Хотя Живоглот ведь не знал, что Мортос — всего-навсего беспомощный ребенок. Или для крыс это не имеет значения?
Нет, все-таки имеет. Наверно. Может быть.
Грегор почувствовал, что у него в голове начал вырисовываться некий план.
Арес проснулся часа через три, полный сил. Он нырнул в реку и вернулся с большой рыбиной — одной из тех, что сырыми людям есть не рекомендуется.
Мортос тоже проснулся и с большим аппетитом набросился на пойманную Аресом рыбу, разделив ее с летучей мышью. А Грегор догрыз оставшийся кусочек сыра и еле-еле смог одолеть совсем черствый, самый последний кусок хлеба.
Пока они ели, Грегор решил изложить свой план Аресу.
— Знаешь, у меня возникла идея относительно того, что делать с Мортосом, — сказал он.
— Слушаю тебя, — отозвался Арес.
— Этот туннель… он ведет прямо к гнезду Живоглота, — осторожно начал Грегор.
— Да?
— Ты что, не помнишь? Вертихвостка говорила, что его гнездо рядом с тем местом, где мы впервые встретились. А мы впервые встретились с ним как раз в конце этого туннеля, — продолжал Грегор.
— А, точно, после сражения с пауками, — вспомнил Арес.
— Правильно. Вот я и говорю: мы найдем Живоглота, отдадим ему Мортоса — и пусть он о нем заботится, — произнес Грегор.
Арес открыл было рот для протеста, но Грегор поднял руку, призывая его молчать:
— Подожди! Подумай сначала. А потом скажи, почему мы не должны так поступать, и предложи план получше.
Последовала долгая, очень долгая пауза.
— У меня нет плана получше, — сказал наконец Арес. — Но все это добром не кончится.
— Возможно, — согласился Грегор. — Но ведь попытаться хотя бы стоит?
Арес заставил Грегора тоже немного поспать. А когда Грегор проснулся, они начали свой путь по туннелю. Поначалу туннель был очень узкий, но потом в нем стало достаточно места для того, чтобы Арес мог лететь. И это было большим облегчением для всех, потому что руки Грегора уже отваливались от тяжеленького Мортоса.
Они сделали остановку у небольшого источника в одной из пещер.
— Ты помнишь это место? — спросил Арес.
— Нет, — ответил Грегор. — Хотя… подожди-ка…
Да, они делали здесь привал, когда Живоглот был их проводником.
— Это ведь здесь Генри пытался убить Живоглота, пока тот спал?
— Да. И ты встал между ними, — сказал Арес.
— И я еще не мог понять, знал ли ты о намерениях Генри, — произнес Грегор.
— Это был один из тех вопросов, которые Генри не считал нужным со мной обсуждать, — помрачнел Арес, и Грегор понял, что тот не хочет продолжать разговор.
Когда они взлетели, бедный Мортос снова начал плакать и звать маму. Каким же пугающим все это должно было казаться малышу-крысенку: сидеть на спине летучей мыши, в руках человека, зная, что что-то очень плохое случилось с его мамой…
Грегор попытался утешить его, скормив ему остатки шоколадного батончика.
У него оставался еще один, но он решил сохранить его на случай опасности.
Запах тухлых яиц начал заполнять туннель, и Грегор понял, что они приближаются к месту, где в прошлый раз появились пауки, Трефлекс и Гокс. Арес снизился, и они влетели в пещеру, где им пришлось спешиться. Зловонная жидкость все так же текла по стенам пещеры, а на полу еще лежали частицы панциря Трефлекса — все, что оставила голодная Гокс, когда высасывала из него внутренности.
— Хочешь передохнуть? — спросил Грегор.
— Только не здесь, — ответил Арес.
— Хорошо, — согласился Грегор, хотя прекрасно помнил, что впереди ничуть не лучше.
Туннель был полузатоплен отвратительной вонючей жидкостью. Живоглот вел их тогда сквозь него с той целью, чтобы они как следует пропитались запахом, чтобы отбить их натуральный запах и обмануть крыс.
В этот раз идти было еще менее приятно — если такое, конечно, возможно.
Тогда у Грегора была на голове каска, и это давало хоть какую-то защиту. И потом — тогда он был в предвкушении того, что вот-вот найдет папу, и мысли о предстоящей встрече отвлекали его от происходившего вокруг. А еще — у него за спиной сидела Босоножка. Сейчас он нес на руках не сестренку, а крысиного детеныша.
Бедный Арес в прошлый раз путешествовал на спине Темпа, потому что туннель был слишком узким и низким для него. А сейчас он семенил, царапая крылья о каменные выступы стен и пытаясь хоть как-то защитить глаза от брызг ядовито-вонючей жидкости.
Уже через несколько минут они были мокрыми насквозь.
Крысеныш жалобно мякал. Грегор шел вперед, механически переставляя ноги. Они с Аресом не разговаривали с того момента, как вошли в туннель, — а с тех пор прошло уже много времени.
Когда они наконец добрались до выхода, колени Грегора подогнулись и он рухнул на землю.
Он думал, что крысеныш, который вырывался из его рук на протяжении почти всего пути, попытается убежать. Но тот, наоборот, забрался к нему под рубашку и покрепче прижался к его груди.
Арес тяжело опустился на камень напротив.
— Крысы поблизости есть? — устало спросил Грегор.
— Порядка десяти. Направляются к нам, — ответил Арес. — Но мы ведь этого и хотели, не так ли?
— Мы этого и хотели, — эхом отозвался Грегор.
Ни один из них даже не пошевелился, когда крысы их окружили.
И тут Грегор увидел широкий шрам, проходивший через всю морду Живоглота.
— Если бы я знал, что вы придете, я устроил бы торжественную встречу, — приветствовал их Живоглот.
— Не беспокойся. Мы ненадолго. Я просто принес тебе подарок, — устало проговорил Грегор.
— Мне? Подарок? О, тебе не стоило трудиться! — произнес Живоглот.
— Ты же привел мне Вертихвостку, — возразил Грегор.
— Ну, это не потому, что я ждал от тебя ответного подарка. Я бескорыстен!
Нос Живоглота тревожно дергался, а глаза не отрывались от бугорка под рубашкой Грегора.
— И все же ты получишь кое-что, — сообщил Грегор и задрал рубашку.
Мортос сполз с его колен на землю. Все крысы, кроме Живоглота, ахнули.
Увидев их, малыш-крысенок побежал было к Живоглоту, но тут же в страхе отскочил, ибо тот грозно зашипел, и спрятался за Ареса.
— А, вспомнил, ты не любишь маленьких детей! — сказал Грегор.
Живоглот и на Босоножку ведь тоже зашипел.
— Да. А этот мне особенно не нравится! — гнусаво заявил Живоглот. — Что он здесь делает?