— Возможно, медики прояснят что-нибудь с ней.
— Я не испытываю особого энтузиазма.
— Вы так не думаете?
Жако покачал головой, словно Соланж Боннефуа сидела напротив него.
— Она впала в ступор, мадам. Просто замкнулась в себе.
— Вы там были?
— На озере. Сидел рядом с ней, мадам.
— В Эксе? Это же в юрисдикции Савойи.
Жако улыбнулся. Именно то, за что должен уцепиться марсельский надзирающий судья.
— Старший инспектор Лескюр любезно согласился включить меня в свою команду, — ответил он.
— Впечатление?
— О Лескюре или Водяном?
Молчание на линии, потом очередной вздох.
— Смирилась, — сказал Жако. — Не особенно рада, что ее поймали, но и не испытывает сожаления.
— Я слышала, она попыталась бежать.
— Вряд ли это была попытка бежать, мадам. Когда я представился, она посмотрела на меня долгим, тяжелым взглядом, словно узнала откуда-то, потом встала и пошла прочь — как если бы я сказал что-то обидное, понимаете? Это Лескюр снискал себе славу, появившись рядом с ней. Взял ее за руку и просто повел по дорожке к машине.
— Значит, хороший результат.
— Хороший, мадам.
Соланж Боннефуа опять помолчала.
— Так когда возвращаетесь в Марсель, Даниель? Мы соскучились по вас.
— Кто знает, мадам? — ответил Жако, развернувшись на своем кресле и глядя на струйки дождя, бегущие по стеклу. — Кто знает?