Тельма замолчала, я тоже не произнесла ни слова, сидела молча, уставившись в экран работающего без звука телевизора. У Барсуковой был включен канал КТК, демонстрирующий новости. Вдруг появилось лицо Лизы, заплаканное, опухшее, потом камера отъехала чуть вбок, стало видно, что ее ведут под руки в машину «Скорой помощи». Забыв спросить разрешение у хозяйки, я схватила пульт, комнату заполнил мужской голос:
— …некрасивой истории. Впрочем, теперь слово отцу, Юрию Гинзбургу.
Слева возникло изображение дородного мужчины с красными щеками.
— Юрий Анатольевич, — зачастил корреспондент, — вы согласились дать нам эксклюзивное интервью.
— Да.
— «Желтуха» в своей статье говорит о том, что продюсер Гинзбург ради отсрочки кредита инсценировал похищение дочери Варвары. Это правда?
— Да.
— Как вам такое пришло в голову? — неожиданно выдал искреннюю человеческую эмоцию журналист.
Юрий стал багровым.
— Мне очень тяжело. С девочкой не должно было ничего случиться. Ее спрятали на квартире у близкой знакомой… но…
— Дальше, пожалуйста! — поторопил продюсера интервьюер.
— Лукашина… она… Моя жена… В общем, некто Владимир, писатель, украл Варю у Светланы. Он их убил.
— Кого? — вытаращил глаза тележурналист.
— Владимир лишил жизни Лукашину, женщину, которую мы просили присмотреть за Варей, а затем и Варю, — вдруг вполне внятно объяснил Юрий. — Владимир был некоторое время любовником моей жены Лизы. Супруга призналась, что их связь длилась неделю, Елизавета разорвала отношения. Но писатель ее шантажировал и в конце концов решил наказать бросившую его женщину. Он договорился с Лукашиной, и та отдала ему ребенка. Почему? Правды нам уже не узнать. Но у Владимира и Лукашиной был сообщник.
Я икнула: вот это новость!
— Вчера днем мне по электронной почте пришло письмо. «Положи в чемодан два миллиона долларов и приезжай один по адресу…» Я не стану сообщать подробности!
— Не надо, — ошарашенно согласился журналист. — Вы исполнили приказ?
— Да. Явился ночью в указанное место, положил сумку с деньгами, и мне на ноутбук через пять минут пришло сообщение, предписывающее отправиться в деревню Зеленовка. Я доехал до заброшенного села и нашел в развалинах магазина мешок.
— С трупом девочки! — в полном ужасе выдохнул корреспондент.
— Нет, — прошептал Юрий, — там лежали вещи Вари, все в крови, брюки, нижнее белье, одна серьга и браслет, которые я подарил ей на десятилетие, а еще письмо, пара напечатанных строк.
— Можете их вспомнить?
Продюсер кивнул.
— «Вы испортили мне жизнь, мучаясь от переживаний, я не могу работать над великой книгой. Пусть теперь и вас терзает горе. Варвара мертва, где ее могила, не узнать никому. Владимир». Я больше не могу… все… уберите камеру.
Изображение Гинзбурга пропало.
— Как прокомментировать эту историю? — с жаром спросил журналист. — У меня нет слов. Могу сообщить лишь сухие факты. Литератор Владимир Мерзкий, сознавшийся в убийстве похищенной Варвары Гинзбург, скончался вчера от сердечного приступа в своей квартире. Неустановленный третий участник преступления забрал два миллиона долларов и исчез в неизвестном направлении. Елизавета Гинзбург в тяжелом состоянии отправлена в частную больницу, врачи не разрешают с ней беседовать. Юрий Гинзбург согласился дать эксклюзивное интервью только нашему каналу. Милиция работает по делу, но, естественно, положительных результатов ждать не приходится. Какие выводы можно сделать из этой трагедии? Мир шоу-бизнеса прогнил насквозь, в нем нет места любви, даже если это любовь к собственному ребенку. Варвара Гинзбург является жертвой сексуального партнера своей матери, но равным образом она и жертва своего алчного отца, решившего инсценировать похищение дочери. Вор у вора дубинку украл. Похищенную девочку похитили. Остались ли у людей светлые чувства друг к другу? С вами был Сергей Антонов, канал КТК.
— Вот! — ткнула пальцем в экран Тельма. — Народ с ума сошел! Ребенка убили! Из-за двух миллионов долларов! Хотя, похоже, этот мордатый очень богат, раз десятилетней драгоценности на день рождения дарил.
— Варя погибла от руки сумасшедшего, — поправила я Тельму.
— Как бы не так! — отрезала бывшая нянька. — А два миллиона где?
Я прикусила губу.
— Лучше не включать телевизор, — вздохнула Тельма, — вечно гадость показывает. Ведь понимаю: не надо, а все равно в экран пялюсь. Вон, потратилась, новый купила!
Меня словно стукнуло по затылку.
— Новый купила, — машинально повторила я, — соседка Лукашиной… Килькина Наталья Петровна… внучка… внук… телик у Светы… браслет… два миллиона… Извините, мне пора!
— Ну так до свидания, — без всякого сожаления ответила Тельма.
Я вылетела на улицу, немедленно позвонила Дегтяреву и командным голосом приказала:
— Узнай сейчас же: у Килькиной Натальи Петровны, соседки Лукашиной, есть внуки?
Через три часа, вдоволь натолкавшись по пробкам, я очутилась около знакомого дома, увидела у подъезда черный «Запорожец» Дегтярева, подбежала к нему и нервно спросила:
— Ты к ней заходил?
— Только приехал, — засопел полковник, — весь город в пробке стоит!
— Пошли скорей!
— Надо подождать ребят, они на подходе, — закапризничал Александр Михайлович, — и потом, ты уверена?
— Да! — рявкнула я. — Бежим живее.
— Четверть часа роли не сыграют, — отрезал полковник.
— Ну тогда я пойду одна, — отчеканила я и вошла в дом.
Минут через пять полковник, сопя, очутился на лестничной клетке.
— Не открывает? — спросил он.
— Нет, — разочарованно ответила я, — сейчас попробую выяснить, что к чему, если не ошибаюсь, соседки Лена или Таня могут быть в курсе.
Не успела я произнести последнюю фразу, как одна из дверей распахнулась, и высунулась Татьяна.
— Привет, — поздоровалась она со мной, как с хорошей подругой, — ищешь кого?
— Не видела, где Килькина? — спросила я.