– Тебе придется управлять фирмой самому. – Лоркан делает шаг и оказывается с Беном лицом к лицу. – Ты можешь продать компанию Жернакову, положить в карман кругленькую сумму и жить припеваючи, ровно ничего не делая, но есть и другой вариант. Ты можешь возглавить компанию, взять на себя ответственность и контроль. Стать настоящим, а не номинальным главой фирмы. В конце концов, это действительно твоя компания, твое наследство, которое досталось тебе от отца. Попробуй его сохранить и приумножить. Поверь, дело того сто́ит.
Теперь Бен выглядит уже не просто испуганным, а каким-то пришибленным. Ему неуютно, страшно и… стыдно, и все же он пока не может найти в себе мужество, не может решиться на что-то определенное.
– Ты сможешь, – добавляет Лоркан. – Тебе это по силам, хотя, конечно, поначалу тебе придется нелегко. И все же я уверен, ты справишься. Нужно только захотеть.
– Но… Я даже не знаю… – Взгляд Бена беспомощно мечется из стороны в сторону. – О господи, что же мне делать? Ведь мы с Жернаковым заключили джентльменское соглашение, а теперь… Задний ход?.. Так не делается… наверное.
– Жернаков ни в коем случае не джентльмен, так что пусть эта сторона вопроса тебя на смущает, – насмешливо замечает Лоркан, потом проводит рукой по волосам. Его лицо по-прежнему остается непроницаемым, но в глазах горит упрямый огонек. – Вот что, Бен, у меня в портфеле лежат планы реструктуризации компании, очень хорошие планы. Завтра утром я введу тебя в курс дела, объясню, какие у тебя перспективы, какие подводные камни могут встретиться на пути, но… Но я не буду советовать тебе, что делать. Продавать или не продавать компанию, ты будешь решать сам. Только сам.
Бен несколько раз открывает и закрывает рот. Он, по-видимому, не в силах произнести ни слова. Наконец он круто поворачивается и идет прочь, на ходу засовывая телефон в задний карман брюк.
– Отличная работа, Лоркан. – Мы снова садимся на прежнее место на стене, и я еще раз пожимаю ему руку. – С твоей стороны это было очень… мужественное решение.
Лоркан не отвечает, только низко опускает голову.
– Как ты думаешь, у него получится? – спрашиваю я осторожно. – Я имею в виду – управлять компанией?
– Может, и получится, – вздыхает Лоркан. – Только он должен взяться за дело сейчас. Потом может быть поздно.
– А чем ты думаешь заняться, когда… когда уйдешь?
– Пока не знаю. Может, буду работать в Лондоне, в одной из тех фирм, куда меня звали.
– В Лондоне? – говорю я обрадованно. Я и в самом деле рада.
– Или в Париже, – смеется он. – Я довольно бегло говорю по-французски, а хорошие юристы нужны везде.
– Париж – отстой, – убежденно возражаю я. – Это всем давно известно.
– Тогда в Квебеке.
– Не смешно. – Я в шутку пинаю его в лодыжку.
– Я юрист, – говорит Лоркан, и на этот раз в его голосе нет ни намека на шутку. – И, смею надеяться, хороший юрист. Я сам выбрал этот путь, я много и хорошо учился и сделал неплохую карьеру, но потом что-то произошло, и я свернул в сторону. Наверное, я тоже сделал Неудачный Выбор… – Его глаза чуть поблескивают в полутьме, и я согласно киваю.
– А теперь настала пора возвращаться на правильный курс, – добавляет он.
– Растопить котлы, поднять пар и – вперед! – смеюсь я.
– Полный ход! – командует Лоркан и гудит, подражая пароходному гудку.
– Ты смотришь на жизнь как на морскую прогулку? – насмешливо говорю я. – Но ведь всем известно, что на жизненном пути встречаются и ухабы, и ямы, и всякие другие препятствия…
– А в море – штормы, ураганы, мели и подводные скалы, – парирует он.
– Нет, все-таки жизнь – это дорога, – упорствую я. – Трудная, извилистая, непростая, но все равно… сухопутная.
– Согласен. Потому что только на суше может встретиться такая опасность, как животные на дороге. Бараны, например…
Я не выдерживаю и фыркаю. Потом мы долго сидим молча, глядя, как в небе гаснут последние отблески заката. Солнце давно скрылось, но небо остается индигово-синим, а над горизонтом дрожит малиновое зарево, глядя на которое начинаю искренне жалеть, что я не художник.
Еще какое-то время спустя возвращаются с прогулки Лотти и Ричард. Они садятся на стене рядом я нами и тоже молчат. Я украдкой разглядываю их и думаю о том, как же все-таки хорошо они смотрятся вместе. Ричард и моя сестра очень подходят друг другу. Я всегда это говорила.
– Итак, я остался без работы, – говорит наконец Лоркан, поворачиваясь к Лотти. – И в этом виновата твоя сестра.
– Я-то тут при чем?! – немедленно возмущаюсь я.
– Если бы ты не заставила меня взглянуть на свою жизнь под другим углом, я бы никогда не подал Бену заявление об уходе, – говорит Лоркан, и уголки его губ чуть заметно подрагивают. – Так что ты очень даже при чем.
– Ты сам говорил, что я тебе очень помогла! – говорю я.
– И тем не менее это была ты, а не кто-то другой. Возможно, ты не предвидела последствий своего поступка, но факт остается фактом: я теперь безработный.
Его глаза снова поблескивают в темноте, и я догадываюсь, что он беззвучно смеется.
– Возражаю, ваша честь! – Я на секунду задумываюсь. – На самом деле виновата вовсе не я, а Лотти. Если бы она не выскочила замуж за Бена, я бы никогда с тобой не познакомилась, и мы бы не обсуждали с тобой твою жизнь.
– Ага. Возражения принимаются. – Он снова поворачивается к Лотти: – Ну а что вы можете сказать в свое оправдание?
– Я тоже ни при чем, – быстро говорит Лотти. – Это все Бен… Пожениться – это была его идея. Если бы он не сделал мне предложение, я бы не никогда не оказалась в таком дурацком положении, а ты не встретил бы Флисс.
– То есть это Бен – главный злодей? Так у нас получается? – Лоркан слегка приподнимает бровь.
– Да! – хором отвечаем мы с Лотти.
– Да, – подтверждает Ричард.
К этому времени небо над морем становится темно-багряным. От солнца осталось лишь призрачное розоватое зарево, и я представляю, что оно не опустилось за горизонт, а соскользнуло куда-то в другие миры, в другие края, чтобы светить другим Лотти и другим Флисс с их собственными бедами и радостями.
– Постойте-ка! – Я вдруг выпрямляюсь. – Во всем виноват вовсе не Бен, а Ричард. Ведь если бы он с самого начала сделал моей сестре предложение, ничего вообще бы не случилось!
– Вот как? – Ричард задумчиво потирает нос. – Так-так… Ага…
На одно короткое, безумное мгновение мне кажется, что Ричард вот-вот опустится перед Лотти на одно колено и исправит наконец свою ошибку, но секунды бегут, однако ничего не происходит. Все по-прежнему молчат, но молчат довольно неловко, и я начинаю жалеть, что вообще открыла рот.
– Погодите, я, кажется, знаю, что делать! – В глазах Лотти вдруг вспыхивает странный огонь. – Ждите здесь и никуда не уходите. Я сейчас. Мне нужна моя сумочка…