Как ей только смелости хватило такое сказать!
У нее за спиной послышался шорох ткани, затем тихий скрип половицы. Очевидно, Дуарте снял брюки.
— Прекрасный принц? Как в сказках? — изумленно воскликнула Дженнифер. — Класс! Мне не терпится рассказать об этом моим друзьям.
Что подумают ее друзья и знакомые, когда узнают, что Дуарте Медина самый настоящий принц? Будут ли они пытаться подобраться к Дуарте через беззащитную Дженнифер? Только сейчас Кейт осознала, к каким последствиям может привести вся эта история.
— Дорогая, пожалуйста, пообещай мне, что, если люди начнут задавать тебе вопросы о моем женихе, ты будешь им говорить, чтобы они обращались к твоей сестре. Хорошо?
Дженнифер помедлила. Кейт услышала фоновый шум работающего телевизора. Ее сестра смотрела бинго.
— Как долго? — наконец ответила Дженнифер.
— Завтра утром я обязательно тебе позвоню и поговорю с тобой об этом. Обещаю.
До сих пор Кейт всегда выполняла обещания, данные сестре, и не собирается это менять.
— Хорошо. Я тоже обещаю, что никому ничего не скажу. Ни единого словечка. Клянусь. Я люблю тебя, Кэти.
— Я тебя тоже, Дженнифер, и всегда буду любить.
Затем в трубке раздались гудки, и Кейт на секунду усомнилась в том, правильно ли она поступила, приняв предложение Дуарте. Она тут же напомнила себе, что ей нужно содержать сестру, и все сомнения улетучились. К тому же перспектива сделать свадебные фотографии члена королевской семьи сама по себе очень заманчива. Интересно, чья это будет свадьба. Одного из братьев Дуарте? Кузена, о котором она ничего не знает? Или, может, самого Энрике Медины?
У нее за спиной брякнула вешалка, и Кейт с трудом подавила в себе желание посмотреть на Дуарте. Она проклинала свое разыгравшееся воображение, которое рисовало его узкие бедра, сильные мускулистые ноги…
Когда скрежетнула молния, она решила, что может наконец повернуться. Стоя к ней лицом, Дуарте натягивал майку. Как она и предполагала, брюки сидели на нем идеально. Наконец она увидела его лицо. Их взгляды встретились, и она прочла в его глазах желание.
Его влечет к ней не меньше, чем ее к нему. Очевидно, для него не имеет значения, что он собирается надеть смокинг, сшитый на заказ, а на ней платье из секонд-хенда. Почему-то это ее обрадовало.
— Нам нужно поговорить о моей сестре, — произнесла она. Ей хотелось быть полностью уверенной в том, что между ними не осталось недопониманий.
— Говорите, — сказал он, надевая рубашку.
— Ранее я уже упоминала о том, что моя сестра нуждается в специальном уходе. Думаю, вы сами это поняли из нашего с ней разговора.
— Я понял, что две сестры очень близки, — просто ответил Дуарте, направляясь к стопке коробочек с ювелирными украшениями, которые до этого оставил на столике рядом с сейфом. Открыв верхнюю, он достал из нее запонки с монограммой, несомненно платиновые. — Вы сказали, что вам больше некому звонить. Что случилось с остальными вашими родственниками?
— Наша мать умерла, когда рожала Дженнифер, — ответила Кейт, наблюдая за тем, как он вставляет запонки в петли манжет.
Дуарте поднял на нее взгляд, и она впервые увидела в его глазах что-то похожее на сочувствие. Из угольно-черных они превратились в темно-коричневые.
— Мне очень жаль.
— К сожалению, я плохо ее помню и мало что могу рассказать о ней Дженнифер. Мне было семь, когда умерла мама.
Сейчас Дженнифер двадцать. Кейт заботится о ней с тех пор, как отец бросил их, когда его младшей дочери исполнилось восемнадцать.
— У нас есть фотографии мамы и несколько домашних видеозаписей.
— Это хорошо. — Он кивнул. — Смерть вашей матери как-то повлияла на умственное развитие вашей сестры?
Кейт не любила это обсуждать, но ей придется целый месяц находиться рядом с этим человеком, поэтому она должна сказать ему все. Дженнифер для нее на первом месте.
— Во время родов у нашей матери произошел разрыв аневризмы. Врачи вовремя успели достать Дженнифер, но она слишком долго испытывала кислородное голодание, из-за чего произошло повреждение мозга. Физически она здорова.
Дуарте завязал галстук с ловкостью, говорящей о том, что он делал это часто.
— Сколько лет вашей сестре?
— Дженнифер — восьмилетний ребенок в теле двадцатилетней девушки.
— Где ваш отец?
«Жаль, что не в аду».
— Его нет.
— Как это понять?
— Он больше не является частью нашей жизни.
И, слава богу, уже никогда не вернется. При мысли об этом эгоистичном мерзавце Кейт охватил гнев. Она надеялась, что лицо не выдало ее эмоций. Ей не хотелось показывать Дуарте свою слабость.
— Он покинул страну, как только Дженнифер исполнилось восемнадцать. Если хотите знать больше, наймите частного сыщика.
— Вы приняли решение стать опекуном Дженнифер. — Он снял с вешалки смокинг. — Нет такого закона, согласно которому вы должны были брать на себя эту ответственность.
— Не говорите так, как будто она обуза, — ответила Кейт. — Она моя сестра, и я ее люблю. Возможно, вы с вашими родственниками не так близки, но мы с Дженнифер очень близки. Если вы ее обидите, я уничтожу вашу репутацию.
— Постойте-ка, — сказал Дуарте, надевая смокинг. — Я не собираюсь обижать вашу сестру. Напротив, я позабочусь о том, чтобы она была в безопасности двадцать четыре часа в сутки. Никто не посмеет к ней приблизиться.
Кейт удивил тот факт, что он собирается пойти на такие меры ради спокойствия ее сестры. Она позволила себе расслабиться, но не полностью. Рядом с этим человеком нужно держать ухо востро.
— Ваши охранники ее не напугают?
— Они примут во внимание индивидуальные особенности той, кого будут защищать. Они настоящие профессионалы.
— Спасибо вам, — мягко произнесла Кейт, не ожидавшая от него такого понимания.
— Повернитесь, — сказал Дуарте.
Она машинально подчинилась.
Его пальцы коснулись сзади ее шеи, и ее кожу начало покалывать. Что он делает?
В следующую секунду ее разгоряченной кожи коснулось что-то прохладное. Она подняла руку, и их пальцы соприкоснулись.
Драгоценные камни. Большие. Кейт ахнула от изумления.
Затем он положил руки ей на плечи и подвел ее к зеркалу в дверце шкафа.
— Хорошо, что мы смогли обойтись тем, что было у меня в сейфе.
Он окинул взглядом ее отражение в зеркале. Средств, вырученных от продажи бриллиантов в платиновой оправе, которые сейчас украшают ее шею, хватило бы, чтобы Дженнифер много лет спокойно жила в своем учреждении.
— Стойте спокойно. Я сейчас вдену вам в уши серьги.