Уоллингфорд пошел к противоположной от входа стороне зала:
— Кухни обычно устраивали в задней части замков. Но я думаю, что леди уже съели абсолютно все, что могло быть съедено, и даже собрали крошки с пола.
Лорд Роуленд пошел за братом, а Финн, сделав несколько шагов, оглянулся и остановился.
— Идите, — сказал он, — я вас догоню.
— Не задерживайся! — прорычал Уоллингфорд. — Я не собираюсь ничего тебе оставлять.
Голос лорда Роуленда звучал вполне дружелюбно.
— Ты все же задница, Уоллингфорд.
Финн покачал головой и пошел к сундукам. При одной только мысли о еде у него заурчало в животе. В последний раз он ел на дороге под дождем. В меню был кусок жесткого пармского сыра и еще более жесткий кусок хлеба. Но он видел, как небрежно обращались кучеры с их багажом, и должен был удостовериться, что все в порядке. Если окажется, что какое-нибудь оборудование или приборы пострадали, будет потеряно много недель в ожидании прибытия запасных частей из Лондона или в поисках чего-нибудь более или менее подходящего здесь, в Италии.
Нет, он обязан убедиться, что все в порядке, сейчас, до ужина, до сна, иначе попросту не сможет уснуть.
В темноте он едва мог отличить один ящик от другого. Все они были свалены друг на друга в беспорядке, от них пахло сыростью и плесенью. Он долго ходил, спотыкаясь и ощупывая руками кожаные и металлические поверхности в поисках знакомых форм своих сундуков, сделанных на заказ таким образом, чтобы максимально защитить их содержимое от тягот путешествия, погодных условий и нерадивости грузчиков.
После долгих поисков Финн все же обнаружил свои вещи. Они были довольно сильно потрепаны, кожа в некоторых местах порвана. Вероятнее всего, они насквозь промокли, хотя при таком освещении утверждать это с уверенностью он бы не стал. Он полез в карман, вытащил связку ключей и на ощупь нашел нужный.
С замиранием сердца он вставил ключ в замок большого ящика и повернул его. Замок, удовлетворенно звякнув, открылся. Финн поднял крышку и сразу почувствовал знакомые запахи металла, кожи и масла. Они были знакомы ему с детства и всколыхнули только приятные воспоминания. Он погладил пальцами переднюю панель. Ребра, выпуклости, рычаги. Все вроде бы в порядке. Похоже, его детище нормально перенесло долгую дорогу и беспардонное обращение. Финн улыбнулся и облегченно вздохнул.
— Это вы, мистер Берк?
Он подпрыгнул и резко повернулся, ударился коленом о ящик и опрокинул его на пол. Содержимое вывалилось, раздался душераздирающий грохот, потом скрежет, звук деформации металла, треск, несколько глухих ударов, а потом мелодичный постепенно затихающий звон — это какая-то часть машины покатилась по каменному полу.
— Боже мой, — ахнула леди Морли. — Мне ужасно жаль.
Обычно Финеас Берк вел себя вполне достойно в кризисных ситуациях: сохранял спокойствие, действовал хладнокровно и эффективно и начинал приводить все в порядок еще до полного окончания катастрофы. Вот и теперь, как только сундук рухнул на каменный пол, мозг Финна подсказал, что следует опуститься на колени и попытаться не допустить окончательного разрушения оборудования, иными словами, уменьшить ущерб.
Но его тело не подчинилось команде мозга. Он неподвижно стоял, словно парализованный, и рассматривал находящуюся перед ним фигуру, охваченный смутным ощущением, что все это уже было, словно события предыдущей ночи вернулись, как постоянно повторяющийся кошмарный сон. На этот раз у нее в руке была свеча, свет которой придавал коже женщины золотистый оттенок.
— Леди Морли, — буркнул он, — какого черта вы здесь делаете?
— Вы… ваши вещи… — ошеломленно пробормотала она, — позвольте, я вам помогу.
Она опустилась на колени и поставила свечу рядом с собой.
— Нет, не надо, только не это, — произнес он, рухнул на колени рядом с ней и принялся быстро шарить руками по каменному полу. — Того, что вы уже сделали, на сегодня достаточно. — Слова слетели с его губ прежде, чем он понял, что сказал.
Женщина резко выпрямилась, хотя все еще стояла на коленях. Ее голос стал резким.
— Мне очень жаль, мистер Берк, если я вас испугала, но я пришла сообщить о достигнутых договоренностях.
— О договоренностях?
— Ну да, — утвердительно кивнула она и сделала неопределенный взмах рукой. — Относительно всего этого.
Финн почувствовал прилив бойцовского духа. Проклятие, куда подевался Уоллингфорд? Финн понятия не имел, как обращаться с подобными женщинами, властными и надменными, легко преодолевающими все препятствия. Такие дамы всегда наступают, всегда говорят одно, а имеют в виду другое, всегда смотрят на тебя так, словно твой нос просунулся сквозь садовую изгородь. Но если не обобщать, то женщину, стоящую перед ним, ему больше всего на свете хотелось придушить.
— Что вы предлагаете?
— Домоправительница сказала, что замок разделен…
— Домоправительница? — переспросил Финн, чувствуя себя полным идиотом. Он только что обнаружил, что леди Морли сняла жакет и стоит перед ним, одетая только в юбку и простую белую блузку, верхние пуговицы которой расстегнуты.
— Да, это женщина по имени Морини. Она появилась сразу же после вашего ухода в конюшню. Она показала нам замок, и, похоже, на какое-то время, то есть до того момента, как появится синьор Россети и урегулирует нашу проблему, обе наши стороны могут устроиться в противоположных крыльях замка и почти не встречаться. Мистер Берк, вы меня слышите?
— Конечно.
— Как я уже сказала, мы можем встречаться только за едой. Очень жаль, но здесь нашлась только одна комната, которую можно приспособить под столовую.
Берк понял только одно: она наконец замолчала.
— Да, хорошо, все в порядке.
— Как вы великодушны! Думаю, вы искренне поблагодарите нас за то, что мы много часов работали за служанок — стелили постели и готовили ужин.
Он почувствовал, что должен что-то сказать, и выпалил первое, что пришло в голову:
— Значит, здесь нет слуг?
Он прикладывал титанические усилия, стараясь отвести глаза от нежной шейки, которая была отлично видна теперь, когда верхние пуговицы ее блузки оказались расстегнутыми. Но это было выше его сил, и теперь он пытался хотя бы не опускать глаза ниже, чтобы выяснить, как далеко зашло расстегивание блузки.
— Вашей способности делать логические выводы можно позавидовать, мистер Берк. Думаю, вы наповал сражаете коллег в Королевском обществе своей убийственной логикой.
Финн открыл рот, чтобы сформулировать достойный ответ (одно дело, когда ты находишься в зале, полном разумных мужчин, а другое — когда ты один на один с дерзкой нахалкой…), но тут его глаза отказались подчиняться и скользнули вниз по застежке блузки.
Все оказалось намного хуже, чем он мог предположить в своих самых смелых фантазиях. Она расстегнула довольно много пуговиц, и ее кожа, освещенная мягким светом свечи, призывно светилась. Но это было еще не самое страшное. Хуже было то, что мягкая ткань — вероятно, из-за физической работы — разошлась, обнажив мягкие изгибы восхитительно полных грудей, едва прикрытых кружевами.