшей воды. Я думаю… — Речь Моргена неожиданно прервалась криками снаружи. — Быстро, — сказал Морген Гюнтеру. — Страсти.
Сет проследил взглядом за согбенной фигурой Гюнтера, который прошаркал в угол хижины к лежанке без матраса.
— Как вы это достали? — воскликнул Сет, увидев, что Гюнтер достал из-под лежанки металлический кейс, который они добыли днем раньше в банке «Туле Гессельшафт».
— Люди, которые работают со мной, обладают незаурядными талантами, — ответил Морген.
Сет молча смотрел, как Гюнтер бросился к камину. Третий человек в комнате — кряжистый мужчина лет пятидесяти с коротким ежиком волос — присоединился к Моргену и Гюнтеру. Вместе они приподняли один из камней, которыми был обложен камин.
Крики на улице стали громче. Трое мужчин положили кейс в тайник и стали устанавливать камень на место. Сет стряхнул оцепенение и бросился к ним. С его помощью они справились гораздо быстрее.
Они почти закончили, когда дверь рывком распахнулась и в комнату ворвался колючий холодный ветер со снегом. Двое людей Моргена на секунду застряли в дверях, держа под руки чье-то тело. Морген кивнул, и они заволокли внутрь мужчину без сознания, одетого в почти такую же куртку, как у Сета, теплые штаны и крепкие туристические ботинки.
— Мы заметили, как он тут шнырял вокруг дома, — сказал один из людей Моргена и бросил бесчувственное тело к ногам священника. Человек застонал.
— Переверните его, — приказал Морген.
Когда тело перевернули на спину, Зоя ахнула. Это был Джордж Страттон.
ШАХТА ХАБЕРСАМ — ТА, КОТОРАЯ ПОБОЛЬШЕ, — объяснил Гюнтер. — Кому же знать, как не мне: я руководил ею, пока не появились эсэсовцы. — Он достал план шахты, развернул и разложил его на столе. Вокруг собрались Морген, Риджуэй, Зоя, двое людей Моргена и Джордж Страттон с перевязанной головой. Все трое, поймавшие Страттона, тоже были в бинтах. Никто из них не был особо доволен, что американец к ним все-таки присоединился. Его бы убили, если бы за него не заступились Сет и Зоя — рассказав, что он спас им жизнь: Сету — в Марине-дель-Рей, а Зое — в Цюрихе.
— Какой-то вы подозрительно ловкий, — заметил Морген, но в конце концов согласился взять Страттона в команду. Теперь все сидели за столом, планируя налет на шахту. Они собирались пойти за Страстями Софии в Рождество. — Отпразднуем жертвоприношением, — сказал Морген.
Гюнтер подробно рассказал, как он и все остальные, исключая Моргена, несколько лет пробивали тоннель из соседней шахты, чтобы попасть в Хаберсам.
— Прежний вход оказался так замурован, что нам потребовались бы значительные усилия… плюс взрывчатка и тяжелая строительная техника, — объяснил Гюнтер. — По известным причинам мы не стали предпринимать этих попыток, чтобы не привлекать внимания.
— Не говоря о расходах, — добавил Морген. — Такие работы потребовали неподъемных средств.
— Конечно, — согласился Гюнтер. — Я прожил здесь всю жизнь и успел поработать почти во всех шахтах отсюда до Бад-Ишль. Здешние холмы изрыты шахтами, как кротовьими норами. Их здесь столько, что большей части даже нет на картах.
Чтобы найти нужную шахту, Гюнтеру потребовалось около года. Следовало работать очень аккуратно, чтобы не вызывать лишнего интереса, и горстке рабочих приходилось долбить штольню сверхурочно. На это ушло почти девять лет.
— Но если вы уже пробили штольню, — спросил Сет, — то почему не наняли какого-нибудь медвежатника, чтобы просто забрать Страсти Софии?
Гюнтер, ни слова не говоря, залез в металлический кейс и вынул оттуда переплетенную брошюру:
— Добрый сержант фон Хальбах рассказал отцу Моргену о целой сети мин и ловушек, расставленных на подходах к сейфу.
— К тому же, — подхватил Морген, — не только само хранилище таит опасности для тех, кто попытается туда проникнуть. Как сказал добрый сержант фон Хальбах, сам ларец со Страстями Софии заминирован, чтобы самоуничтожиться, дабы не попасть в чужие руки.
— А вот это — ключ, — сказал Гюнтер, любовно перелистывая старую тетрадь. — Страница за страницей — о том, как обнаружить, избежать или обезвредить все эти защитные механизмы. — Он прервался, вглядываясь в схемы. — Включая описание процедуры входа в само убежище. — Он отогнул страницу, чтобы все увидели.
— Что бы там ни было, — сказала Зоя, — взрывчатка или яды… Наверняка за сорок лет все уже разложилось.
— До сих пор люди подрываются на бомбах и гранатах, оставшихся со Второй мировой войны, — печально возразил Сет. — Иногда смертельные находки достаются крестьянам, которые натыкаются на них плугом, иногда рабочим газовых компаний, копающим канаву.
Гюнтер посмотрел на Зою:
— Он прав, миссис Риджуэй. А отравляющие вещества, которые производили нацисты, вроде нервно-паралитического газа табун или бомб с сибирской язвой, теперь даже опаснее, чем раньше, потому что контейнеры, в которых они хранятся, проржавели. — Он покачал головой. — Нет, уж что-что, а оружие нацисты делать умели. Наверняка большая его часть до сих пор в рабочем состоянии.
Зоя содрогнулась.
— Видимо, один из вас — эксперт по взрывчатке и прочему оружию времен Второй мировой? — предположил Сет. Повисло тягостное молчание. Гюнтер посмотрел на Моргена.
— Боюсь, нашего эксперта убили в Амстердаме, — сказал Морген. — Это он умер в парке у вас на руках…
— Я немного разбираюсь во взрывчатке, — сказал Гюнтер. — Все-таки я всю жизнь проработал в шахтах, но экспертом меня вряд ли можно назвать, мистер Риджуэй.
— Вот почему нам хотелось бы, чтобы и вы к нам завтра присоединились, — сказал Морген. — Наверняка вас как полицейского учили обращаться со взрывчаткой. И еще потому, что у вас молодая крепкая спина.
— Нет! — крикнула Зоя. — Сет, хватит с нас всего этого! Пусть они это делают без нас.
Морген грустно посмотрел на нее:
— Конечно, мы можем помочь — и мы поможем — вам оправдаться перед лицом закона, вне зависимости от успеха нашего завтрашнего похода. — Он вздохнул и посмотрел на Сета, потом опять перевел взгляд на Зою. — Наверняка вас оправдают, если мы сумеем добыть доказательства, за которыми отправляемся в шахту. — Он сделал расчетливую паузу, как адвокат, который хочет, чтобы у судьи была возможность усвоить информацию. — Однако без плащаницы Страстей Софии ваша история — уж поверьте — будет выглядеть выдумкой. В нее почти невозможно поверить… если нет доказательств. И вам придется провести остаток жизни в тюрьме или в бегах. — Он поднялся и, обойдя вокруг стола, приблизился к Сету и Зое. — Ваша помощь завтра значительно повысит наши шансы на успех и ваши шансы снять предъявленные вам обвинения. С другой стороны, если мы потерпим неудачу… — Он пожал плечами, как бы стряхивая с себя ответственность за их судьбы. И Сет вдруг почувствовал, что вся тяжесть решения легла на его плечи.