Нора вошла в заднюю дверь. На кухонном столе стояли бутылка вина и два стакана, один пустой, другой наполовину полный. На полу перед раковиной и на одном из стульев около стола было несколько кровавых брызг. По коридору Нора тихо прошла в ванную, едва дыша, и заглянула через открытую дверь внутрь, совершенно не готовая к полному масштабу ждавшего там ужаса.
Запястья и лодыжки Урсулы, бледные как фарфор, лежали на бортике ванны с ножками в форме когтистых лап. Тело ее было скрыто под водой, а у подножия ванны высились кучки торфа. Странная и ужасная интимность этой сцены была столь сюрреалистична, что ее невозможно было воспринять сразу. Затем естественный поток смятения и ужаса криком вырвался наружу, и в голове Норы закипела тысяча беспорядочных мыслей: ей не следовало сюда входить, надо немедленно позвонить в полицию, надо выйти и позвонить Кормаку, убежать и спрятаться. Что, если кто-то еще притаился в доме?
Прислушиваясь, нет ли шума, Нора поборола страх и приблизилась к ванне. Конечно, она понимала, что было слишком поздно, но все же проверила пульс Урсулы на левой лодыжке, чтобы окончательно удостовериться в том, что она мертва.
Бледная кожа была холодной на ощупь. Нора отдернула руку и окинула глазами ванную. Полицейские попросят в точности описать, что она видела. Но Нора ничего не могла запомнить, кроме торфа, крови на стене и бледных холодных конечностей, торчавших из воды. Нора заставила себя повернуться и посмотреть, сосредоточиться на белых плитках, странных зеленых стенах, пурпурном халате на полу у ванны, единственной лампочке без плафона, что висела на проводе с потолка, черном торфе под ногтями Урсулы. Несколько свечей на подоконнике догорели и погасли. Все еще с цепью в руке Нора медленно попятилась из ванной, пытаясь удержать в памяти сцену. Вода из крана медленно капала, но больше ничего не двигалось, лишь блестяще чистые капли равномерно падали в кроваво-красную ванну, отсчитывая секунды.
Годами почти ежедневно Нора работала со смертью, но от этой смерти ее ничего не отделяло, — не было ни буфера, ни намерения со стороны покойной стать предметом исследования, — и от этого как-то все менялось. Ее присутствие казалось оскорблением достоинства. Нора залезла в карман куртки, нащупала мобильный телефон и набрала 999, телефон службы спасения. Она спокойно отвечала на вопросы оператора, но под этим поверхностным спокойствием в ее сознании пульсировали страшные, темные и беспорядочные мысли. В памяти Норы снова и снова всплывали разгневанные жесты, которыми обменивались Урсула и Оуэн Кадоган, его рука у ее горла, ее кулаки, оттолкнувшие его. Она помнила противоборство и угрозы Урсулы Чарли Брейзилу. Но что же значила куча торфа, если только… в животе у Норы все забурлило, когда она вспомнила о странном методе смерти Дэнни Брейзила. Она опять наклонилась над ванной, чтобы посмотреть на недвижный труп под водой, и на этот раз увидела тонкий кожаный шнурок на горле Урсулы, темная линия которого прерывалась тремя узелками.
Дом и двор кишели полицейскими. Скоро их сменят эксперты-криминалисты, тщательно изучая все мелочи, и, все в белом словно муравьи, перенося частички улик к себе в муравейник. Нора сидела в ожидании, когда будет давать показания детективу Уарду, желая только, чтобы они просто отпустили ее домой. Больше всего ей хотелось заползти обратно в постель, заснуть и опять проснуться, начать весь день заново и обнаружить, что этот кошмар исчез.
— Спасибо, что остались, доктор Гейвин. Рано или поздно нам потребуется получить от вас подробные показания, но сейчас было бы хорошо, если бы вы просто рассказали мне, что произошло этим утром. Почему вы остановились и заглянули в дом?
Сознание Норы вернулось к тому мгновению, когда она увидела открытую дверь. Какой нервный импульс заставлял человека что-либо делать или не делать? Что, если бы она не увидела, что дверь была открыта, или если бы она была открыта чуть поменьше? Заметила бы она или промчалась бы мимо, как во все предыдущие дни. что была здесь? Делало ли ее более наблюдательной знание того, что это дом Урсулы?
— На самом деле я не знаю. Я увидела, что дверь открыта, и подумала, что это странно. Я решила, что что-то может быть не так.
— Вы знали, кто здесь остановился?
— Да, я знала, что Урсула Даунз остановилась здесь на сезон раскопок.
— Откуда вы это узнали?
Почему-то это заставило ее слегка прийти в замешательство.
— Кормак Магуайр вчера вечером мне сказал.
— А он как узнал, что мисс Даунз живет здесь, если вы не против, что я спрашиваю?
Почем она должна быть против этого вопроса?
— Я не могу сказать точно, как он узнал. Кормак никогда особо не распространялся о своем знакомстве с Урсулой, но кажется, они знали друг друга е много лет. Археология — сфера маленькая. Все друг друга знают.
— Понятно, — сказал Уард, и Нора поняла, что он делает себе пометку включить Кормака в список допрашиваемых. — Давайте мы с вами пройдемся по тому, что произошло, с того момента, когда вы увидели открытую дверь? — Его карие глаза не были суровы, и Нора сказала себе, что он просто должен проверить всё, что относится к этому убийству. Конечно, ему надо будет повидать Кормака. Скорее всего, ему придется допросить всех в радиусе пяти миль. Нора глубоко вздохнула и начала излагать все детали, что смогла вспомнить: разбитое окно, капли крови на кухонном полу, бутылка вина на столе, ее паническое путешествие по коридору и острый страх, который она испытала, толкнув Дверь ванной. Дальше почему-то рассказывать не получалось.
— Очень скоро я вас отпущу, — сказал Уард. — но Мне придется спросить вас, доктор Гейвин, где вы были прошлой ночью. Я буду вам очень признателен, если вы расскажете, чем вы занимались с того времени, как я покинул дом, поговорив с вами и доктором Магуайром.
— После того как вы ушли, мы пообедали, а потом Кормак повел меня на вершину холма за коттеджем. Вот тогда он и указал мне на соседние дома.
— А затем?
— Мы пошли домой и легли спать.
— Когда примерно это было?
— Без пятнадцати одиннадцать, наверное, может, в одиннадцать.
— Так вы были вместе целый вечер и всю ночь? — Когда Нора подняла на него глаза, он попытался успокоить ее: — Это совершенно рутинные вопросы, я не хочу ничего предполагать, мне нужны просто факты.
— Да, — Нора подумала о явных доказательствах того, что Кормак просыпался и ходил по дому, которые она видела сегодня утром.
— Вы не просыпались ночью? Не выходили в туалет или за стаканом воды?
Нора не знала, заметил ли Уард ее колебания.
— Нет, я уработалась на болоте за день и была измотана. Я проснулась только, когда этим утром зазвенел будильник.
— Насколько хорошо вы знали Урсулу Даунз, доктор Гейвин?
— Очень слабо. Я познакомилась с ней пару дней назад, на болоте. Вообще-то мы почти и не разговаривали.