– Это было после смерти Саймона?
– Да. Видите ли, мы как раз только что выбрались из ужасного судебного процесса…
– Стало быть, вы отправили ее еще раз?
– Ну нет, это началось не так, – пустилась в объяснения миссис Сигал. – Правда не так. Но позднее, в какой-то месяц мы за что-то задолжали, не помню точно, за что, ну, вы же знаете, как это бывает, и поэтому я просто подумала, может, попытать счастья еще раз, так что я сделала еще одну копию пленки и отослала ее по тому же самому адресу, а потом выписала еще один счет. Я просто выписала его на имущественный фонд Саймона в соответствии с инструкциями, данными им до кончины, за особые услуги, что-то в этом роде, – с годами я изрядно понахваталась этого языка, – и снова, к своему огромному удивлению, я получила еще один чек на пять тысяч долларов!
– И вы продолжали их посылать?
Она кивнула:
– У нас не слишком много денег, мистер Рен. И я, ну да, я отвечаю на ваш вопрос, да, я продолжала это делать. Я рассудила: ну кто бросит бедного восьмидесятилетнего человека и его жену в тюрьму? Так что, да, я делала это еще несколько раз.
– Мне сказали, что за последние шестнадцать месяцев или около того счет выставлялся четыре или пять раз.
– Что ж, опять-таки я надеюсь, что не причинила никому никакого беспокойства, – настойчиво повторяла она, – потому что я, конечно, подумала, что если бы адвокатская фирма решила не платить, то у них, наверное, есть веское основание…
– А теперь, миссис Сигал, я хочу получить пленку.
– Мистер Рен…
– Вы можете отдать мне ее сейчас, или вам придется иметь дело с несколькими чрезвычайно неприятными людьми, миссис Сигал. Смею сказать, что, забирая ее у вас, я спасаю вас от несчастья.
– Я готова подчиниться, но вы должны понять, что у нас очень мало…
Я кивнул, заранее зная, что она собирается сказать. В глобальном масштабе ее поступок, конечно, подпадал под категорию мелких правонарушений.
– Продолжайте выставлять счета фирме, миссис Сигал. Между прочим, вы можете увеличить счет до семи с половиной тысяч.
– Правда?
– Да. Только теперь отдайте мне пленку.
Она встала и пошла к кухонному столу. Мой пейджер снова задребезжал: «Дело серьезное, Портер». Я сунул его обратно в карман, пытаясь припомнить, не забыл ли я что-нибудь спросить.
Миссис Сигал открыла деревянную шкатулку для рецептов.
– Знаете, я всегда держала ее здесь, потому что так я помнила, где она. Ирвинг очень забывчивый. Ничего не запоминает.
Она вручила мне пленку, и я внимательно на нее посмотрел. На ней сохранилась надписанная рукой Саймона этикетка: ЗАПИСЬ № 63.
– Мне придется воспользоваться вашим телефоном. – Я позвонил Кэмпбеллу, оставив в стороне расспросы о его здоровье, и велел ему передать Хоббсу, чтобы тот скорее покидал Южную Америку и летел на север.
– Он уже в Нью-Йорке.
Потрясающе.
– Он что же, летел прошлой ночью?
– Ему нравится спать в самолетах, он отдает предпочтение такому сну.
– Если он хочет получить свою короткометражку, скажите ему, пусть встретится со мной в «Ноо Стар» на углу Бродвея и Лафайетт в два часа.
– Мистер Хоббс обычно завтракает в «Ройялтоне».
Презабавное местечко, где полно стиляг, попавших в «струю», которые разговаривают только друг с другом; кстати, писсуаром там служила хромированная стена, на которую собственно и мочились.
– Зачем причинять ему неудобства? – согласился я. – Пусть встреча состоится там.
После этого я ушел, унося в кармане кассету. Я знал, что забыл задать миссис Сигал какой-то вопрос, может, два, но был слишком взволнован, чтобы пытаться припомнить их. Во всяком случае, мне необходимо было позвонить Хэлу.
– Портер, у нас проблема со скоростью, – услышал я от него, как только отыскал телефон на углу.
– О чем это ты?
– Мой человек слегка разволновался по поводу дела Феллоуза – я говорил ему, что придется подождать, но он не послушался – и, ну, в общем, он выложил все Джулиани.
– Ох, черт тебя побери, Хэл! – Я бросил трубку. В пределах пяти районов Нью-Йорка полиция отслеживает телефонный звонок менее чем за десять секунд. Мысль о том, что газетный репортер может задержать опознание и арест убийцы полицейского, наверняка привела Джулиани в безумную ярость. Ну что ж, в конце концов, это был человек, который любит итальянскую оперу. Я перезвонил.
– Алло, – ответил Фиццжеральд. – Портер, ты?
– Где мы? – спросил я в бешенстве. – Твои парни уже разнесли мой дом?
– Ну, они там уже закончили.
Я повесил трубку. Затем снова позвонил.
– Портер, мы не пытаемся…
– Нет, именно пытаетесь.
– Тебе нужно заняться этим делом.
– Это не поможет. Я работаю над этим, я почти у цели.
– Послушай, пожалуйста, Портер, давай обдумаем это дело…
Десять секунд. Я повесил трубку. Опять набрал номер.
– О господи, Портер!
– Скажи мэру, что я работаю над этим.
– Вот ты, черт возьми, и скажи ему, Портер!
– Охотно.
Пауза. Десять секунд прошли.
– Портер Рен?
Суровый голос. Голос, который управляет городом. Джулиани.
– Господин мэр, со всем уважением, я работаю над этим, честное слово. – Я повесил трубку и быстро пошел прочь от своей машины. Копы найдут ее в течение десяти минут. Вероятно, они уже определили местонахождение обоих телефонов и выслали туда машину. Я спустился в подземку и сел в поезд, быстро унесший меня из Манхэттена. Потом я схватил такси, которое выскочило на скоростную автомагистраль Бруклин—Квинс и въехало в Нижний Манхэттен прямо по Кенэл-стрит, а я сидел в нем, пригнувшись, погруженный в размышления и обуреваемый беспокойством. В городе полно полицейских машин, и именно тогда, когда вам не хочется их видеть. Прежде чем встретиться с Хоббсом, мне было необходимо просмотреть запись, чтобы полностью убедиться, что это именно то, что требовалось. Но где? Полиция наверняка следит за моим домом – машина у моих ворот, мотор работает. Мой кабинет? Слишком много народу вокруг. А может, и детектив прямо сейчас сидит в моем кресле. Мне нужны были видеоплеер и уединение. Мне пришло в голову, что местонахождение моего пейджера можно проследить, и я его отключил. На Седьмой авеню я выскочил из такси и купил красную вязаную шапочку и какие-то солнцезащитные очки. Потом я позвонил Кэролайн. Десять гудков, никакого ответа. Возможно, ее нет дома. Возможно, трахается с Чарли. Защищает свои капиталовложения. Возможно, я мог бы отправиться в Малайзийский банк, договориться, чтобы меня пропустили, и воспользоваться аппаратом в ее здоровенной стальной камере. А может, и нет – пришлось бы звонить ей за разрешением впустить меня. Но ее нет дома и, вполне вероятно, не будет бог знает сколько часов. Можно было бы пойти в магазин, торгующий электроникой, купить видеоплеер и маленький телевизор, а потом снять номер в гостинице. Но на поиски гостиницы, в которой есть свободный номер, тоже может уйти добрый час. А мне нужно было провернуть это гораздо быстрее, найти местечко, где… Нашел! И к тому же недалеко.