Пока они ехали к городу, Софи ерзала на сиденье, пытаясь разглядеть каждого ребенка на руках или в коляске у прохожих. Ангус вел машину молча: он ехал медленно по ближайшей к обочине полосе.
– Так куда мы все-таки едем?
Настало время посвятить Ангуса в свой план. Вдвоем они будут выглядеть более правдоподобно. Но Ангус – полицейский, он дал присягу служить закону. Софи бросила взгляд в его сторону. А что, если он откажется помогать ей? Или, того хуже, станет препятствовать?
Элла отключила мобильный телефон, как только вышла из лифта на третьем этаже госпиталя Святого Винсента. Дэннис поехал выше, на четвертый этаж. Он собирайся проведать Маризу Уотерз: он знал ее лично и причем не по работе. Элла полагала, что люди из ударной группы специального назначения «Страйк Форс Голд» задали Маризе все вопросы, какие только можно было задать: почему она находилась в машине Дадса, почему они неслись на огромной скорости? Все выглядело как попытка бегства, и это именно в тот день, когда было сделано заявление о том что банда состоит из полицейских. Впрочем, Дэннис искренне верил, что дружба может творить чудеса.
Элла тем временем направилась в палату к Росу.
Дверь была открыта, а Рос смотрел телевизор. Капельницу уже убрали, но похожая на обрубок канюля для внутривенного введения лекарств до сих пор была приклеена лейкопластырем на его руке.
– Два визита в течение пяти часов, – сказал он, выключая телевизор. – Поосторожней, детектив, а то я подумаю, что вы ко мне неравнодушны.
Улыбаясь, Элла присела на низкое обитое дерматином кресло.
– Хотите мне что-нибудь рассказать?
– Нет.
– У вас сохранилась фотография ребенка?
– Думаю, медсестра выбросила ее во время уборки.
– Дать вам еще одну?
– Спасибо, не надо.
Элла закинула ногу за ногу.
– Какие ощущения испытываешь, когда в тебя попадает пуля?
– Кажется, что тебя сильно ударили. Сначала ничего не ощущаешь. Потом начинает болеть.
– А почему вы решили, что удастся скрыть ранение.
– Собственная глупость, – ответил он.
Элла кивнула в знак согласия.
– Я так и думала.
– Я попытался достать эту чертову пулю, ковыряя в ране. Щипчиками и одному Богу известно чем еще, – Рос сделал движение, напоминающее щипок, боль и указательным пальцем. – Было много мяса, но никакого свинца.
– Какой ужас, – посочувствовала Элла.
Рос улыбнулся ей, и в этот момент Элла увидела, какие страсти кипят за этой неприступной маской. История с нападением на улице была полнейшей чушью, и он знал, что ему не верят. Рос – член банды, он был в банке в тот день. Результаты баллистической экспертизы могли бы перевернуть всю его жизнь с ног на голову: его могли арестовать, предъявить обвинение в убийстве охранника, отказать в освобождении под поручительство и сделать так, что он окажется за решеткой с теми, кого раньше туда упрятал.
– У нас нет ни одной стоящей версии для поиска ребенка, – призналась Элла.
– Еще не пришло время.
– Звучит пугающе. – Такие дела либо решаются быстро, либо никогда. Нельзя терять времени, – Вы можете мне хотя бы сказать, Крис замешан в этом?
– В чем?
Она пристально посмотрела на него.
– Единственное, что нас интересует, – это ребенок. Если исчезновение ребенка имеет отношение к ограблениям, это существенно облегчит его поиск.
– Но…
В палату вошла медсестра. Элла замолчала, наблюдая, как женщина в резиновых перчатках подвесила новую емкость с жидкостью и подсоединила капельницу. Рос поблагодарил, сестра улыбнулась в ответ и вышла из комнаты.
– Даже если бы я что-то и знал, зачем мне что-то рассказывать?
– Ради ребенка.
– Вы слышали такое слово, как «расплата»? – спросил Рос. – у меня тоже есть ребенок.
– Тогда вы можете понять чувства Филипсов.
– Да, а еще я знаю, что они сделают все, чтобы защитить его.
– Мы можем организовать охрану.
– Вы не сможете предоставить мне надежную охрану. – Рос положил руку на грудь.
– Нет, сможем, – настаивала Элла. – Доверьтесь нам.
Рос поднес другую руку ко лбу, его лицо побледнело и покрылось испариной.
– С вами все в порядке?
Рос с трудом выдохнул сквозь плотно сжатые зубы.
– У меня такое ощущение, что я умираю. Мне действительно очень плохо. О боже!
– Что случилось?
– Черт побери.
Рос с ужасом посмотрел на новую капельницу и емкость с жидкостью.
– Элла, мне конец, они разделались со мной. Я не собирался ничего говорить, но они все равно прикончили меня.
Элла вскочила на ноги.
– Питер, потерпи, я позову медсестру.
– Поздно. Мне конец.
Рос сложил руки на груди.
– Послушай… Крис…
– Что Крис? – Элла знала, что должна позвать кого-нибудь на помощь, но ей нужно было услышать последние слова Роса; Она видела, как все медленнее пульсирует жилка на его шее, как расширились его зрачки, почувствовала, какой холодной и влажной стала его кожа.
– Крис…
– Крис состоит в банде? Или нет?
– Нет, – прохрипел Рос. – Нет.
Элла увидела кнопку экстренного вызова над спинкой кровати и с силой надавила на нее.
– Питер, я правильно тебя поняла – Крис не состоит в банде?
Руки Роса безвольно сползли с груди, и он обмяк.
– Черт! – Элла отпустила кнопку вызова и приложила руку к его шее, чтобы проверить пульс. – На помощь.
Элла не знала, как опустить изголовье кровати, и начала делать Росу, который все еще полусидел, искусственное дыхание. Его тело раскачивалось из стороны в сторону при каждом надавливании на грудную клетку, затем она схватила и запрокинула его голову, зажала ему нос и прижалась губами к его губам. Сколько раз она вдохнула – один или два? О господи, где эти медсестры? Элла снова набрала воздух в легкие.
– На помощь!
В палату вошел медбрат. Увидев происходящее, он тут же нажал на красную кнопку на стене, дернул рычаг под кроватью – подъемная часть кровати с лязгом откинулась в горизонтальное положение. Через мгновение вбежала медсестра с дыхательным мешком и маской – такие Элла видела у парамедиков;
– Мы позаботимся о нем, – сказала медсестра, и Элла уступила ей место у кровати.
– Что случилось? – обратился к Элле медбрат, продолжая надавливать на грудь Росу.