– Какая тебе разница? – отшил его Антон. – Плохо ей стало, сердце заболело, инфаркт.
– Господи! – перекрестился Субботин. – Вот беда!
– Антоша, – донесся из комнаты голос Эммы, – милый, иди сюда…
– Сейчас, дорогая, – откликнулся Поспелов. Затем повернулся к Ивану: – Нам, как ты понимаешь, сейчас не до бесед. До свидания.
Субботин ушел к себе. Потом к нему заглянула Эмма и попросила:
– Ванечка, приберите в доме, пожалуйста. Ну там окна помойте, подкрасьте где надо… Мы дачу продать хотим.
Иван оторопел. Ну и ну! Тело матери еще, как говорится, не остыло, а дочь уже дом на торги выставляет. И он не к месту ляпнул:
– Так ведь еще полгода после смерти не прошло! В права наследства войти надо!
Эмма заморгала:
– Верно, но дача-то по документам моя. Впрочем, вас это не касается. Беретесь за работу? Если нет, найму другого человека.
Иван согласился и за несколько часов привел дом в порядок. Анна Львовна тщательно следила за зданием, Субботину пришлось лишь поработать пылесосом и тряпкой.
Прошло некоторое время. Иван поехал в Москву за арендной платой от съемщика своей квартиры. Он выехал на проселочную дорогу и вдруг увидел знакомый автомобиль – «Жигули» Анны Львовны. И загрустил, вспомнив соседку, ее внезапную смерть. Но это было в первую секунду, потом Субботин испугался. Машина стояла не на шоссе – съехала в кювет, уткнулась капотом в дерево. И в ту же секунду легковушка вспыхнула пламенем.
Я молча слушала рассказ Марка.
Иван Субботин вел себя геройски – вытащил Эмму, сбил с нее пламя. Мало кто отважится иметь дело с пылающим автомобилем, и еще меньше шоферов имеют при себе работающий огнетушитель. Да, правила дорожного движения требуют от каждого владельца авто непременно держать в багажнике огнетушитель, но россияне наплевательски относятся к мерам безопасности. Во всем мире люди ездят, пристегнутые ремнями, а у нас их набрасывают лишь при виде гаишника. Но Субботин был законопослушным водителем, это и спасло Эмме жизнь.
Очевидно, у Марка зародились те же мысли, потому что он вдруг сказал:
– Прямо крепкий орешек какой-то! Брюс Уиллис отдыхает! Всех спас! Все живы.
– Но в машине находились две женщины… – протянула я.
– Ну да, – кивнул Марк, – верно.
– Ты можешь съездить к Субботину? – оживилась я. – Надо задать ему пару вопросов. Чует мое сердце, тут есть некая странность.
– Нет, – ответил Марк.
– Думаешь, мне только почудилось неладное? Иван просто хороший человек, всегда готовый прийти на помощь?
– Не знаю.
– Тогда почему ты сразу говоришь «нет»? Из вредности? – начала раздражаться я.
– «Нет» относилось к просьбе поговорить с Иваном. Я не могу этого сделать.
– Ладно, прихвати с собой ноутбук, усади Субботина у компьютера, я сама с ним побеседую, – попросила я.
– Извините, – забубнил парень, – Иван-то умер.
– Как? – подскочила я.
– Сгорел в бане.
– Когда?
– Через какое-то время после катастрофы с Эммой.
– С ума сойти! Поджог?
– Нет, ничего криминального. Проводка была неисправна.
– Вроде Субботин был аккуратным человеком, – протянула я. – И баню он обожал, постоянно париться ходил. Неужели не следил за имуществом? Очень и очень странно.
– Знаете, мне тоже так показалось, – зачастил Марк. – Но еще более удивило иное. Субботин был необеспечен, сдавал квартирку в непрестижном районе, далеко не миллионы за нее получал, а вскоре после трагедии на шоссе приобрел иномарку. Не пафосную, экономкласса, но для Субботина и такая, как «Бентли», слишком дорогая. Людям он сказал, что «колеса» ему подарил Поспелов за спасение жены.
– Может, это и правда, – пожала я плечами.
– Покупал машину сам Иван. В салоне, не на рынке, я проверил. И еще, я уже съездил в поселок, где жили Субботин и Анна Львовна. Все, что сейчас рассказал, я узнал от соседки Ивана, которая живет напротив, он с ней делился. И еще есть кое-что интересное. Докладывать?
– Ну ты даешь! – восхитилась я. – А я-то удивилась, откуда ты столько подробностей про Ивана узнал… Начинай
– Есть! – рявкнул Марк и завел рассказ.
В деревне Марку рассказали много интересного. Для начала следующее. Ближайшая соседка не поверила, что у Ивана замкнуло провода.
– Это наш участковый постарался, дело закрыл, – твердо сказала толстая старуха Зинаида Андреевна, жившая через дорогу от Субботина. – Ему, кабану лысому, лишь бы не работать. Бомж Ваньку спалил! А участковый на это глаза закрыл и спустил дело на тормозах: проводка, мол, старая. Враки! Иван аккуратный был, у него жучков не стояло, кругом порядок, даже во дворе ничего не валялось. Он вечно наших мужиков ругал:
– Напихаете в щиток проволоки и рады! Нет бы понять: на бомбе сидите, полыхнет – и сами сгорите, и детей погубите. Сделайте хорошую проводку! Медную. В избе две вещи главные – крыша и электричество.
Нет, это бомж постарался.
– Какой бомж? – напрягся Марк.
Зинаида Андреевна ткнула рукой в окно.
– Вон там Иванова избушка стояла. Хоть нас дорога и разделяет, да видно хорошо. По Ваньке часы проверять можно было – вторник, четверг, суббота, девять вечера, у него из банной трубы дым валит. Париться собирается! Я иногда летом на скамеечку сяду, задремлю, потом носом дым учую и к себе в залу бегом. Раз Ванька затопил, мне пора программу «Время» смотреть. Ох, обстоятельный мужчина был! Как будильник! Но помер-то он в понедельник. Понимаешь?
– Нет, – честно признался Марк.
– Ох, молодежь, – укоризненно покачала головой старушка. – Говорила тебе: вторник, четверг, суббота. Вот его банные дни.
– Может, в тот раз он захотел в понедельник помыться?
– Нет!
– Почему же?
– Да я сказала: у него банные дни – вторник, четверг, суббота!