Сикорский отвернулся и, оттягивая время, стал прикуривать сигарету.
— Знаете, иногда случается, что люди переходят к нам. По политическим причинам. Ради советского будущего. Они смотрят на вещи так же, как и мы. Но это, как я понимаю, не ее случай?
— Ей решать. Может, вы и сможете уговорить ее — расскажите, как хорошо работать в колхозах. Или Эмиль уговорит. Он же ей муж.
— А вы-то кто?
— Старый друг семьи. Считайте это очередной поставкой угля.
— Из такого неожиданного источника. Можно спросить, что вас подвигло на такого рода предложение? Полагаю, не союзническое сотрудничество.
— Не совсем. Я же сказал, сделка.
— Ага.
— Не беспокойтесь. Возьму не дорого, не так, как Талли.
— Вы говорите загадками, мистер Гейсмар.
— Нет, я тут пытаюсь решить одну проблему. Я привожу вам жену, вы мне даете информацию. Не так уж и дорого, всего лишь информация.
— Информация, — уклончиво повторил Сикорский.
— Кое-какие мелочи, которые я никак не могу выяснить. Почему вы встречали Талли в аэропорту. Куда вы его повезли. Что вы делали на рынке в Потсдаме. Такого типа вопросы.
— Интервью для прессы.
— Нет, частный разговор. Между нами. В тот день в Потсдаме убили мою хорошую подругу. Прекрасная девушка. Никому ничего плохого не делала. Я хочу знать, почему. Для меня это вопрос принципа.
— Иногда — как это ни прискорбно — происходят несчастные случаи.
— Иногда. Но не в случае Талли. Я хочу знать, кто его убил. Это моя цена.
— И за нее вы приведете фрау Брандт? Для воссоединения семьи.
— Я сказал, что приведу ее. Но не говорил, что она останется у вас. Есть условия.
— Опять переговоры, — сказал Сикорский, бросив взгляд на дверь за его спиной. — Судя по моему опыту, толку от них нет никакого. Мы не получаем того, что мы хотим, вы не получаете того, что вы хотите. Утомительный процесс.
— Ее вы получите.
— А почему вы считаете, что мне нужна фрау Брандт?
— Вы искали ее. Вы поставили человека наблюдать за отцом Эмиля на тот случай, если она появится.
— Вместе с вами, — сказал он многозначительно.
— И если я знаю Эмиля, он просто бредит ею. Очень трудно допрашивать мужчину, который хочет увидеться со своей женой. Неловко.
— Вы считаете, в этом все дело.
— То же самое происходило, когда он был у нас. Он не хочет без нее никуда ехать. В противном случае вы бы уже давно отправили его на восток.
— Если б он у нас был.
— Так вас это интересует или нет?
Позади них открылась дверь, и кто-то громко позвал на русском. Сикорский повернулся и кивнул адъютанту.
— Англичане откликнулись. На этот раз зерно. Наше зерно. Похоже, всем чего-нибудь, да надо.
— Даже вам, — сказал Джейк.
Сикорский посмотрел на него, бросил сигарету на мраморный пол и растер сапогом — грубый неприятный жест, выдающий крестьянина под налетом учтивости.
— Приходите в «Адлон». Около восьми. Поговорим. С глазу на глаз, — сказал он, показав на ручку Джини, которую Джейк все еще держал в руке. — И никаких записей. Может, что-нибудь и выгорит.
— Я знал, что вы это скажете.
— Да? Тогда позвольте удивить вас. На этот раз загадка для вас. Я не могу заплатить такую цену. Я тоже хочу знать, кто убил лейтенанта Талли. — Он улыбнулся, увидев лицо Джейка, словно только что выиграл раунд. — Итак, в восемь.
Джейк пошел обратно по коридору, нервно крутя в руках ручку Джини. Ничего из этого не получится, ни у Шеффера с его заимствованной советской пилоткой, ни даже из этой встречи — еще одни переговоры с топтанием на месте. Я не могу заплатить вашу цену. Тогда почему он согласился? Хитрая славянская улыбочка, сигарету раздавил легко, как жука.
Дверь в приемную была закрыта, но не заперта. Стол такой, каким его оставила Джини, уходя на обед. Все прибрано. Он поставил ручку обратно в стаканчик и посмотрел на папки. Где она обедает? Столовая в подвале? Он вытянул ящик с нерассмотренными документами и обнаружил толстую пачку копий, а все остальное расставлено по алфавиту с помощью закладок. Из Франкфурта в Окленд. И даже имени не знает, но должен быть где-то здесь. И что потом? Послать сообщение по своим каналам, телеграмму Хэлу Рейди, чтобы отыскал его? В любом случае пройдут недели. Отплыл на судне неизвестным в Атлантику, еще одно i без точки. Джейк задвинул ящик на место.
Он положил руку на следующий картотечный шкафчик, где несколько недель назад Джини хранила полицейский отчет, и из любопытства выдвинул ящичек — посмотреть, там ли он. На Талли была заведена тоненькая папка. Отчет ДУРа, полный, с заключением по баллистике; официальное письмо матери с соболезнованием; расписка в принятии гроба на судно, и личное имущество; больше ничего, как будто его на самом деле поглотили воды Хафеля и он исчез. Джейк снова просмотрел отчет, но этот ничем не отличался от того, что он уже видел: послужной список, предыдущие должности, присвоения званий. Почему же Сикорский все еще интересуется тобой? — думал он, перелистывая страницы, но ответа по-прежнему не находил.
Он выдвинул еще один нижний ящик и стал в нем копаться. Что-то с перекрестными ссылками, возможно, как в Центре документации. Протоколы заседаний в Комендатуре, сметы на поставку продовольствия, обычные повседневные дела оккупационных войск, целые ящики. Он еще раз просмотрел документы в обратную сторону вплоть до папки с переводами по службе, открыл ее и машинально потянулся к закладке с буквой Т, перебрал листки и, неожиданно наткнувшись на имя, удивленно остановился. Может, еще один Патрик Талли, более везучий? Но личный номер тот же.
Он вынул лист. Проездные документы, Бремен — Бостон, дата отплытия 21 июля. Проезд до места проживания — Натик, в конце той же недели. Новый поворот дела, но какой? Зачем заезжал в Берлин? А не полетел прямо в Бремен, без багажа. Очевидный ответ — день платежа, забрать деньги для поездки домой. Тогда зачем заходить в Центр документации? Джейк уставился на тонкий листок бумаги. В его личных вещах не было никаких приказов. Может, Талли ничего не знал? Как обычно был занят делом, пока его билет домой шел по канцелярским каналам, опутавшим всю Германии?
— Нашли, что искали?
Он повернулся и увидел Джини, стоящую в дверях с бутербродом и бутылкой «колы».
— А вы — нахал.
— Извините, но, как только вы ушли, я вспомнил его имя. Поэтому решил посмотреть адрес. Я подумал, вы не будете возражать…
— В следующий раз, если что-то потребуется, спрашивайте. А теперь, может, уберетесь отсюда, прежде чем я пойму, чего вам на самом деле надо.
Он пожал плечами — школьник, копающийся в документах директора.