— Давай начинай — и увидишь, как быстро мы окажемся перед алтарем!
О Господи, так вот каков его план? Аманда задрожала, перепугавшись настолько, что даже голос дрогнул:
— Убирайтесь отсюда…
— Даже не подумаю, — самодовольно, хотя и невнятно, произнес он. — Похоже, сейчас я проиграть не смогу. Нас обнаружат, и ты будешь скомпрометирована. Я уложу тебя в постель, и ты будешь скомпрометирована. Хоть так, хоть эдак, а я выигрываю. Так что, пожалуй, я прямо сейчас и проверю, что это такое — взять тебя в жены.
— Мой отец не отдаст меня вам!
— Да ну?! Значит, ему придется откупиться от меня, чтобы я помалкивал о твоем падении. Так что я все равно выигрываю, хоть с тобой, хоть без…
Фаррел не успел договорить. Кто-то резко повернул его, и он рухнул на пол. Поскольку теперь Фаррел не загораживал дверной проем, Аманда увидела своего спасителя. Ее охватило такое облегчение, что подкосились колени, и она опустилась на пол.
— Похоже, ты только что проиграл! — прорычал Девин, опустившись на одно колено и дважды ударив кулаком по лицу Фаррела. — Подойди к ней еще раз, и я убью тебя! — Он рывком поднял Экстера на ноги и вышвырнул в коридор. — Убирайся из этого дома! Этой же ночью! Завтра будет слишком поздно!
Девин встал в дверях, желая убедиться, что Фаррел покидает крыло дома. Он смотрел на лестницу для прислуги. Видимо, по ней Экстер и пробрался сюда.
— Так торопился, что, судя по звукам, скатился с лестницы. Отлично! Надеюсь, он сломал свою чертову шею!
Девин повернулся лицом к Аманде, резко втянул в себя воздух, увидев ее в нижнем белье, и не сделал больше ни шагу. Казалось, его пригвоздило к месту.
Затем он захлопнул дверь у себя за спиной, быстро пересек комнату, нежно взял Аманду за руки и поднял с пола.
Она, дрожа всем телом, прильнула к нему.
— Держите меня крепче, Девин. Пожалуйста, не отпускайте меня.
Его руки тотчас же крепче обняли ее.
— Я не оставлю вас, Мэнди. Я здесь. И никому не позволю вас обидеть.
Они долго стояли обнявшись. Ее страх постепенно уходил, но она не хотела, чтобы он разомкнул руки, не хотела, чтобы он оставил ее одну. Теперь она чувствовала себя в безопасности и протестующе застонала, когда ей показалось, что Девин хочет отойти. Но он всего лишь поднял ее на руки и отнес к кровати. Откинув покрывало, он сел, усадил Аманду к себе на колени и закутал в одеяло. Вот теперь она слегка покраснела. Сама Аманда совсем забыла, что почти раздета, зато Девин не забыл. Но все равно он слишком беспокоился из-за того, что только что случилось, и не собирался пока оставлять ее одну.
Покачивая Аманду на коленях, он неторопливо вытаскивал шпильки из ее прически. Так странно, что он делает это при сложившихся обстоятельствах…
— Вы спасли меня, — слабым голосом произнесла она.
— Думаю, вы бы справились и самостоятельно, настолько он был пьян. Сомневаюсь, что утром он вообще об этом вспомнит.
Зато она вспомнит, и еще она вспомнит, как сидела в объятиях Девина — и это будет самое приятное воспоминание. Но от его нежных прикосновений она начинала испытывать слишком… Боже, неужели это опять та самая страсть? Сейчас он поймет, что она желает его ласк, и попытается уйти!
— А как вы оказались в семейном крыле дома? — спросила она.
Он вытащил последнюю шпильку, ее волосы упали ему на руку.
— Увидел, что вы уходите, а Фаррел пошел следом. Мне показалось, он задумал что-то дурное, поэтому я поднялся — просто убедиться, что все в порядке, и обнаружил, что происходит.
И тут их взгляды встретились, и искра вспыхнула. Аманда понимала, что он хотел всего лишь успокоить ее, поэтому укутал одеялом, но его стремление вести себя по-рыцарски победило другое более сильное желание — и воспламенилось от близости Аманды.
Поцелуй был как взрыв. Рука Аманды выскользнула из-под одеяла и обвила шею Девина. На этот раз она не даст ему отступить, как он сделал уже дважды. Боже мой, вот что сводило ее с ума! Она ждала именно этого — прикоснуться к нему, попробовать его губы на вкус, ощутить его страсть!
Он положил ее на постель. Медленно и осторожно снял с нее белье. Одеяло больше ничего не скрывало — она лежала на нем, глядя, как Девин буквально сражается со своей одеждой, так быстро он от нее избавлялся. Аманда затаила дыхание, внимательно рассматривая Девина, постепенно обнажавшего перед ней свое великолепное тело. Сначала крепкие мышцы на руках, но их она уже видела. Затем широкая грудь с упругой кожей. Когда он начал расстегивать брюки, ее девическая стыдливость заставила ее торопливо перевести взгляд на его красивое лицо. Дух снова захватило. В его глазах она прочитала, как сильно он ее хочет. Нет, на этот раз он от нее не улизнет! Угрызения совести, мешавшие ему раньше, исчезли, и от одной этой мысли Аманде захотелось расплакаться от счастья.
Но она не решалась издать ни звука, пока снова не окажется в его объятиях. Не хотела дать ему понять, как сильно его вожделеет, иначе он может опять опомниться…
Но вот он снова начал ее целовать, лег рядом с ней, и Аманда обвилась вокруг него, положив ногу ему на бедро, обняв обеими руками за шею. Она уже не могла остановиться, чувствуя, как он пылает страстью, и с ее уст сорвался стон наслаждения, но не отпугнул Девина, а подтолкнул к большей смелости.
Он не почувствовал ни ее колебаний, ни ее робости и знал, что все это можно преодолеть, потому что Аманда сама этого хотела. Отчаянное желание заставляло ее крепче вцепляться в Девина, ей хотелось гораздо большего! Но она осознавала все, что он делал, когда его руки ласкали ее, увлекая к высотам чувственного наслаждения.
Там, где он к ней прикасался, все трепетало. Шея, плечи, спина, ниже — и вдоль бедра, там, где она обхватила его ногой. А затем этот же путь стали повторять его губы, и он захотел, чтобы она отпустила его шею и дала ему свободу действия. Аманда застонала, обхватила его крепче и услышала, как он негромко смеется. А потом он выиграл эту битву, просто приподнявшись и тут же склонив голову к одной из ее грудей. Охваченное жаром тело перестало ей подчиняться и выгнулось дугой, слушаясь только его, и это было мучительно прекрасно, и она могла только коротко, прерывисто дышать.
То, что он пробуждал в ней, казалось ей невыносимым — внутри словно бушевал вихрь, так много необычных ощущений, что это почти пугало. Они были неведомы ей прежде, но самым сильным был порыв отдаться во власть течения.
А он вновь смотрел ей в глаза, он хотел видеть, как наслаждение захлестнет ее, и это случилось, едва его пальцы скользнули внутрь. Глаза Аманды запылали, а потом закрылись в этой восхитительной отрешенности. Дыхание захватило, восторг завершился… о нет, не завершился! Пока она содрогалась в экстазе, Девин вошел в нее, вошел глубоко, заявляя о своих правах, и привел ее к новым высотам. И наслаждение оказалось другим, таким совершенным, что она ощутила его самой своей сутью, кончиками пальцев на ногах… глубиной своего сердца.