После мытарств с жетонами Маша пробилась наконец к переполненному эскалатору и на перроне была благополучно внесена толпой в вагон. Но на перегоне к «Площади Ильича» поезд простоял по неведомой причине добрых четверть часа в душном туннеле. Так что когда Машенька Голубицкая в конце концов вырвалась из метро на свежий вечерний воздух, растеряв в подземной сутолоке ароматы французского парфюма и идеальную целостность искусно уложенной косы, весь ее получасовой временной запас был полностью исчерпан.
А Леночка и Нина уже стояли неподалеку от памятника, опасливо озираясь на шумные тинейджеровские компании и на развязных и размалеванных девиц, в избытке фланирующих мимо. Яна нигде поблизости не было видно. То ли он задерживался, то ли просто не попадал в ее поле зрения, а может, и передумал, решил вовсе не приезжать. В любом случае выбора у Маши не было, и она пошла к ожидавшим ее девушкам, тем более что Леночка уже заметила ее и призывно замахала рукой.
Маша, подойдя к подругам, хотела уже, сбиваясь на ходу с мыслей, объяснить, что ей необходимо еще кое-кого – или чего? – дождаться у памятника на площади, но растерялась, замолчала на первых же невнятных фразах и отказалась от своей затеи. Она пришла на условленное место вовремя, и ведь не ее вина, что вчерашний Машин спаситель опаздывает по неведомой причине. Да и не придет он, успокоила себя Машенька, и звонка тоже никакого не было, это ей просто почудилось. И улыбнулась Леночке и Нине, и кивнула в сторону кинотеатра, что, мол, здесь стоять, пошли! И собралась уходить, и бросила последний рассеянный взгляд в сторону проезжей части Тверской. И взгляд Маши зацепился, и она обомлела.
Из припаркованного прямо у парапета перехода, в нарушение всех правил, дорогущего «глазастого» «мерседеса» с невообразимыми номерами, из распахнутой задней дверцы как раз в этот самый момент и выходил вчерашний Машин спаситель, и он видел ее и улыбался ей. И вот уже шел к ней, легко и непринужденно перемахнув через железную трубу ограждения. И ни о какой случайной встрече речи и быть не могло: Ян небрежно, наперевес, нес в руках изящно и тонко исполненный, но совершенно шикарный по виду букет незнакомых Маше цветов. Девушка машинально сделала шаг навстречу. Подруги остановились и повернулись, смотрели с недоумением и любопытством. Когда же поняли, что и букет, и незнакомец адресованы лично Маше, то и с завистью. И не одни только Машины подруги. Как по команде в их сторону развернулись в боевом порядке все наличествующие на площади девицы, уставились и досужие, коротающие время на лавочках зеваки. И было отчего!
И кавалер, и букет, и машина выглядели сказочно и необычно, словно попали на замусоренную площадь прямо с картинки глянцевого сладкого журнала. Особенно кавалер, богатый и интригующий на вид. На Яне уже не было вчерашнего гангстерского, с прорехой, плаща и громоздких полувоенных ботинок. Теперь его стремительную и стройную фигуру окутывало распахнутое, струящееся дорогой шерстью, осеннее пальто, дозволявшее видеть и однобортный, идеально пригнанный, темный пиджак, и ослепительной белизны рубашку, и умопомрачительной расцветки, но безумно шедший ему галстук. Ян был шикарен, мужественно красив и неповторим. И он шел к ней, к Маше. Он не опоздал и нигде не задержался, он просто ждал ее в черном немецком авто, не на площади же было ему стоять в таком виде, в самом деле! И увидел, что она приехала, как и когда обещала, и вышел навстречу.
– Здравствуйте, Маша! – Это он обращается к ней и протягивает цветы. И обратного хода нет. – Я очень рад, что вы пришли. Вы замечательно выглядите сегодня.
– Здравствуйте, вы тоже... – И конечно, первым делом сморозила глупость. Маша неловко переложила цветы в одну руку, второй указала на Леночку и Нину, которые ничего не понимали и жаждали объяснений. – Это мои одногруппницы и подруги. Это Нина. Это Лена... Девочки, а это Ян!..
– Очень приятно! – Ян слегка в знак приветствия склонил голову. Девушки сделали то же самое, но от неловкости бессловесно. – Как вы уже понимаете, милые барышни, вашу подругу Машу я сейчас от вас похищаю. Надеюсь на вашу скромность и понимание. Побережем уравновешенное состояние души Машиной мамы. Вы со мной согласны?
Леночка и Нина опять ничего не смогли сказать и лишь жестами дали понять, что возражений не имеют.
– Отлично. Что же, желаю вам приятно провести время. Маша, прошу вас! – Ян улыбнулся и широким взмахом руки указал на припаркованный «мерседес».
У Маши все смешалось в голове, и картинка поплыла перед глазами. Не понимая, что и зачем она делает, Маша Голубицкая пошла рядом с Яном к машине. Только раз виновато оглянулась на брошенных подруг. Нина смотрела ей вслед с обидой и вызовом, во взгляде же хохотушки Леночки сквозило нездоровое, пачкающее любопытство. Машу передернуло.
Машина мягко, словно катер на речке, подминала пружинящий асфальт дороги. Плотные тонированные стекла создавали эффект абсолютного вакуума в замкнутом маленьком пространстве салона. Девочка потерялась, забилась в кожаные подушки сиденья и сжалась, как натужная пружина. Но Яну отчего-то именно такое ее робкое и боязливое поведение пришлось по душе. Будто мышонок, подчинившийся гипнотически дудочке крысолова, заманилась она, не задумываясь о смысле и цели собственных поступков. Была понятна, проста до умиления в своем безропотном следовании – и все же загадочна и маняща сокрытым, истинным, не проявившимся вторым дном. И вот сидит почти рядом и ни за что, он чувствует, не решится первой начать разговор. Что же, не беда, он сам выступит застрельщиком и посмотрит, вылупится ли из куколки на этот раз бабочка. Любопытство и не более. И еще скука, тоска и расслабляющее благополучие. Нужны ли ему подобные игры? Вот в чем вопрос.
Машенька и без маминых подсказок понимала, что ведет себя сверхнеприлично. Мало того что без расспросов и возражений она последовала за Спасителем в его авто, так теперь сидит букой и не находит сил даже повернуть голову в его сторону, не говоря уже о том, чтобы хоть поинтересоваться, а куда они, между прочим, направляются.
Слава Богу, что в машине они были не одни. Два передних сиденья «мерседеса» были оккупированы вполне милыми, улыбчивыми мальчиками, которые хотя и не вступали с Машей и ее спутником в разговоры, то и дело оборачивались, даже тот из них, который непосредственно управлял автомобилем, и одним своим видом и выражением лиц давали понять, что очень рады новой гостье. Вид у обоих был весьма элегантный и самую чуточку женственный. Видимо, из врожденного воспитания и интеллигентности. Так что спутники Спасителя произвели на Машеньку благоприятное впечатление. Банальное и единственно правильное объяснение впечатлившей ее женственности даже не пришло в Машину далекую от богемных искушений голову.
Наконец авто плавно, без рывков и усилий, затормозило, и один из передних мальчиков, поспешно схватившись со своего места, распахнул перед Машей дверь. Спутник ее вышел с другой стороны без посторонней помощи. Интеллигентный водитель тоже покинул машину, щелкнув напоследок брелком от сигнализации. Из всего этого Маша справедливо заключила, что окружение Спасителя скорее не прислуга, а близкие друзья или любимые сотрудники. Сделав про себя подобный вывод, Маша наконец догадалась оглянуться и определить настоящее свое местоположение.