Но отец снова удивил его.
— Это мне не докучает. Рад видеть, что твои дела идут хорошо.
— Кажется, я начинаю понимать, — пробормотала Харриет. — Кто-то сказал Фэлкону-старшему, что карьерные перспективы Трэвиса внезапно взлетели до небес. Одно дело — сниматься в сериале, и совсем другое — стать кинозвездой.
— Эймос слышал, как я читаю всякую чушь про Лэнли, — продолжила Фрейя. — Но кажется, не обратил внимания. Вот как только он узнал, что он большая шишка, сколько он зарабатывает и как он может забрать роль в новом фильме…
— А, понятно, — промолвила Кэсси. — Значит, когда он узнал, что Трэвис бросил ему вызов и собирается победить, внезапно Трэвис стал выглядеть иначе.
— Как кто-то, кем он мог бы гордиться, — добавила Шарлин. — Даже похвастать этим.
— И кто заработал такую сумму, что даже Эймосу пришлось принять это всерьез, — согласилась Фрейя.
Три женщины важно кивнули.
Наконец Трэвис подтолкнул отца в направлении Шарлин.
— Отец, я хочу тебя кое с кем познакомить, — произнес он, подойдя к Шарлин.
Эймос сразу же ее узнал. Было ясно, что он следил за репортажами в прессе, и не было нужды кому-то говорить, кто она и какую роль играет в публичной жизни Трэвиса. Он смерил ее взглядом сверху вниз и довольно кивнул. После этого он уделил ей всего пару минут своего внимания. Ее могло бы это задеть, будь она сосредоточена на себе. Но она беспокоилась только о том, как это воспринял Трэвис, поэтому она соблюла необходимые приличия и удалилась, оставив его с отцом.
Остальные женщины сделали то же самое, переместившись в дальний конец комнаты, чтобы выпить по чашечке кофе. В этот момент Шарлин ужасно хотелось быть с Трэвисом, но она знала, что его, скорее всего, долго не будет. По крайней мере, она на это надеялась. Чем дольше Эймос пробудет с ним здесь, тем лучше.
Все начали расходиться. Шарлин помахала Трэвису и сделала знак рукой, чтобы он возвращался к отцу. Он улыбнулся.
Шарлин прекрасно себя чувствовала, поднимаясь в номер. Она приняла душ, надела ночную рубашку и прилегла посмотреть телевизор. Так совпало, что один из каналов как раз начал показ «Человека с небес» с французскими субтитрами, чему она безумно обрадовалась.
— Что смешного? — спросил Трэвис, пришедший парой часов позже и заставший ее хохочущей.
— Ты, — сказала она, показывая на экран. — Это от тебя никуда не денется, ты в курсе?
— Мой отец сказал что-то вроде этого, и кажется, он на самом деле думает, что это хорошо, — ухмыльнулся Трэвис.
— Я так счастлива за тебя. — Шарлин снова прилегла на кровать. — О, это был прекрасный вечер, настоящее семейное событие.
— Ты имеешь в виду моих братьев, отвратительно дразнящих меня? — спросил Трэвис.
— Да, именно. Так и делают семьи. Дразнятся, но все они здесь, ради друг друга.
Шарлин помогла ему раздеться и повесить одежду.
— Разве это не чудесно, что твой отец здесь? — заметила она.
— Это хорошо для Марселя, что он не проигнорировал его, — нехотя признал Трэвис.
— А для тебя?
— Да, и для меня тоже. Но… — он присел рядом с ней и нежно убрал прядь волос с ее лба, — в данный момент…
— Ты знаешь, что я рядом, если нужна тебе.
— Ты действительно мне нужна. Ты знаешь это. Ты — моя отправная точка, и каким-то образом путь всегда лежит в верном направлении… — Трэвис с трудом остановился. — Я боюсь, у тебя сложилось неверное представление.
— Каким образом? — удивилась Шарлин.
— Этот номер. Мне следовало попросить поселить нас отдельно. Все думают… Извини, если поставил тебя в двусмысленное положение.
Шарлин так многого ждала от этой ночи. Но сейчас она чувствовала, что эмоционально он снова отдаляется от нее, напоминая ей, как он был шокирован предложением женитьбы. Но она скрыла свое разочарование.
— Каким образом ты мог поставить меня в двусмысленное положение? — задала она вопрос. — Все знают, что мы живем под одной крышей в Лос-Анджелесе. Это должно было случиться. Так что перестань разговаривать, как викторианский священник, и ложись в постель, потому что смена часовых поясов утомила меня и моя голова вот-вот треснет по швам.
— Аналогично, — сказал Трэвис, устраиваясь возле нее.
На следующее утро они встали пораньше для подготовки к свадьбе.
— Если хочешь сделать приятное отцу, ответ прост, — сказала Шарлин так непринужденно, как только могла. — Женись на Фрейе.
Трэвис сидел на кровати. Сейчас он склонил голову набок, сконцентрировавшись.
— Серьезно? — изумился он. — Я так не думаю. На самом деле я лучше женюсь на тебе.
Шарлин надеялась, он не заметил легкий вздох, вырвавшийся из ее груди. Она знала, что на самом деле он не хотел на ней жениться. Она приготовилась к отказу, вежливым извинениям, как и почему их отношения не могут продолжаться. Этот неожиданный поворот встряхнул ее как удар молнии. Но она сдержалась, притворно улыбнулась и самым радостным голосом сказала:
— Я серьезно.
— Я тоже, — ответил Трэвис.
— Неправда. Это лишь одна из твоих дурацких шуток. Я виню Джексона. Вы двое как пара школьников.
— Тогда, очевидно, мне нужен хороший учитель, чтобы держать меня в рамках приличий. Но сдается мне, ты не в восторге от этой работы.
— Не думаю, что подхожу для этого. Понадобится кто-то помимо меня, чтобы удержать тебя в рамках.
— Нет, только ты. Ты единственная, кто подобрался так близко. Даже мама признала это.
— О, она просто хочет передать полномочия быть твоей матерью.
Его улыбка почти заставила ее сердце выпрыгнуть из груди. Она едва могла дышать. Под видом шутливой атмосферы происходило что-то серьезное.
— Ну и… — пробормотал Трэвис.
— На самом деле… Я не уверена, что гожусь для этого, — смутилась Шарлин.
— Ты имеешь в виду, что вряд ли сможешь ужиться со мной?
— Может, да, может, нет. Я никогда не тороплю события.
— Тогда возьми паузу. — Трэвис поцеловал ее в щеку. — Мы еще поговорим об этом.
Он скрылся в душе, оставив ее ошеломленной не только его, но и своим собственным поведением.
«Почему я не ухватилась за его предложение замужества? Я же глубоко люблю его», — размышляла Шарлин. Ничего она не хотела больше, чем провести с ним остаток жизни.
Но его собственные чувства не соответствовали ее. Это правда, которой она должна была посмотреть в лицо. Трэвис попросил ее, потому что решил последовать совету Джо. Его карьера шла в гору. Его отношения с Эймосом налаживались, и он хотел все укрепить, заключив разумный брак с женщиной, которая заботилась бы о нем, как ни одна другая.