Опомнившись, люди кинулись к нему. Эстерхази лежал на полу, закрыв глаза, и слушал оживленный гомон над собой.
Послышался суровый голос с отчетливым шотландским выговором:
— Расступитесь-ка!
Ага, это Кромарти, хозяин охотничьего домика.
— Отойдите, дайте ему отдышаться!
Эстерхази ощутил прикосновение стакана с виски к губам, отпил немного. Открыл глаза, попытался приподняться.
— Что случилось? О чем вы говорите?
Над ним нависло лицо Кромарти: аккуратно подстриженная борода, очки в тонкой металлической оправе, шевелюра песочного цвета, тяжелая угловатая челюсть. Внушительный тип. Но сыграть обессилевшую жертву несчастного случая перед ним — проще простого. К тому же Эстерхази и в самом деле перепугался до полусмерти, вымок и продрог, едва шевелился. Он глотнул еще виски. Крепкий, отдающий торфом солодовый напиток — точно живительный огонь в глотке.
— Мой зять… мы выслеживали оленя в Фоулмайре…
— В болотах? — спросил Кромарти с неожиданной резкостью.
— Настоящего гиганта, — с усилием выговорил Эстерхази.
— Пойдемте к огню.
Кромарти протянул руку, помог встать. Старый егерь Робби Грант поспешил на помощь, взял Эстерхази под другую руку. Хозяин с егерем сообща стянули пропитанную водой камуфляжную куртку, усадили охотника в кресло у камина. Эстерхази расслабленно откинулся на спинку.
— Рассказывайте! — потребовал Кромарти.
Вокруг столпились изумленные и взволнованные гости.
— Мы поднялись на Бен-Дерг и заметили оленя… внизу, в Фоулмайре.
— Но вам же известны правила!
Эстерхази покачал головой:
— Да, известны. Но тот зверь был настоящим монстром. Тринадцать отростков. Зять настоял. Мы пошли за ним вглубь болот, почти до Иниша. Затем разделились…
— Вы что, совсем не соображаете? — Пронзительный тенорок егеря дрожал от возмущения. — Разделились??
— Нужно было загнать оленя. Прижать его к трясине. Однако нанесло туману, видимость стала почти нулевой, олень бросился наутек. Я заметил движение и выстрелил. — Он замолчал, сделал глубокий вдох. — Попал зятю в грудь. — Всхлипнул и прикрыл лицо руками.
— И вы оставили раненого среди болота? — сурово спросил Кромарти.
— Господи… — Эстерхази заплакал, шмыгая носом. — Он в топь упал… его засосало…
— Погодите-ка, — остановил его Кромарти холодным тоном и медленно произнес, отчетливо выговаривая каждое слово: — Сэр, вы утверждаете, что отправились с зятем в Фоулмайр, случайно подстрелили зятя и он упал в трясину. Вы именно это утверждаете?
Эстерхази молча кивнул, по-прежнему закрывая лицо ладонями.
— Господи боже… он ведь мог остаться в живых! Хоть малейшую возможность этого вы допускаете?
Эстерхази покачал головой.
— Уверены?
— Уверен, — всхлипнул Эстерхази. — Он утонул. Мне так жаль… Боже! — взвизгнул он неожиданно. — Я убил своего зятя! — И начал раскачиваться, обхватив руками голову. — Простите, простите меня…
Потрясенные постояльцы молчали.
— Он не в себе, — пробормотал старый егерь Робби Грант. — Болотная лихорадка, ясное дело.
— Уведите их отсюда! — рыкнул Кромарти, указывая на гостей. — Робби, звони в полицию. Вы из этой винтовки стреляли? — спросил он у Эстерхази, ткнув пальцем в оружие, валяющееся на полу.
Тот кивнул растерянно и жалко.
— Никому ее не трогать!
Гости покинули гостиную, перешептываясь и качая головами. Сверкнула молния, мощно ударил гром. По окнам хлестал ливень. Эстерхази выпрямился, медленно опустил руки. Сквозь мокрую одежду чувствовалось живительное тепло от близкого пламени. И душу потихоньку заполняло столь же удивительное, спасительное тепло, вытеснявшее ужас. Нахлынуло облегчение, почти радостное возбуждение. Все уже позади. Опасность миновала! Пендергаста больше нечего бояться. Джинн снова в бутылке. Враг мертв. Что же касается его партнера, д’Агосты, и той женщины, нью-йоркского копа, — со смертью Пендергаста змея лишилась головы. Это конец. Настоящий. Судя по всему, шотландская деревенщина поверила. Ничего противоречащего его рассказу здесь не найдут. Эстерхази не поленился заботливо собрать все гильзы, кроме одной, оставленной в нужном месте, — пусть ее найдут местные власти. Винтовка Пендергаста и стреляные гильзы покоятся на дне топи вдалеке от места его гибели. Их никогда не отыщут. Конечно, винтовку будут искать, но она легко может затеряться в вязкой грязи болота. О пистолете тут никто не знал, а его Эстерхази отправил вслед за винтовкой. Если оленьи следы вопреки ливню уцелеют, то подтвердят рассказанное.
— Черт его раздери, — пробормотал Кромарти.
Он взял с каминной полки бутылку, налил себе порцию виски и принялся расхаживать перед камином, потягивая напиток и не обращая внимания на Эстерхази.
Явился Грант:
— Полиция из Инвернесса уже на пути сюда, сэр. С ними поисковая команда с крючьями.
Кромарти повернулся, залпом допил виски, налил себе еще и свирепо взглянул на Эстерхази:
— Вы, сэр, чертов болван, вы меня поняли? Сидите и ждите, пока констебли не приедут, ясно вам?
Старый охотничий домик дрогнул от очередного громового раската. Над пустошью завыл ветер.
Прошло больше часа, прежде чем явилась полиция — лихо подкатила по гравию к самой двери, сверкая мигалкой. Буря миновала, оставив лишь спешащие по небу свинцовые облака. Полицейские были в синих пластиковых плащах, в сапогах и непромокаемых шапках. Они протопали по каменным ступеням и ввалились в дверь — воплощенная государственная важность. Эстерхази с удовольствием наблюдал за ними, сидя в кресле. С такими нечего бояться. Усердные, основательные служаки без капли воображения.
Последним вошел главный — единственный не в униформе. Эстерхази рассмотрел его украдкой: по меньшей мере шесть футов пять дюймов, лысое темя окаймляет жиденький белобрысый венчик, лицо узкое, нос будто лезвие топора. Идет, чуть наклонившись вперед, словно готов в любое мгновение рассечь носом преграду. Однако сей режущий орган имел двусмысленно красноватый оттенок, портя картину общей серьезности, и полицейский начальник периодически вытирал его платком. Одет начальник был в потертый костюм для охоты: брезентовые штаны с пропиткой, трикотажный свитер в обтяжку, поверх — расстегнутая брезентовая куртка.
— Привет, Кромарти, — произнес он, вяло протягивая руку.
Кромарти заспешил навстречу. Оба отошли в угол зала, заговорили вполголоса, изредка поглядывая на Эстерхази.
Затем офицер подошел и уселся в кресло рядом с виновником всей этой суеты.
— Я — главный полицейский инспектор Балфур из Северного управления, — представился он. Руки для пожатия не протянул, но подался вперед, поставив локти на колени. — Вы — Джадсон Эстерхази?