— Все будет в самом лучшем виде, мой ангел, — говорил Генри, с восхищением глядя на темные волосы Виктории. — Обвенчаемся в Сент-Маргарет в Вестминстере и после приема в отеле «Ритц» поедем на вокзал, где нас встретит Фред, старший носильщик. Он никому не позволит отвезти наши вещи к последнему вагону «Золотой стрелы», все сделает сам. Надо всегда садиться в последний вагон, моя дорогая, — объяснял Генри, — чтобы никто из других пассажиров тебя не беспокоил.
На Викторию произвело большое впечатление то, что Генри мастерски справляется с бытовыми трудностями, несмотря на отсутствие Баркера. Затем Генри более пространно рассказал о дальнейшем.
— В вагоне нам подадут китайский чай и бутерброды с семгой, чтобы мы не скучали в пути до Дувра. На станции нас встретит Альберт, которого о нашем прибытии уведомит Фред. Он займется нашим багажом, но лишь тогда, когда все пассажиры сойдут с поезда. Альберт проводит нас до пристани и проследит, чтобы вещи подняли на борт. Мы тем временем выпьем шерри с капитаном, пока наш багаж перенесут в кабину номер три. Это не только самая большая и комфортабельная каюта на корабле, но она еще и находится в центре судна, так что в случае плохой погоды качка почти не заметна. А когда мы приплывем в Кале, в порту нас будет ждать Пьер. Он позаботится о том, чтобы мы сели в первый вагон экспресса «Золотая молния».
— Эта программа говорит о самом тщательном планировании, — сказала Виктория, выслушав рассказ своего будущего мужа о первом этапе свадебного путешествия, и посмотрела на Генри своими блестящими карими глазами.
— Я бы сказал, что это, скорее, традиция, чем организованная акция, — улыбнувшись, ответил Генри, шагая рука об руку с Викторией по дорожке через Гайд-парк. — Признаюсь, прежде Баркер держал все под пристальным наблюдением, чтобы исключить любые неприятные неожиданности. Во всяком случае, я всегда ехал в первом вагоне, чтобы первым сойти с поезда и чтобы никто не знал, что я в Париже. Кроме Раймона, конечно.
— Раймона?
— Это слуга моего отца. Раймон так им восхищался. Он организует для нас бутылку «Вдовы Клико» тридцать седьмого года и бутерброды с черной икрой, чтобы скрасить нашу поездку. Он также позаботится, чтобы в купе были удобные диваны для отдыха, моя дорогая.
— Генри, ты, кажется, подумал обо всем, мой дорогой, — сказала Виктория, когда они подходили к ее дому.
— Надеюсь, ты все сама увидишь, Виктория. Когда же мы приедем в Париж, то у вагона нас будет ждать «роллс-ройс» с открытой дверцей, и Морис отвезет нас в отель «Георг V», бесспорно, лучший отель в Европе. Луи, управляющий, будет ждать на ступеньках и проводит нас в особый номер для новобрачных, из окон которого открывается захватывающий вид на город. Горничная займется твоим багажом, а ты примешь ванну и приляжешь отдохнуть после утомительного путешествия. Потом мы поедем ужинать в ресторан «У Максима». Нас встретит Марсель, старший официант, лучший официант в мире, и проводит к столику в углу, подальше от оркестра. Едва мы сядем, как оркестр грянет мою любимую мелодию, и затем нам подадут великолепнейшего омара, такого ты еще никогда не пробовала, уверяю тебя.
Генри и Виктория были уже возле крыльца особняка, где жил генерал. Взяв ее за руку, он продолжал:
— После ужина, моя дорогая, мы немного прогуляемся и зайдем в цветочный магазин «Мадлен», где я куплю тебе двенадцать красных роз у Полетт, самой красивой цветочницы в Париже. Она почти так же красива, как и ты. — Генри вздохнул и закончил: — Потом мы вернемся в отель и проведем ночь вместе.
— Как бы я хотела, чтобы это случилось уже завтра, — сказала Виктория с нескрываемым восхищением.
Церемонно поцеловав ее в щеку, Генри ответил:
— И все-таки стоит подождать, моя дорогая. Уверяю тебя, это будет день, который мы оба не забудем никогда.
— Я верю в это, — сказала Виктория, отнимая свою руку.
Утром Генри спрыгнул с постели и, энергичным жестом раздвинув занавески, убедился, что за окнами идет дождь.
— К одиннадцати часам дождь должен кончиться, — проговорил Генри с полной уверенностью, что так оно и будет, и пошел в ванную. Он тщательно брился, что-то мурлыча себе под нос.
Но погода не хотела улучшаться. Напротив, дождь пошел еще сильнее, когда Виктория вошла в церковь. У Генри сразу подскочило настроение, как только он увидел свою красавицу-невесту. В продолжение всей церемонии он думал о том, как увезет ее в Париж.
Великий паша и его жена стояли на паперти и улыбались фотографам из газет, в то время как самые близкие гости сыпали на них мокрый рис. Затем они поехали на свадебный прием в «Ритце», где принимали поздравления от гостей, потом генерал говорил речь, которая могла бы быть покороче, и, наконец, Виктории надо было переодеться — на все это, конечно, потребовалось время. Гости столпились на ступенях отеля — часть из них стояла на Пикадилли, другим повезло больше, и они стояли под красным парусиновым навесом, — чтобы проститься с молодоженами.
«Роллс-ройс» генерала доставил великого пашу и его жену на вокзал «Виктория». Шофер выгрузил их багаж и, взяв под козырек, сказал:
— Надеюсь, у вас и у мадам будет чудесная поездка, сэр, — повернулся, сел за руль и уехал.
Генри стоял, ища глазами Фреда. Не найдя его, он подозвал проходящего носильщика.
— Где Фред? — спросил он.
— Как фамилия этого вашего Фреда? — последовал встречный вопрос.
— Откуда мне знать, какая у него фамилия? — удивился Генри.
— Так какого черта вы от меня хотите? — возразил носильщик.
Виктория начала дрожать от холода. Вокзалы, как известно, не приспособлены для дам, одетых в шелковые платья.
— Будьте добры, отвезите наши вещи к последнему вагону, — сказал Генри.
Носильщик посмотрел на четырнадцать сумок и чемоданов.
— Ну ладно, — нехотя проворчал он.
Генри и Виктория ждали, пока носильщик погрузит багаж на тележку и повезет ее по платформе.
— Не надо расстраиваться, моя дорогая, — сказал Генри. — Чашка горячего чая «Лапсанг Сушонг» и бутерброд с копченой семгой быстро поднимут тебе настроение, и ты почувствуешь себя вновь родившейся.
— Я прекрасно себя чувствую, — сказала Виктория с улыбкой, правда, уже не такой колдовской. Она взяла мужа под руку, и они пошли по платформе к последнему вагону.
— Могу я проверить ваши билеты, сэр? — сказал кондуктор, не давая им войти в вагон.
— Мои что? — спросил Генри, произнеся эти два слова с преувеличенной фонетической точностью.
— Ваши би-ле-ты, — сказал кондуктор, догадавшись, что имеет дело с иностранцем.
— В прошлом я покупал их, сев в поезд, — сказал Генри.
— Но только не теперь, сэр. Вам надо пойти в билетную кассу и купить там билеты, как это делают все. И вам надо поторапливаться, потому что поезд отходит через несколько минут.