И внезапно вспомнил.

Он бросился в спальню и подхватил картонную коробку, где хранил документы, касающиеся расследования. На крышке Джеймс написал черным фломастером: «УЛИКИ». На кухне он открыл коробку и без труда обнаружил то, что искал, — копию газетной статьи под названием «Трагическая правда об ужасном пикнике» и имена в четвертом абзаце. Лиза Сильвертон и Анна Вэлери. ЛС и АВ. Прочтя имя Анна, Джеймс вспомнил темноволосую девушку из своего видения. Случайность?

Сосредоточься, приказал он себе. Нужно найти еще одно имя. МТ. Джеймс перевел взгляд на конверт. Неужели Малькольм Трюви? Джеймс расхохотался и замолотил кулаками по столу. Ну конечно, все так очевидно! Как можно было не заметить этого раньше?

Малькольм Трюви, Лиза Сильвертон, Анна Вэлери. Эта троица жила в доме, когда Иен Дейтон выпал из окна. Джеймс снова перечитал статью. Малькольм Трюви нигде не упоминался, но в статье писалось о некоем друге, пожелавшем остаться неназванным. Джеймс ухмыльнулся. Банальная уловка! Желание скрыть свое имя говорило само за себя.

Весь обед с лица Джеймса не сходила улыбка. Правда, он еще не понял, что означает таинственное ЭГО, да и до раскрытия мрачной тайны его врага было далеко, но это частности, они могут подождать. Он все теснее сжимал кольцо. Все ближе к правде. Ближе к центру лабиринта.

~~~

Вечером Джеймс принял ванну, побрился, почистил зубы, переоделся и отправился в студенческий бар. Ему хотелось отпраздновать свое открытие. Он брел не спеша, безошибочно находя дорогу в темноте. Чем ближе он подходил к бару, тем сильнее сжималось в груди. Сердце билось словно птаха. Должно быть, в юности я сотни раз ходил этой дорогой, думал Джеймс.

Вечером кампус неуловимо менялся: в прохладном воздухе звучал смех, массивные здания таинственно маячили во тьме, больше похожие на черные дыры, чем на объекты в пространстве. У входа в бар Джеймс вытащил старое удостоверение личности студенческих времен, и его беспрепятственно впустили внутрь. Он толкнул дверь. В темном помещении пульсировала танцевальная музыка.

В воздухе пахло сыростью и кислятиной, пол был заляпан какой-то черной грязью. В очереди у бара девица наступила ему на ногу высоким каблуком, а какой-то малый плеснул пиво на рубашку. Джеймс заказал две пинты и осушил их прямо у танцпола, разглядывая дергающиеся в стробоскопическом свете тела. Все вокруг было чуждо ему: кожа казалась слишком гладкой, глаза слишком яркими, голоса громкими, а движения резкими. Все вокруг были так возмутительно молоды! Неужели и он когда-то так же двигался и орал?

Джеймс повторил заказ, но легкость не приходила. Он по-прежнему ощущал себя чужим. Джеймс уже решил отправиться домой, когда заметил у стены копию себя самого. Этот парень был старше прочих и тоже явно чувствовал себя не в своей тарелке. Подойдя к нему, Джеймс с удивлением узнал Грэма — соседа по дому на Ньюленд-роуд.

— Привет, Грэм! Помнишь меня? — поздоровался он.

Грэм всмотрелся в Джеймса, затем отвел глаза.

— Чего тебе надо?

Грубость бывшего соседа застала Джеймса врасплох.

— Просто хотел поболтать.

— О чем? — угрюмо поинтересовался Грэм.

— Чего ты взъелся? Не злись, я угощаю.

Грэм не ответил. Тем не менее Джеймс купил Грэму пиво и поставил бокал перед ним на стойку. Грэм молча поднял бокал и пригубил.

— А кстати, что ты здесь делаешь? Кругом же одни малолетки!

— Дежурю. Приглядываю за первокурсниками.

Только сейчас Джеймс заметил его значок. «Грэм Оливер, Ньюленд-роуд, 14». Имя показалось смутно знакомым. Джеймс честно пытался завязать разговор, но Грэм продолжал его игнорировать. Внезапно в затуманенном пивом мозгу наступила ясность: Грэм Оливер! Имя из статьи о самоубийстве Иена Дейтона! Грэм Оливер делил комнату с Иеном! Не давая себе времени опомниться, Джеймс выпалил:

— Так ты жил на Лаф-стрит?

— И что с того?

— В доме номер двадцать один?

— Чего пристал?

Как ни странно, но грубость Грэма еще больше завела Джеймса. Он снова почувствовал себя частным детективом. Грэм был свидетелем той давней трагедии. И пусть пока он держится враждебно, кто, если не Грэм, поможет ему вывести Малькольма Трюви на чистую воду!

— Я хочу поговорить о том, что случилось десять лет назад.

Казалось, Грэм нисколько не удивился, но Джеймс понял, что коснулся больного места.

— Зачем это тебе?

— Я — частный детектив. Давай найдем местечко, где нет твоих первокурсников, и поговорим.

Джеймс помнил, что они с Грэмом заперлись в туалетной кабинке. Грэм хранил молчание, прислонившись к двери и недобро поглядывая на Джеймса, который мучительно подыскивал первую фразу. Неожиданно Джеймс покачнулся, чуть не выпал из кабинки и рассмеялся пьяным смехом. А ведь я здорово надрался, подумал он, но отступать было поздно. Он не имеет права упустить эту нить.

На Грэме был светлый свитер с пятнами пота под мышками и мятые коричневые брюки. Чтобы разрядить атмосферу, Джеймс решил пошутить.

— Наверняка те в зале решили, что мы наркоманы, — бодро заявил он.

— Задавай свои чертовы вопросы, — прошипел Грэм.

Внезапно Джеймс осознал, что не на шутку влип — оказаться запертым в туалетной кабинке с таким здоровяком, который испытывает к тебе необъяснимую, но оттого не менее сильную неприязнь, — вот уж не позавидуешь! Нужно быть осторожным.

— Ладно, — вздохнул он. — Твое полное имя.

— Что?

— Полное имя. Ты просто Грэм Оливер или…

— Просто.

— …Эдвард Грэм Оливер? — Грэм непонимающе смотрел на него. — Или, может быть, Эверет Грэм Оливер?

— Ты что, нажрался? — прорычал Грэм. — Что за чушь ты несешь!

Так, с таинственными инициалами ЭГО не получилось, сообразил Джеймс, попробую зайти с другого бока.

— Тебе нравилось жить на Лаф-стрит? Знаешь, теперь я там живу. Чудесный дом, красивый сад.

— Какого дьявола ты ко мне привязался?

— Мне нужна правда, — отвечал Джеймс. — Правда о Иене Дейтоне. Он был приятным соседом?

— А может быть, у тебя спрятан магнитофон? А ты, часом, не журналист?

Джеймс начал думать, что имеет дело с психопатом. Так заводиться из-за ерунды! Или для Грэма все это не было ерундой? Возможно, Грэм не безумец, а просто чувствует себя виноватым? Или ему есть что скрывать? Что-то, о чем Джеймс и не подозревает.

— Никакого магнитофона у меня нет. — В доказательство Джеймс распахнул полу пиджака. — И никакой я не журналист, я — частный детектив.

— Если я отвечу на твои вопросы, обещай, что отстанешь.

— Ладно. Отстану. Итак, ты ладил с Иеном Дейтоном?