– Что происходит, Арие? Где ты был?
Бен-Рой спросонья протер глаза.
– Я весь день пытаюсь до тебя добраться.
Он поднял руку и посмотрел на циферблат. Шел пятый час. Ему только показалось, что он заснул на несколько минут, а на самом деле проспал семь часов.
– Черт! Извини, Лея. Ночь получилась очень длинная.
Он с трудом сел и опустил ноги на пол. Голова гудела, во рту пересохло, словно туда натолкали кирпичной пыли.
– Ты получила мое сообщение?
– Да. Нам надо поговорить.
К Бен-Рою возвращалось ощущение реальности, и он уловил, что Лея говорит как-то необычно. Голос унылый, напряженный.
– Все в порядке?
– Нам надо поговорить, – повторила она, пропустив вопрос мимо ушей. – Приезжай в участок. Немедленно. Ко мне в кабинет.
– В чем дело?
Но Лея уже разъединилась. Бен-Рой немного посидел, массируя виски. В глубине живота зародилась смутная тревога. Затем встал, зашел в ванную и сунул голову под холодный душ.
Через двадцать минут он был уже в Кишле. Как было приказано, оставил машину на территории за зданием и направился прямо в кабинет Леи Шалев. Сержант сидела за столом и вертела в руках маленький пакетик из белой папиросной бумаги. Увидев детектива, она улыбнулась, но улыбка получилась вымученной. Казалось, что ей не по себе. Лицо бледное. Настолько бледное, что Бен-Рой подумал, уж не заболела ли она.
– Ты в порядке, Лея?
– Закрой дверь и садись, Арие.
Он послушался.
– Что у нас нового?
Сержант посмотрела ему в глаза и отвела взгляд.
– Большой кусок дерьма.
– Из-за моего доклада?
Лея кивнула.
– Зря ты отправил Бауму копию, не дав нам с Галом времени выработать совместную позицию.
Бен-Рой пожал плечами.
– Не удержался: захотелось преподать ему урок, как надо вести расследование. Самодовольный ханжа.
Обычно Лея усмехалась, когда он непочтительно отзывался о Бауме, как и он на ее вольные слова о старшем суперинтенданте. Они чувствовали себя участниками заговора неповиновения начальству. Но сегодня сержант не поддержала игру – сидела и крутила в руках бумажный пакетик.
– Что-то не так?
– Твой самодовольный ханжа отправил доклад своим знакомым из министерства. А те дальше по цепочке.
Бен-Рой пригладил волосы.
– Тем лучше, внимание нам обеспечено.
– Можешь не сомневаться, Арие, сверх всякой меры. Неожиданно расследованием заинтересовались множество разных шишек, занимающих очень высокие посты. И заинтересовались всерьез.
Казалось бы, надо радоваться вниманию – ведь Лея была ведущим дело следователем. Но по ее виду Бен-Рой никак бы не сказал, что она довольна.
– Что-то не так? – повторил он вопрос.
Ее глаза опять на мгновение задержались на нем, и она снова отвела взгляд.
– Дело передали наверх. В комиссию по специальным расследованиям.
До Бен-Роя не сразу дошли ее слова.
– Шутишь?
– Разве по моему лицу заметно, что я шучу?
Нет, скорее так выглядят крайне обозленные люди. И еще – сбитые с толку. Бен-Рой не верил своим ушам.
– Мы практически раскрыли это преступление. Знаем, почему убили жертву, кто за этим стоит. Знаем, что в Египте в руднике захоронили миллион тонн токсичного дерьма. – Перечисляя, он говорил все громче и загибал пальцы. – Мы выполнили всю черновую работу, Лея, осталось прояснить несколько последних деталей. Так какого дьявола потребовалось передавать дело в комиссию по специальным расследованиям?
Лея по-прежнему не смотрела на него. В гнетущей тишине чувствовалось, как накаляется в кабинете атмосфера. Внезапно до Бен-Роя дошло.
– Так они хотят угробить расследование? Спустить на тормозах? Положить на полку?
Молчание сержанта стало красноречивым подтверждением его догадки.
– Не разыгрывай меня, Лея. Признайся, что это шутка.
Ее губы были плотно сжаты, пальцы дрожали. Можно было решить, что у нее нервный срыв.
– Я тебе уже сказала, что все правда.
– Но почему, Лея? Почему? – Бен-Рой вскочил. – Мы знаем, чьих это рук дело. Знаем, почему они совершили преступление. Дело можно передавать в суд практически в таком виде, в каком оно есть.
– Оно никуда не пойдет, Арие. А нас от расследования отстранили.
– Объясни почему? – Он не мог остановиться и продолжал задавать вопросы. – Мы имеем очевидный случай, а его хотят угробить. Я желаю знать почему?
– Потому что у них власть. – Лея широко раскрыла глаза, и Бен-Рой теперь заметил, что они у нее покраснели. Похоже, сержант недавно плакала. – Они хозяева системы, Арие. Или по крайней мере в их распоряжении люди, которые управляют системой, что одно и то же. Кукловоды дергают за ниточки, и куклы пляшут. В нашем случае сбивает с толку то, что эти куклы на самом верху. Оттуда и спустили приказ. «Баррен» из неприкасаемых. Нас отставили от дела.
Бен-Рой с такой силой сжал кулаки, что казалось, на костяшках пальцев вот-вот лопнет кожа.
– Ты хочешь сказать, что мы могли преследовать в судебном порядке и засадить в тюрьму нашего президента Моше Кацава, но нам не подступиться к какой-то там транснациональной корпорации с туго набитой мошной?
И снова ответом ему стало молчание.
– Ушам своим не верю. Мне казалось, ты когда-то говорила, что мы живем в нашей стране по законам.
– Получается, что некоторые люди выше закона, – тихо ответила Шалев. – У корпорации «Баррен» много друзей.
– Боже праведный! Черт бы все побрал!
Бен-Рой откинулся на спинку стула. У него было такое ощущение, словно он получил удар под дых. Лея крутила бумажный пакетик. Он в растерянности потер шею. Оба молчали.
– Ты позволишь, чтобы это сошло им с рук? – наконец спросил он.
– Поверь, мне так же противно, как тебе.
– Но ты ничего не собираешься предпринимать?
Шалев вспыхнула. От стыда, догадался Бен-Рой. От стыда бессилия, а не от злости.
– Приказ пришел с самого верха, Арие. Я тебе недавно говорила, что потратила много сил, чтобы добиться того, чего добилась, и не хочу, чтобы все пошло прахом.
– А шеф?
Сержант вздохнула.
– Через пять месяцев Гал уходит в отставку. У его жены плохое здоровье. Сын идет на работу в министерство юстиции. Он не хочет раскачивать лодку.
– Ушам своим не верю.
Шалев едва заметно пожала плечами.