– С чего бы это? – удивилась она, открыв ему дверь.
– Захотелось повидаться. – Бен-Рой извлек из-за спины букет. – Очень устал от работы. Подумал, мы можем вместе позавтракать, а потом я отвезу тебя в школу.
– Мне туда надо только в середине дня.
– Вот и отлично. Проведем утро вместе.
Сара подозрительно покосилась на него.
– Не похоже на тебя, Арие.
– Что не похоже?
– Прогуливать работу, когда идет расследование. Тут что-то не так. – Ее тон был скорее насмешливым, чем сердитым. – Давай признавайся, ты что-то натворил. Или тебе что-то от меня надо?
– Просто хотел побыть немного с тобой и Бубу. Соскучился по вас.
Бен-Рой не обманывал. Расследование, которое он вел, поставка в страну проституток, трагедия Халифы, потерявшего сына, – все это затронуло в нем какую-то глубинную струну. Вернувшись накануне из Тель-Авива, он долго лежал в постели без сна – думал о Саре и ребенке, хотел быть с ними рядом и упрекал себя, что это не так. Обычно расследование, особенно такое напряженное, как это, отдаляло его от родных, но теперешнее, наоборот, толкало к ним. Снова и снова в голову приходила мысль, что они должны предпринять еще одну попытку объединиться. Он обязан постараться все наладить. Ведь, в конце концов, это он все испортил.
– Ну, ты возьмешь у меня цветы?
– Конечно, спасибо. Они очень красивые.
Сара забрала букет.
– У меня есть кое-что еще. Смотри.
Бен-Рой достал из кармана мобильный телефон и взмахнул, как фокусник палочкой. Другой рукой сделал в воздухе эффектную дугу и, ткнув пальцем в клавишу выключения, пропел: «тана». Сара расхохоталась, обняла его, и он почувствовал, как в ее животе толкается ребенок. Это было фантастическое ощущение.
– Я думала, скорее главный раввин соблазнится коктейлем из креветок, чем ты выключишь свою трубку, – пошутила она.
– И вот свершилось. Чудеса случаются. Можно, я приготовлю тебе завтрак?
– Давай.
Бен-Рой принялся за дело. Но его омлет с овощами превратился в болтунью, а тосты напустили столько дыма, что сработала пожарная сигнализация. Сара смеялась над его неспособностью к кулинарным занятиям и получила в ответ замечание, что нельзя кусать кормящую руку. Они подтрунивали друг над другом, как раньше, чего не делали весь последний год. «Господи, какая же она красивая», – думал Бен-Рой.
Завтракали на балконе, и атмосфера была такой, словно они пришли на первое свидание. А после еды Бен-Рой сотворил второе за утро чудо – помыл посуду.
– Кто это домашнее божество? – спрашивала Сара в шутливом изумлении.
– Кто угодно, только не я, – отвечал Бен-Рой. – К тебе кто-то залез. Не мешкай, набирай Службу спасения.
Снова смех. Самая лучшая музыка в мире.
Потом Сара легла на диван, а он положил руку ей на живот и ощутил сильные толчки, словно ребенок внутри энергично занимался фитнесом. Затем она предложила сходить в детский магазин купить вещи для ребенка. Бен-Рой ненавидел заниматься покупками, приравнивая это дело к таким неприятным вещам, как заполнение налоговой декларации. Но теперь сделал мужественное лицо и согласился. Он был рад провести время с Сарой, даже если это означало два часа таскаться за ней по магазину, пока она роется в бесконечных ползунках и миниатюрных ботиночках.
– Тебе не скучно? – то и дело спрашивала она.
– Нисколько, – лгал он.
Время пролетело незаметно, и наступил полдень. Бен-Рой повез Сару за стены Старого города в примыкающий с юга арабский район Сильван, где находилась ее экспериментальная школа. Проект предполагал интеграцию израильских и палестинских детей в месте, где они могли сообща развлекаться. Четыре года назад в школе насчитывалось тридцать воспитанников, теперь их число сократилось до дюжины, что красноречиво свидетельствовало, как шел в стране мирный процесс.
– Что происходит с поселенцами? – спросил он, когда они свернули на Маале Ха-Шалом на крутом склоне Вади Хилвех.
– Сам-то как думаешь? Все та же ерунда.
Ультраортодоксальные поселенцы из тех, которые, как правило, пользуются финансовой помощью американцев, купили рядом со школой дом и сразу стали источником неприятностей.
– На днях один из них швырнул на игровую площадку наполненный мочой пакет, – рассказала Сара. – Чуть не попал в ребенка. Еврейского ребенка! – Она с отвращением покачала головой. – Ну и другая сторона расплачивается с нами той же монетой. На прошлой неделе компания молодых арабов бросила в наш микроавтобус зажигательную бомбу.
Это стало для Бен-Роя новостью. Он так погрузился в свою работу, что даже не спрашивал, чем занимается Сара.
– По крайней мере благодаря вам психи с разных сторон сошлись во мнениях, – сострил он, но Сара не улыбнулась шутке.
– Если честно, я думаю, мы долго не протянем. Был момент, когда казалось, что проект удался. Но то, как дело повернулось сейчас… – Она потерла виски. – Говорю тебе, Арие, нашим дурдомом заправляют психи. По обе стороны водораздела. Иногда я начинаю задумываться, а хочу ли я, чтобы мой ребенок рос в этой стране.
Бен-Рой снизил скорость и взял ее за руку.
– У нашего ребенка будет самый лучший в мире дом. Самый счастливый и самый безопасный. Обещаю тебе, Сара. От всей души.
Она стиснула его ладонь и поцеловала в щеку.
– Я люблю тебя, Арие. Ты доводишь меня до белого каления, но я все равно тебя люблю. А теперь поехали быстрее, я опаздываю.
Он взъерошил ей волосы, и они помчались по склону к школе – серому бетонному зданию с зарешеченными окнами и покрытыми граффити железными воротами. Бен-Рой помог Саре выйти из машины, и они пошли к входу, не глядя на соседний дом, на крыше которого трепетал огромный бело-синий израильский флаг. Сара нажала на звонок.
– Спасибо за прекрасное утро.
– Тебе спасибо.
– Надо будет повторить.
– Непременно.
– Тосты получились отменные.
– Да пошла ты!
Они рассмеялись и ударили ладонью о ладонь. Бен-Рой хотел сказать что-нибудь еще – более важное. Объяснить, насколько много она для него значит, больше, чем что-либо другое на свете, и что он хочет, чтобы у них было общее будущее. Но не успел – дверь в этот момент открылась. Сара вздохнула, наверное, подумала о том же.
– Позвони мне, – попросила она.
– Конечно.
Она осторожно прижалась к Бен-Рою животом и тихо прошептала:
– Пока, папочка. – И, сделав шаг за дверь, быстро махнула рукой и скрылась во дворе. Замок защелкнулся. Бен-Рой смотрел ей вслед и думал, насколько бы проще была жизнь, имей он нормальную работу, чтобы не засорять себе душу смертями, насилием и горем. Затем покачал головой, достал и включил мобильник и поспешил к машине. Трубка ожила и пикнула, предупреждая, что он пропустил звонки и сообщения. Много звонков и сообщений. Больше, чем приходит обычно. Бен-Рой нахмурился, включил голосовую почту и, облокотившись о крышу машины, стал слушать.