В одном сельском магазине в городке Хикори-Флэт он повстречал четырех мужчин, которым было уже за пятьдесят. Они неторопливо потягивали кофе из больших керамических чашек, а двое курили сигареты. Рассказав им свою историю, он встретил у них полное понимание.
— Так какая именно собака тебе нужна? — спросил его самый старший из мужчин, стоявший у противоположного конца стойки.
— Что-то вроде немецкой овчарки. Может быть, какая-нибудь более агрессивная, например, питбуль или ротвейлер. В общем, нужна собака, которая не станет колебаться в случае чего.
— Некоторые собаки рождаются агрессивными, но ни одна из них не рождается злой.
Все дружно согласились с этим утверждением. Эти люди знали собак так же хорошо, как повадки практически всех домашних животных на своей территории. При надлежащем воспитании собаки могли обрести такие качества, которыми не обладали изначально.
— Ну так что, есть в вашей округе человек, который умеет правильно воспитывать собак? — улыбнулся Бобби.
Они назвали пару имен. Некий Джимми, проживавший неподалеку от поселка Экру, разводил охотничьих собак и держал пару питбулей. Несколько неплохих собак было у Хэнка, но они все из породы немецких овчарок, которых он использовал для охоты на лис.
— А разве Джимми не отдал одного из щенков питбуля Бливинсу?
И тут они вспомнили, что Джимми действительно отдал одного из своих щенков Бливинсу в счет погашения карточного долга.
— А кто такой этот Бливинс? — поинтересовался Бобби.
— Живет на окраине Эббивиля. Это недалеко отсюда. Не уверен, сынок, что ты захочешь познакомиться с ним. Со времени первого президента Буша этот парень уже не раз побывал за решеткой.
Бобби смеялся, когда эти люди рассказали ему о тюремном прошлом Бливинса, но сейчас ему было не до смеха. Он не знал мира, в котором жил Бливинс. А мир этот состоял из нового, но уже изрядно потрепанного трейлера, выкрашенного в желтый и синий цвета. Вокруг трейлера виднелись заросли каких-то растений, а перед входом стоял металлический шест с пустой цепью. Он торчал из земли посреди пыльного овала вытоптанного пространства, и по всему было видно, что только собака на привязи могла лишить растительности этот участок охраняемой территории. Однако самой собаки поблизости не оказалось. Место было совершенно незнакомым, но в самом воздухе витало что-то привычное. Это был сам Бливинс. Бобби уже знал Бливинса. Точнее, узнал о нем по глазам его дочери — белой девочки лет одиннадцати или двенадцати, которая с любопытством выглядывала из окна трейлера. У нее были короткие и совершенно прямые белокурые волосы и глаза, которые никак не могли принадлежать девочке ее возраста. Где-то позади нее громко бубнил телевизор, принимавший передачи через небольшую спутниковую тарелку из черного металла, прикрепленную к крыше трейлера. Бобби очень надеялся, что этой девочке действительно одиннадцать лет, хотя и понимал, что этот возраст делает ее положение еще хуже. Скоро она вырастет, станет взрослой и в конце концов потеряет все, что имеет сейчас. И тем не менее она совсем не похожа на Мэгги. Совсем не похожа.
— Что вам нужно?
Бливинс был одет в белую рубашку на пуговицах и поношенные, но чистые коричневые брюки, из-под которых виднелись такие же коричневые башмаки. Заметно редеющие волосы были аккуратно зачесаны и издавали запах недорогого лосьона. Золотистого цвета, они словно выгорели от долгого пребывания на солнце. Да и кожа на его лице выдавала в нем человека, много времени проводившего на открытом воздухе. Она была смуглой и слегка морщинистой, но именно это обстоятельство делало лицо Бливинса красивым. Он держал руки в карманах брюк, а его глаза неподвижно застыли на непрошеном госте. Именно таким немигающим взглядом смотрел на мир этот человек, выражая свое презрение к нему. Он казался выше Бобби, хотя на самом деле был одного с ним роста. Бливинс всегда будет выше других людей.
У Бобби возникло к нему немало вопросов. Например, где он работает, почему так одевается, почему предпочитает жить в трейлере, что заставило его уединиться в этом Богом забытом месте, где его жена, то есть мать этой белокурой девочки, и так далее. Все эти вопросы заставляли Бобби прилагать немало усилий и держать себя в руках, чтобы невольной дрожью в голосе или теле не выдать охватившего его беспокойства. Иногда ему казалось, что этот разговор может перевернуть вверх тормашками все девять кругов его тайного мира.
Если бы поблизости оказался мальчик помладше этой девочки, Бобби мог бы рухнуть на землю и ползать на коленях, содрогаясь всем телом.
Но никакого мальчика во дворе не было, как не было и матери. Именно поэтому этот мир казался ему каким-то чужим, не тем, в котором он привык жить. И дело тут вовсе не в ужасающей нищете этого трейлера и не в старом грузовике марки «Додж», который стоял неподалеку от арендованного Бобби «камри». Уникальным это место делало полное отсутствие других людей. Именно это обстоятельство наконец-то успокоило Бобби, заставило его очнуться и вернуть утраченную ясность сознания. Он пожал руку хозяину трейлера и представился.
— Я хочу купить у вас собаку.
— А с чего ты взял, что я ее продаю?
Это был вызов, но вызов человека, который хорошо понимал, что должен захватить все, что так или иначе попадает на его территорию, в особенности если это другой человек. Этот вопрос можно было расценивать как приглашение к поединку, как попытку обнюхать потенциального соперника, а потом пометить мочой все углы своей территории.
— Я знаю, что у вас есть собака, — мягко, но вместе с тем решительно сказал Бобби. Комок нервов, казалось, застыл у него в горле, но он мгновенно проглотил его. Он показал рукой на металлический шест посреди двора и пустую цепь, лежавшую на вытоптанной до пыли площадке. — А по длине этой цепи я могу предположить, что это довольно большая сука.
Сука. Он никогда прежде не использовал это слово, но сейчас понимал, что должен решительным образом изменить не только свой лексикон, но и тембр голоса.
Бливинс снисходительно ухмыльнулся:
— Это не сука, а кобель. Я привязываю его здесь на ночь, а днем укрываю в собачьей будке.
— Похоже, что он у вас приручен, раз уж вы так легко обращаетесь с ним.
Бливинс отвернулся от собеседника и посмотрел на будку, но одним глазом продолжал следить за гостем.
— Он слушается только меня, — сказал он и повернулся на звук шагов в сторону леса.
Здесь не было матери, но был мальчик. Питбуль был один и, несомненно, страдал от одиночества в течение всей своей жизни с Бливинсом. Эти собаки очень общительны и всегда предпочитают находиться в группе, в стае, в семье, со своими родственниками. А одиночество направляет их внутреннюю энергию совсем в другую сторону. Этот питбуль не залаял даже тогда, когда Бливинс вошел в его жилище.
— Подожди здесь секунду, — сказал он Бобби и запер за собой дверь.
Сквозь узкую щель между двумя досками Бобби наблюдал за Бливинсом. Тот без колебаний вошел в сарайчик и спокойно направился прямо в дальний угол, как будто к себе домой. Собака внимательно следила за ним. Не залаяла, не зарычала, не открыла пасть и даже не завертела хвостом — просто молча наблюдала за ним. Нет, такой пес Бобби не подойдет. Эти мужики в сельском магазине, вероятно, ошиблись. Эта собака слишком пассивная для той цели, которую Бобби наметил. А Бливинс тем временем совершенно спокойно пристегнул цепь к ошейнику, после чего собака просто отвернулась в сторону, словно не желая смотреть хозяину в глаза. Короткая коричневая шерсть на спине пса лишь слегка закрывала рубцы от недавних шрамов, но не вздыбилась от прикосновения человека. Это избитое животное действительно мальчик, присутствие которого делало это место хорошо знакомым. Подмышки Бобби мгновенно покрылись потом, и он сам почувствовал, как его запах быстро распространился в душном воздухе.