Верочка засмеялась.
– Андрюша гений! У дочки Златы Величжановой страшная аллергия буквально на все, ей нельзя делать наркоз, так Андрей сделал обезболивание девочке во время операции аппендицита.
– Как тебе это удается? – растерянно спросила я.
Савельев улыбнулся.
– Дашута, я учился массажу большую часть своей жизни, ездил и в Китай, и во Вьетнам, и в Японию. Я не могу за полчаса передать свои знания. Воздействие бывает разным. Поглаживание, похлопывание и поколачивание – вот три движения, которые выучило большинство теток на двухнедельных курсах по массажу, но это всего лишь первый, крохотный шажок к необъятной горе знаний. Не парься. Просто звони, когда тебе станет хреново, я приеду и сниму мигрень.
После того вечера я, когда возникает боль, исправно обращаюсь к Андрюше, и теперь мне понятно, по какой причине пациенты рвут Савельева на части. Он постоянно вкалывает и, как понимаете, получает немалые деньги. Всего в жизни Андрей добился сам, потому что, как и Верочка, воспитывался без родителей. У него не было счастливого детства, вот он и балует Иришку.
Я глубоко вздохнула и сказала:
– Сейчас я сделаю то, на что не имею никакого права: открою чужую тайну. Надеюсь, спокойно меня выслушав, ты изменишь свое отношение к охране.
Когда я завершила свой рассказ, Иришка прошептала:
– Я ничего не знала… Почему мама никогда не упоминала о Сереже?
Я обняла девочку.
– Вере трудно вспоминать погибшего ребенка, и она не хотела посвящать дочь в подробности. Мама тебя обожает, Андрей в тебе души не чает, отсюда и тревога, беспокойство за твою жизнь, опека.
Иришка встала, подошла к рукомойнику, оглядела свою симпатичную мордашку и вдруг заявила:
– Да, папа меня любит. А вот мама нет. И она всех обманывает!
– Твоя мама? – Я улыбнулась и поднялась с дивана. – Солнышко, можешь мне поверить, Вера самый честный человек на свете. Очень странно, что тебе в голову взбрела подобная мысль. Пошли, надо купить платье…
Ира, опустив голову, поплелась за мной. На пороге одного из бутиков она, так и не объяснив, с чего вдруг подумала о маме такое, тихо спросила:
– Ты не расскажешь родителям?
Я сделала удивленное лицо:
– О чем?
– Спасибо, – прошептала она. – Я не виновата!
Мне показалось уместным сменить тему беседы:
– Вон в витрине висит весьма симпатичный наряд, но цвет… На свадьбу не хочется надевать черное.
Иришка обняла меня и не дала войти в магазинчик, мы медленно пошли по линии. И вдруг она вернулась к предыдущей теме:
– Мама в последнее время ходит странная, то смеется, то плачет. И постоянно разговаривает шепотом с кем-то по телефону. Если папа дома, она с трубкой в свою спальню уходит.
– В свою? – удивилась я. – Но твои родители всегда имели общую спальню!
– Накануне майских праздников мама подцепила простуду и ночевала в гостевой, не хотела, чтобы папа заразился, – пояснила Ира.
– Естественное поведение, – кивнула я. – Слава богу, у вас огромная квартира, можно при болезни изолироваться от домочадцев. Не удивлюсь, если Верочка нацепила маску и выделила себе личный комплект посуды. Твоя мама очень аккуратна!
Ира насупилась.
– Это точно. Довела всех до дрожи, вечно заставляет руки мыть. Но и выздоровев, мама к папе не вернулась, теперь они спят отдельно.
Я опешила. Но потом подумала, что современные дети в тринадцать лет вряд ли не слышали об интимной стороне брака, и сказала:
– Не следует делать далекоидущие выводы. Очень часто муж и жена имеют разные спальни, что не мешает им быть счастливыми. Не все способны хорошо выспаться, если рядом храпит пусть даже и очень любимый человек.
– Не маленькая, понимаю, – отмахнулась Ира. – Да только мама стала очень взвинченной, то напевает, то плачет. И странно себя ведет. Представляешь, купила миниатюрную модель машины, какими мальчишки играют!
В голосе Иры звучала плохо скрытая обида, а я ощутила царапающее беспокойство, слушая ее рассказ.
Накануне Пасхи Иришка, как многие любопытные дети, решила полазить по укромным местам в квартире, чтобы посмотреть, какие подарки ей вручат на праздник. Вера довольно наивна, всегда прячет сувениры в своем шкафу, вот Ириша и выждала момент, когда мать пошла принимать ванну, и шмыгнула в гардеробную. Расчет оправдался, предусмотрительная Вера уже запаслась презентами. Ира нашла запонки для папы, новый мобильный для себя, золотую цепочку, предназначенную домработнице Анжеле, и еще один пакет, внутри которого лежали машинка и открытка. Ира уставилась на почтовую карточку и прочла шокировавший ее текст. «Моему самому любимому солнышку. Скорей возвращайся навсегда». Подписи не было, но Ирина моментально узнала почерк матери.
Сначала у девочки от ревности потемнело в глазах. Что это такое? Титул любимого солнышка принадлежит ей, Ирочке! Но спустя некоторое время до девочки дошло: модели автомобилей часто собирают взрослые мужчины, значит, у мамы появился любовник!
Заподозрив родительницу в адюльтере, девочка начала за ней следить. Устраивала в отсутствие матери обыски, рылась в ее вещах. Но ничего предосудительного не нашла. А потом к ней в аську обратился человек с ником Немо. Он сообщил невероятную информацию: у Веры есть сын, мальчик пяти лет. Малыш рожден в тайне от Ирочки, мать его обожает. Вероятно, она скоро бросит и дочь, и мужа и уедет с сыночком за границу. В качестве доказательства Немо прислал файл с фото. Снимки можно было рассматривать не больше десяти минут, потом письмо само удалилось, исчезло, словно его и не было. Немо посоветовал Ире взять мамин ежедневник и тщательно изучить в нем записи.
Девочка сразу возненавидела весело улыбающегося малыша. Больше всего ее сердце ранил снимок, на котором крошка был запечатлен на коленях у Веры. Никогда в жизни Ира не видела у мамы такого лица, полного радости и счастья. Она по наводке Немо нашла записную книжку со странными заметками. «Понедельник КЕ в 19», «Среда КЕ в 20». Таинственные буквы «КЕ» встречались очень часто. Иногда, правда, появлялись вполне нормальные фразы: «Купить солнышку синие ботинки» или «Солнышко мечтает о «пи эс пи».