Кен не ответил. Он глубоко затянулся сигаретой.
– Что случилось, Кен?
Он пытался найти нужные слова.
– Ты знаешь, на свете есть мало людей, на которых можно положиться. Таких, кто умеет говорить правду другим и самому себе. Я знал только одного. Тебя.
Она нахмурилась:
– О чем ты?
– Даже когда ты ушла к Биллу, я знал, что это моя вина. Ты всегда была со мной честной.
Марго растерянно смотрела на него. Может, она и вправду не понимает, подумал он. Может, ей ничего не известно. Боже мой, он все еще надеялся.
– Зачем ты это сделала, Марго?
– Что сделала?
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. О тебе и Бартоне Сабини.
– О Бартоне Сабини?
– Прошу, Марго, перестань мне лгать!
– Что все это значит?
– Я просто хочу услышать твою версию.
– Версию чего?
Марго смотрела так, словно он сошел с ума. Кен не спускал с нее глаз. Возможно, он знал ее лучше, чем кто-либо другой. Сейчас в ее поведении не было ни тени лжи.
Он заговорил снова:
– Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать твою ложь. Мне нужны объяснения. Расскажи, зачем ты это сделала.
– Мне нечего объяснять! Я едва знала Бартона Сабини. Было время, мы работали в одной компании. Собственно, он меня туда и устроил.
Кена начали одолевать сомнения. Марго никогда не умела искусно лгать. Она продолжала:
– Билл попросил его об этом, и я проработала там…
– Билл был знаком с Сабини?
– Они вместе служили в национальной гвардии. Я сидела без работы, и Билл уговорил его замолвить за меня словечко. Черт возьми, Кен, может, ты все-таки объяснишь, что происходит?
Марго говорила правду. Она понятия не имела об этом деле.
Билл.
Он никогда не упоминал о Бартоне Сабини. А теперь ему было известно абсолютно все. Включая и тот факт, что Миф могла знать партнера Сабини.
– Боже милостивый, – прошептал Кен.
Миф попробовала рукой воду, которая брызнула с ладони на стеклянную дверь.
Она надеялась, что горячий душ поможет ей расслабиться, но, похоже, без снотворного все-таки не обойтись.
Все повторялось, и она ничего не могла с этим поделать.
В суде уже ходили слухи о ее роли в деле Бартона Сабини, и Миф не сомневалась, что сплетен с каждым днем будет больше. Даже если ей не предъявят официального обвинения, подобные разговоры могут полностью разрушить ее карьеру.
Карьеру? Дело не только в этом. Кен ушел, и она снова осталась в одиночестве. Что ж, возможно, так лучше. Никому не отдавать отчета, не выслушивать ничьих претензий и придирок…
Миф посмотрела на свое отражение в зеркале. Когда-нибудь ее красота померкнет, и она станет такой же уродливой, какой чувствует себя внутри.
К черту, подумала она. У меня еще есть время.
Женщина сбросила халат и шагнула под душ, чувствуя, как горячая вода массирует лицо и шею. Она не слышала телефонного звонка, раздавшегося в нескольких футах от ванной комнаты.
– Если ты дома, возьми трубку! – кричал Кен, стоя в кабине таксофона. – Возьми трубку, слышишь!
Длинные гудки. Автоответчик. Он быстро заговорил:
– Партнер Сабини – это Билл Аронсон! Если ты вернешься, запрись и не открывай никому, кроме меня. Я еду.
Он нажал на рычаг и набрал другой номер.
– Алло?
– Гончая, это я.
– Я с тобой не разговариваю.
– Прости, но мне нужна твоя помощь.
– Забудь об этом.
– Прошу тебя. Ты к ней ближе, чем я. Поезжай к Миф Дэниелс. Если она дома, увези ее оттуда. Если нет, не давай ей войти.
– Что случилось?
– Миф не убийца, но она в большой опасности. Будь осторожна. Если почувствуешь что-то неладное, сразу уходи. Я выезжаю.
– Ладно, только возьму ключи и шлем. До встречи.
Кен бросил трубку и побежал к машине.
Билл не собирался сдаваться полиции.
Он направлялся к дому Миф по длинной подъездной дороге, подходившей к винтовой лестнице парадного входа.
Возможно, ему стоило придерживаться первоначального плана и слинять из города. Получить деньги и уехать за границу. Но он этого не сделал. Не хватило духу начать все заново.
Когда они с Сабини придумали эту аферу, дело казалось очень простым. Берешь деньги, делишь их пополам и живешь себе припеваючи.
А что теперь? Он даже не мог рассказать ничего Марго. Значит, придется с ней расстаться. Оставаться в Штатах тоже нельзя. По крайней мере, если он собирается потратить свои миллионы.
Билл чувствовал себя обманутым. Ему пришлось нелегко: он наводил справки, встречался тайком с Сабини, координировал через банк всю операцию. Он проделал огромную работу, чтобы уничтожить все следы трансакций. Билл считал, что Сабини тоже ничего не угрожает. И тут вдруг грянула аудиторская проверка.
Сабини предъявили обвинение, и чертов ублюдок струсил. Он хотел вернуть деньги и бросить дело, заодно подставив и Билла. Они спорили несколько месяцев, пока Сабини не объявил, что явится с повинной, хотя буквально накануне благополучно прошел проверку на полиграфе.
Билл не мог этого допустить.
В ту ночь у торгового центра Сабини почти не сопротивлялся. То ли был пьян, то ли действительно хотел расстаться со своей никчемной жизнью.
Билл знал, что теперь ему придется придумать новый план. Сначала он разберется со всеми этими неприятностями, а потом подумает о будущем.
В кронах деревьев шумел влажный ветер. Начинало смеркаться.
Билл тихо подошел к передней двери и подергал ручку. Закрыто. Он позвонил.
Прошла целая минута, но никто не ответил.
Билл натянул пару рабочих рукавиц и ударил по витражной панели рядом с дверью. Вдребезги разбив стекло, он раздвинул толстую проволочную сетку, сунул руку внутрь и отпер замок.
Только переступив порог, Билл увидел сигнализацию. Огоньки на панели не мигали, сигнала тревоги не было. Миф Дэниелс еще не включила на ночь систему безопасности. Он осторожно вошел в прихожую и огляделся, прислушиваясь к каждому звуку. Где-то наверху шумел душ.
Билл стал подниматься по дубовой лестнице.
Миф выключила воду и вышла из ванны. Господи, до чего же она устала. Она накинула махровый халат, затянула пояс. Потом открыла дверь.