Дэниел поцеловал меня в лоб.
— Я ведь говорил, что останусь до тех пор, пока буду нужен тебе. — На его лице появилась кривая усмешка. — Хотя, может, удар ножом в сердце служил намеком, что ты хочешь расстаться?
— Заткнись! — Я ткнула его кулаком в плечо.
— Ой!
— Извини. — Взяв его за руки, я уточнила, имея в виду ночь в приходе: — Я не хотела причинить тебе боль. Но ведь я обещала спасти тебя.
— Знаю. — Он сжал мою ладонь. — И ты это сделала.
Я посмотрела на повязку и синяки на подбородке — раны, которые Дэниел больше не мог лечить сам, потом поцеловала царапину на его руке. К моему удивлению, запах запекшейся крови не пробудил во мне зверя.
— Я кое-чего не понимаю, — задумчиво сказала я, склонив голову ему на плечо. — Почему во мне не проснулся волк, когда я ударила тебя кинжалом?
Дэниел повернул к себе мое лицо и пристально посмотрел на меня. Взгляд его был глубоким и мягким, теперь он сиял внутренним светом, а не просто отражал лунные лучи.
— Ты всерьез думала, что станешь оборотнем, если спасешь меня? — Его глаза блеснули, только на этот раз от слез.
— Да. Меня ведь укусили, поэтому волк уже был во мне. Я думала, что он получит власть надо мной, если я убью тебя. Ты сам говорил, что для этого требуется лишь насилие…
— Грейс, — Дэниел опять заключил мое лицо в ладони. — Ты не совершала насилия. Твой поступок был продиктован любовью. Вот почему я все еще жив. — Он улыбнулся. — Я ушел, чтобы встретиться с Гэбриелом. Именно поэтому я покинул больницу. Он явился сюда, чтобы передать лунный камень твоему брату, и я хотел повидаться с ним прежде, чем он уедет. Я должен был узнать, почему я не умер. Грейси, Гэбриел сказал, что я первый и единственный Урбат, который получил лечение и выжил. Он говорит, что только величайший дар любви мог освободить мою душу… и вернуть мне жизнь. — Он поцеловал меня в щеку. — Теперь я все понимаю. Этот великий дар я получил от тебя. Ты боялась, что станешь оборотнем, если спасешь меня, и все же решилась. Ты была готова пожертвовать собой ради меня. Нет дара драгоценнее. — Он наклонился и поцеловал меня в губы. Я отстранилась.
— Что случилось?
— Во мне сидит зверь. Мои раны зажили слишком быстро, я чувствую себя сильнее. Сейчас мне хочется одного — бежать! — Я закусила губу. — Когда-нибудь волк возьмет надо мной верх. Он ведь всех побеждает.
— Нет, Грейс. Не всех.
— Но Гэбриел же написал, что укушенные сдаются быстрее. Сам подумай, он был монахом, но все равно превратился в оборотня за несколько дней. Какие тогда шансы у меня?
— Его окружали ужасы войны. У тебя все иначе. Рядом с тобой люди, которые тебя любят и всегда готовы тебя поддержать.
— А как же Джуд? Я считала его одним из лучших людей на свете, и все же он так быстро поддался. Мне до него далеко.
— Джуд был хорошим прежде. Но он дал волю своим страхам и ревности. — Дэниел грустно пожал плечами. — «Страх порождает гнев. Гнев порождает ненависть. Ненависть приводит к темной стороне».
Приподняв бровь, я с трудом сдержала желание снова ткнуть его кулаком в больное плечо.
— А что такое? — Дэниел поднял руки вверх, защищаясь. — Ты же была с нами, когда мы однажды летом пятьдесят три раза подряд посмотрели «Звездные войны».
— Пятьдесят четыре. Однажды ты уснул, а мы с Джудом досматривали «Возвращение Джедая» до двух утра. Я попыталась приготовить карамельный попкорн и чуть не сожгла дом дотла. Джуд взял вину на себя…
Мой голос дрогнул. Так больно вспоминать о Джуде, о том, каким он был раньше.
— Надеюсь, Джуд знает, что я буду рядом, если он когда-нибудь вернется.
— Тогда пусть это будет тебе опорой, — сказал Дэниел. — Оставайся сильной, чтобы стать для него благодатью, когда он будет нуждаться в тебе.
Он провел пальцами по моей щеке, вытирая одинокую слезу.
— К тому же тебе не придется бороться в одиночку. У тебя есть я. — Он сунул руку в карман и вытащил какой-то предмет. — Еще у тебя есть вот что. — Он протянул мне обломок черного камня на раскрытой ладони. Это был его лунный камень, расколотый пополам.
Я взяла его. Он показался мне теплее, чем в прошлый раз, и пульсировал энергией, которую я прежде не замечала. Это была надежда.
— Я думал, что никогда не найду его в снегу без волчьего чутья, — сказал он. — Долго пришлось там ползать!
— Ты уверен, что хочешь мне его отдать? Он твой по праву.
— Мне он больше не нужен, — сказал Дэниел и слегка приподнял мой подбородок.
Он поцеловал меня, сначала тепло и нежно. Потом его губы разомкнулись, и он наградил меня таким поцелуем, словно хотел наверстать все упущенное время. Я растворилась в нем, забыв обо всем и чувствуя только свободу, как тогда, в лесу.
— Так что же нам теперь делать? — спросила я, прижимаясь к груди Дэниела.
Он откашлялся.
— В нашем мире много зла. Гончие Небес были созданы, чтобы его уничтожить, — он погладил меня по щеке. — Мне не суждено стать героем, каким ты хотела бы меня видеть. Но ты можешь сделать это сама, Грейс. Ты не должна переходить на темную сторону. Ты можешь бороться с этим. Ты можешь превратить проклятие в благословение. Ты можешь стать героем. Ты можешь стать поистине божественной.