Патриция резко отстранилась, и Майлз нахмурился.
— Давай-ка их сюда, — с досадой сказал он и, отобрав у нее тарелки, быстро убрал со стола.
— Простите. Я просто не разобралась еще, что к чему, — произнесла она.
— Это заметно, — усмехнулся Майлз.
Нашел, чему радоваться, подумала девушка. Обнаружив утреннюю газету, она принялась листать ее.
— Вы уже просматривали это? — спросила она.
— Да, — подтвердил Майлз.
— А материал обо мне?
— Это не более чем домыслы, — ответил он.
— Кто посмел с такой безапелляционностью объявлять о моем возвращении, да к тому же ставить наши имена рядом! — возмутилась девушка.
— Все помнят, что мы собирались обвенчаться, чему же ты удивляешься?
— Да. Конечно. — Патриция отбросила газету. — Вот они удивятся, узнав о Жане-Луи!
Повернувшись к ней, Майлз скрестил руки на груди.
— Они могут узнать об этом только от тебя, — спокойно кивнул он. — Но не от меня. А уж Чарльз Ридман, третий из посвященных, умеет держать язык за зубами.
— А бабушка?
— Ох, уморила. С трудом представляю ее дающей интервью бульварной газете.
Патриция смерила его изучающим взглядом.
— Вы не хотите огласки моих отношений с Жаном-Луи?
— Разумеется, нет. Как и истории с потерей памяти. Найдется множество ловкачей, которые захотят поживиться, пронюхав об этом.
— Каким образом?
— Например, скажут, что ты им должна деньги… что они твои друзья. — Он пожал плечами. — Да мало ли что еще!
— Мне это не нравится.
— В таком случае советую избегать общения с прессой.
— Как удачно, что я переехала. — Лицо девушки прояснилось. — Здесь меня никто не найдет.
— Не зарекайся, — предостерег Майлз с кривой усмешкой. — Когда ты пропала, они мне проходу не давали. И, не получая никакой информации, перемежали известные им скудные сведения о тебе с высосанной из пальца чепухой. А иллюстрировано все это было твоими детскими фотографиями.
— Правда? — обрадовалась Патриция. — Надеюсь, я там хорошо выгляжу.
— Я начинаю приходить к выводу, что ты неисправима, — расхохотался Майлз.
— Конечно, — улыбнулась она в ответ. Напряжения между ними как не бывало. — Я жду экскурсии по дому, — напомнила девушка.
Почувствовав со стороны гостьи живой интерес, Майлз превратил мероприятие в неторопливую прогулку. Дом был красив сам по себе, но к тому же представлял собой настоящий музей живописи.
— Бьюсь об заклад, что основные шедевры вы держите в мрачном подземелье, — пошутила Патриция.
— Нет, я придерживаюсь мнения, что картины созданы для того, чтобы на них любоваться.
Майлз стоял перед голландским натюрмортом, изображавшим вазу с цветами, на лепестках которых уже несколько столетий блистали капли росы. Картина была написана мастерски, казалось, стоит подойти ближе — и почувствуешь их аромат… Счастливый обладатель полотна замер перед этой изысканной красотой.
— Ваши чувства понятны, — подала голос Пат, и что-то в ее тоне заставило его обернуться.
— То, что я испытывал по отношению к тебе, было гораздо сильнее и глубже восхищения этими произведениями искусства.
Эта фраза поразила ее своей сумбурностью. Как бы ни относился к ней Кейн, едва ли он сам понимает, что происходит в его душе в эти минуты. И ей тоже негде взять уверенность, что бывший жених любил ее, несмотря на всю убедительность его слов. Он хотел ее? Очень может быть. Стремился соединить две семьи во имя процветания компании? Определенно. Но любовь? Знает ли он вообще, что это такое? А может, Майлз просто убедил себя, что любит ее? Как удобно! И Патриция отвернулась с блуждающей улыбкой на губах, опасаясь, что новое выяснение отношений может закончиться так же, как и вчера.
В здании имелся цокольный этаж, где был устроен целый спортивный комплекс: бассейн, гимнастический зал и сауна.
— Как здорово! — захлопала в ладоши девушка. — Теперь понятно, отчего вы в такой хорошей форме.
— Тренировки помогают забыться. Особенно, когда дело касается обманутых надежд. — Это был явный намек, но Патриция и ухом не повела.
— Вот что поможет мне перенести разлуку с Жаном-Луи! — дерзко сказала она.
— Сколько можно склонять это имя в моем присутствии? — устало спросил Майлз.
— Вы сами меня к этому подталкиваете постоянным… стремлением выставить меня ответственной за все ваши проблемы. Вам некого винить в крушении своих надежд, кроме себя самого. Ищите теперь другой вариант.
Девушка собралась идти дальше, но он поймал ее за руку.
— Пожалуйста, не оскорбляй меня такими предложениями, — едва сдерживаясь, с расстановкой произнес он.
Патриции стало не по себе под пристальным взглядом его горящих глаз.
— Неужели вы думаете, что я поверю в вашу целомудренность? — воскликнула она.
— Не надо судить меня по французским стандартам, Патриция. Ты единственная, о которой я мечтал. — Он попробовал улыбнуться. — Если чувствуешь, что нашел свой идеал, к чему размениваться на мелочи?
— Идеал мистера Кейна! — недоверчиво фыркнула она. — Нет, я на это не куплюсь. Вы же не мальчик, Майлз. И женщины не раз бросались вам на шею.
— Возможно. В прошлом. Но какое это имеет значение теперь?
— И все-таки я не верю в это.
— Не веришь? — Огонь снова загорелся в его серых глазах. — Да, пожалуй. Разве дано тебе знать, какое опустошение настигает мужчину, его разум и чувства, когда любимая женщина неожиданно уходит из его жизни? Испытывать постоянный страх при мысли, что ей сейчас плохо, что она истекает кровью в плену у какого-нибудь маньяка, если вообще жива… Узнать, что нашли ее машину, и выяснить, что она сама вздумала исчезнуть, не потрудившись даже намеком объяснить свой поступок?.. Как пережить эти ночи, когда лежишь без сна, терзаясь единственной мыслью: почему?! — Боль звенела в его голосе. — А каково раздавать обратно свадебные подарки, отменять мероприятия, объяснять все сочувствующим друзьям? Выслушивать соболезнования, как на похоронах? Кожей ощущать шепоток за спиной, слышать пересуды, замолкающие при твоем появлении? — Забывшись, он немилосердно сдавил запястье девушки. — И наконец встретить день собственной свадьбы в полном одиночестве, без всего, чем ты жил все это время? А вынести то, чем обернулась первая брачная ночь? — Он встряхнул ее. — Как тебе нравится все это?!
Побледнев, Патриция смотрела на него. Она и не представляла, какая бездна отчаяния скрывается за обычной сдержанностью этого человека. Ей было, чем крыть, но сейчас не время для взаимных обвинений. Да и наступит ли оно вообще? И девушка только покачала головой со словами: