— Еще один момент. Если ты помнишь, я восемнадцать месяцев работала в полицейском управлении Нового Орлеана.

— Ну помню.

— Пендергаст ведь тоже из Нового Орлеана.

— Ну и что?

Хейворд отпила воды из стакана.

— Минуту назад я сказала, что Феринг либо жив, либо мертв. В новоорлеанской полиции есть люди, которые думают иначе. Они считают, что существует и третья возможность.

— Лаура, только не говори мне, что ты веришь в эти сказки про зомби.

Съев половину сандвича, Хейворд отставила тарелку.

— Больше не могу. Хочешь попробовать?

— Спасибо, я сыт. Ты не ответила на мой вопрос.

— В сказки я не верю. На эту тему тебе лучше поговорить с Пендергастом. Он знает эту специфическую область гораздо лучше нас с тобой. И пожалуйста, не торопись с выводами. Ты часто этим грешишь, Винни. Да ты и сам это знаешь.

Д’Агоста вздохнул. Она была, как всегда, права. Он обвел глазами закусочную: по залу бегали официантки, посетители читали газеты, говорили по сотовым телефонам, болтали с друзьями. Ему вспомнились и другие обеды с Лаурой. Особенно их первая совместная выпивка. В то время он переживал самый тяжелый период в жизни — и все же вспоминал об этом с удовольствием. Именно тогда он ощутил, как тянет его к этой женщине. Им здорово работалось вместе. Она постоянно бросала ему вызов — в хорошем смысле слова. Вот уж поистине ирония судьбы: он выиграл дисциплинарное разбирательство, не был уволен, но, похоже, навсегда потерял Лауру.

Д’Агоста прочистил горло.

— Расскажи мне о своем повышении.

— Я его еще не получила.

— Да ладно тебе. Об этом уже все говорят. Остались простые формальности.

Она выпила немного воды.

— У нас создается специальное подразделение с годичным испытательным сроком. Туда включают несколько человек из комиссариата, которые будут работать в тесном контакте с мэром и заниматься борьбой с терроризмом. Все будет происходить в рамках программы улучшения качества жизни. Это своего рода социальная работа.

— Ты будешь на виду?

— Постоянно.

— Ого! Поздравляю с еще одним перышком на шляпе. Подожди, через пару лет выбьешься в начальники.

— Это вряд ли, — улыбнулась Лаура.

Чуть поколебавшись, д’Агоста произнес:

— Лаура, мне тебя не хватает.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Мне тоже.

Д’Агоста посмотрел на нее. Лаура была так хороша, что у него заныло сердце. Бледное лицо, черные как смоль волосы.

— Почему бы нам не начать все сначала?

Она помолчала, потом покачала головой:

— Я не могу.

— Почему?

— Винни, я мало кому доверяю. Но тебе я верила. А ты меня подвел.

— Мне очень жаль, что так получилось. Действительно жаль. Но я же тебе все объяснил. У меня не было другого выбора. Надеюсь, сейчас ты это понимаешь?

— Нет, выбор у тебя был. Ты мог сказать мне правду. Почему ты решил, что мне нельзя доверять?

— Ну да, я виноват, — вздохнул д’Агоста.

У него вдруг настойчиво зазвонил сотовый телефон.

— Тебе лучше ответить, — сказала Лаура.

— Но…

— Давай, может, там что-то важное.

Д’Агоста извлек из кармана трубку.

— Да?

— Винсент, — произнес медоточивый голос с южным акцентом. — Я не вовремя позвонил?

— Нет, что вы, — отозвался д’Агоста, судорожно глотнув.

— Отлично. У нас свидание с неким мистером Клайном.

— Уже выезжаю.

— Прекрасно. Еще один вопрос. Завтра утром не хотите со мной прокатиться?

— Куда?

— На кладбище «Шелест дубов». Получено разрешение на эксгумацию. В полдень мы вскрываем могилу Феринга.

13

Компания «Цифровая точность» располагалась на Шестой авеню в одной из огромных стеклянных башен, выстроившихся в начале улицы. Д’Агоста встретился с Пендергастом в главном вестибюле и после кратковременного посещения службы безопасности поднялся с ним на тридцать седьмой этаж.

— Вы прихватили с собой копию письма? — спросил Пендергаст.

Д’Агоста похлопал себя по карману пиджака.

— Вы что-нибудь узнали о Клайне? Может быть, поделитесь информацией?

— Конечно. Наш мистер Клайн вырос в бедной семье из Бруклина. Детство у него было ничем не примечательное, отметки в школе отличные, поведение примерное. Очень милый мальчик. После окончания Нью-Йоркского университета работал в газете репортером, что, судя по всему, его вполне устраивало. Но здесь у него вышла осечка: его обошли конкуренты, а дело касалось какого-то важного материала. Похоже, его просто обвели вокруг пальца, но ведь журналистику вряд ли можно назвать честным бизнесом. В результате он потерял работу. После небольшого дрейфа устроился программистом в банк на Уолл-стрит. У него обнаружился явный талант к этому делу: через несколько лет он уже основал фирму «Цифровая точность» и успешно ею руководит. Как насчет ордера на обыск?

— Сначала поглядим, что он скажет.

Лифт доставил их в элегантно обставленный холл со старинными персидскими коврами и черными кожаными диванами. Интерьер украшали произведения африканского искусства — фигуры воинов в эффектных головных уборах, внушительных размеров маски с замысловатым орнаментом.

— Похоже, наш мистер Клайн руководит своей фирмой более чем успешно, — заметил д’Агоста, оглядывая помещение.

Представившись секретарю фирмы, они уселись на диван. Д’Агоста поворошил стопки журналов, надеясь найти там «Пипл» или «Досуг», но ничего, кроме «Компьютерного мира» и «Базы данных», не обнаружил. Прошло десять минут. Д’Агоста был уже готов прорваться без приглашения, когда на столе у секретаря зазвонил телефон.

— Мистер Клайн готов вас принять, — сказала она, поднимаясь.

Они прошли по длинному сумрачному коридору, который заканчивался дверью. Секретарь провела их через приемную, где за компьютером сидела роскошная личная секретарша Клайна, испуганно стрельнувшая в их сторону глазами. Вид у нее был напряженный и какой-то затравленный, как у побитой собаки.

За двустворчатой дверью находился просторный угловой кабинет. Из огромных окон открывался вид на Шестую авеню. Громадный письменный стол украшали четыре персональных компьютера. За столом, спиной к вошедшим, стоял невысокий человек лет сорока, говоривший по радиотелефону.

Д’Агоста окинул взглядом кабинет: те же черные кожаные диваны и этнические украшения на стенах. Судя по всему, мистер Клайн был коллекционером. В стеклянной витрине расположились разные антикварные предметы, глиняные трубки, пряжки и искореженные куски железа. Табличка гласила, что все это было найдено на раскопках первых голландских поселений Нового Амстердама. Стеллажи, уставленные книгами по финансам и компьютерному программированию, резко контрастировали с туземными масками.