А Ди?! Что он ей скажет? Как он сможет осуждать эту подлую змею, Майкла Дина, когда он и сам – подлая змея? Паскаль застонал.
Кто-то тронул его за плечо. Какая-то женщина. Переводчица со съемок.
– Вы знаете, где Ди? – спросила она по-итальянски.
– Да, – ответил Паскаль.
Женщина оглянулась и сжала его руку:
– Пожалуйста, пойдемте со мной. Один человек очень хочет с вами поговорить.
Наши дни
Студия «Юниверсал», штат Калифорния
Комната – это вся вселенная. За ее стенами ничего нет. Ваши слушатели не могут покинуть Комнату, как не могут они по собственной воле остановить оргазм. Они должны вас выслушать. Существует только эта Комната.
В великих романах читатель обретает новую Истину. Великие фильмы эту Истину меняют к лучшему. Где вы видели Истину, которая собрала бы сорок миллионов в первые выходные проката? Разве станут сорок стран покупать Истину на фестивале в Каннах? Кто будет стоять в очереди за билетами на сиквел Истины?
Если ваша история делает Истину лучше, вы обязательно убедите слушателей. Продайте свою историю, и с вами заключат Договор. Заключите Договор, и весь мир будет ждать вас в постели, точно дрожащая невеста.
«Путь Дина. Как я продал Америке современный Голливуд и как добиться успеха сценаристу».
Майкл Дин. Глава 14.
Шейн чувствует то самое возбуждение, о котором писал Дин. Они хотят делать «Доннер!». Словно Майкл Дин – это учитель Йода, а ему только что удалось поднять корабль в воздух. Да он теперь горы свернет! Вот бы Сандра это видела, или родители. Сначала он, конечно, нервничал, но ему все удалось.
Комната, как ей и положено, притихла. Шейн ждет. Первым заговаривает старый Паскаль. Он хлопает молодого человека по руке и произносит:
– Penso che è andato molto bene. По-моему, все прошло хорошо.
– Grazie, сеньор Турси.
Шейн оглядывается. Лицо Майкла Дина совершенно непроницаемо. Интересно, а какое-нибудь человеческое выражение на нем вообще бывает? Кажется, Дин глубоко задумался: морщинистые руки подпирают гладкий подбородок. Похоже, у Дина одна бровь выше другой. Или это косметические операции виноваты?
У Клэр Сильвер выражение очень странное. То ли она улыбается (ура, ей понравилось), то ли скривилась (какой кошмар, ей не понравилось). Хотя, на взгляд Майкла, ей одновременно и грустно, и смешно.
Все молчат. Шейн уже начинает думать, что он ошибся. Снова погружается в депрессию. Но тут Клэр неожиданно издает забавный звук: гудит, как маленький моторчик.
– Каннибалы! – говорит она, и ее переклинивает. Она хохочет, икая и давясь, и машет Шейну рукой: – Простите! Дело не в… Просто… – Все, на большее ее не хватает. – Простите, – еще раз начинает она, немного отдышавшись. – Я… – Но ее скручивает следующий приступ хохота. – Я три года ждала! Все мямлят и нудят. Ни одной убедительной речи. Дождалась. Говорили вы классно. И про что фильм? Про ковбоя, – она зажимает рот рукой, чтобы снова не рассмеяться, – которого съел толстый немец. – Клэр складывается пополам.
– Он не ковбой. – Шейн прямо чувствует, как уменьшается в размерах, усыхает, умирает. – И акты каннибализма мы показывать не будем.
– Да-да, конечно, извините. – Клэр зажмуривается и все равно продолжает неприлично ржать.
Продюсер задумчиво смотрит вдаль.
Шейн чувствует, как из него выходит последний воздух. Все, теперь он стал плоским, двухмерным, расплющенным. Каким был весь последний год. С чего он взял, будто старая присказка ему поможет, вернет уверенность в себе? Ну пусть не всю, так хоть часть какую-то. Нет, Шейн-оптимист умер. Теленка пустили на говяжью котлету.
– Ну классный же сюжет, – бормочет он, с надеждой глядя на Майкла Дина.
Главное правило Клэр запомнила четко: никогда не говори, что тебе не понравилось. Вдруг кто-то другой потом купит идею, а ты останешься в дураках? Нет, надо отказывать аккуратнее, типа, «это не формат», или «мы уже делаем фильм на эту тему», или, если идея совсем уж кошмарная, «к сожалению, нам это не подходит». Но сегодня, да и вообще за последние три года столько всего навалилось, что теперь Клэр прорвало. Три года она молчала в тряпочку, нежно посылала подальше дебилов, втюхивающих ей свои дебильные сюжеты, и вот не выдержала. Это надо же, аж слезы выступили! Исторический триллер со спецэффектами о ковбоях-каннибалах. Три часа горя и страданий, и только чтобы узнать, что сына главного героя… съели на десерт?
– Ох, простите, – еще раз хихикает она.
Майкл Дин выныривает наконец из транса и сердито смотрит на свою ассистентку:
– Клэр! Ну хватит уже!
Клэр утирает слезы. Кажется, Майкл и вправду разозлился.
– Чудненько! – продолжает Дин. – Вот о таком фильме я и мечтал, когда только начинал работать.
Клэр потрясена, задета, обижена. А ей-то казалось, что ее уже ничем не проймешь.
– Потрясающе! – говорит Майкл. – Эпическая картина о страданиях первых переселенцев. – Он поворачивается к Клэр: – Подавай заявку. Нам нужно поскорее назначить совещание со студией. – И к Шейну: – Если у вас нет других обязательств, я бы предложил подписать короткий договор, месяцев на шесть. Переговоры я возьму на себя. Десять тысяч вас устроит? Разумеется, это просто залог, чтобы вы не уступили права кому-нибудь другому. Если вы согласны, мистер…
– Вилер. – У Шейна едва хватает сил выговорить свою фамилию. – Да. Десять тысяч меня вполне… устроит.
– Ну что ж, мистер Вилер, вы сегодня прекрасно выступили. Очень энергично. Как-то сразу вспомнилась молодость.
Шейн смотрит на Дина, на побледневшую Клэр, снова на Дина.
– Огромное вам спасибо! Вы знаете, я вашу книгу залпом прочитал.
Майкл снова морщится.
– Это заметно. – Он растягивает тонкие губы, наверное, это у него улыбка такая. – Может, мне надо было в учителя податься, а, Клэр?
Фильм о каннибалах?! Майкл – учитель?! Клэр не находит слов. И еще эта дурацкая сделка с Судьбой: один день, один хороший сценарий. Вот Судьба ее и натянула. Клэр с трудом привыкла к цинизму окружающего мира, но привыкла же вроде, адаптировалась, а тут ей опять дубиной по голове: ни фига ты не врубаешься в правила игры. Все, кончилось ее терпение! Ну ладно, пусть жизнь несправедлива, но ведь теперь и мироздание взялось ее осуждать! И правила нарушать. Это же нечестно, это же его, мироздания, правила.
Майкл встает:
– Клэр, назначь, пожалуйста, совещание на следующую неделю. Позови Уоллеса, Джулию… В общем, всех.
– Вы правда будете это студии показывать?
– Да. В понедельник мы с тобой, Вилером и Дэнни расскажем им про «Ущелье Доннера».