Судя по голосу, барон-временщик взволнован не меньше моего. Он просит меня не отключаться и осыпает бранью племянниц своего любовника, которых, видимо, только что привез в школу после обеда.
— Вы слушаете, месье Тальбо? Это просто невероятно — то, что вы сказали. Вообще-то, я действительно хотел кое-что вам сообщить, но мне как-то претило звонить в налоговое управление… Слушайте, у нас тут с сегодняшнего утра полный кавардак. В замке проснулись мощные силы, они бунтуют, они не желают освобождения Изабо, но я вам помогу.
— Нет уж, спасибо, не надо.
— Я прямо чувствовал, что это мой долг, и вот вы сами мне это подтвердили.
— Да ничего я вам не подтверждал! Оставьте меня в покое с вашей Изабо, это не мои проблемы!
— Но если мой телефон позвонил вам сам по себе, значит, послание более чем ясно. Ладно, пусть Гийом не беспокоится, я беру дело в свои руки. Извините, я должен отключиться, эта парочка чудовищ напала на одноклассника. Пока!
Я откладываю мобильник, вне себя от ярости. Хватит, мне надоело, что меня держат за дурачка. Мой номер телефона ему, конечно, дала Мари-Пьер, и никто иной. Хотя моя фамилия стоит в «закрытом» списке, работнику почты достаточно обратится с официальным запросом в France Telecom, и дело в шляпе.
Я раздраженно включаю свой ноутбук, собираясь покончить с уведомлением о штрафе, наложенном на Green War. Но, открыв их досье, вдруг передумываю, запускаю Google и с мыслью «пан или пропал», как в русской рулетке, набираю имя рыцаря, с которым ассоциируют меня эти люди. Сейчас посмотрим, что к чему.
Через несколько секунд поиска я попадаю на сайт семьи д'Арбу, нечто вроде династического форума, приглашающего неизвестные доселе боковые ветви, объединенные девизом их рода «Защищать и служить», заполнить белые пятна на генеалогическом древе. Я перемещаю курсор в нижнюю часть ствола, поднимаюсь чуть выше и попадаю на Гийома д'Арбу, чьи даты жизни (1402–1450?) совпадают со временем Изабо. Это ровно ничего не доказывает, но по спине у меня пробегает холодная дрожь — холодная оттого, что все подтвердилось.
Пропускаю выспренные описания подвигов некоего сенешаля и некой сестры милосердия времен Первой мировой — двух действительно достойных звезд этого клана. Затем, после долгого колебания, посылаю мэйл с запросом о жизни рыцаря Гийома, третьего носящего это имя, — якобы с целью изучения системы налогообложения при Карле VII.
Через три минуты приходит ответ:
По всем вопросам, касающимся семьи, просьба обращаться к моему мужу Энтони д'Арбу, регистрационный номер 4134 F, следственный изолятор города Мюлуза.
Я перевожу дыхание и возвращаюсь к последним ветвям дерева. По всей видимости, Энтони д'Арбу, как и Луи де Гренан, последний отпрыск этого угасающего рода.
Преодолевая тошнотворный привкус во рту, выхожу из Google в Janus — внутренний сервер, который позволяет нам получать информацию о высокопоставленных налогоплательщиках. Изучив сведения, касающиеся потомка Гийома и его фотографию на момент ареста, я с облегчением констатирую, что этот тип — типичный «латинос» с напомаженной прической и тоненькими усиками — не имеет никакого внешнего сходства со мной. Внук коллаборациониста, расстрелянного после Освобождения, сын высокопоставленного чиновника, руководившего благотворительным фондом и осужденного за растрату казенных денег. Сам он приговорен к пяти годам тюрьмы за сутенерство с отягчающими обстоятельствами. Я сдерживаю усмешку. Неплохо же они переиначили свой фамильный девиз — «Защищать себя и служить себе»! Если реинкарнация и существует, возможно, она дает шанс не возрождаться в той же семье.
Выхожу из Janus, снова открываю досье и за несколько минут выписываю уведомление о штрафе, радуясь тому, что никакие вирусы, никакие автоматические помехи не нарушили работу моего компьютера. Но стоило мне нажать на иконку «сохранить документ», как я почувствовал неодолимую усталость и тяжесть в затылке.
Стук в дверь заставил меня вздрогнуть и очнуться.
— Тут к вам пришли, — сообщил секретарь бригады, заглянув в кабинет. — Какая-то мадемуазель Фукс. Но ей не назначено.
Я бросаю взгляд на стенные часы. Два часа! Я проспал целых два часа!
Прошу секретаря сказать посетительнице, чтобы подождала, он выходит, я с трудом поднимаюсь. У меня подкашиваются ноги, сосет под ложечкой, я распахиваю окно, чтобы проветрить мозги: в голове царит полный сумбур от вида раскинутых ног и пышной груди, сотрясаемых ударами моего тарана. Нет, довольно! Прочь, наваждение! Я не позволю ей усыплять меня по команде всякий раз, как она вздумает потрахаться со мной. Ведь сказано было — ночью, а не в разгаре дня!
До меня вдруг доходит, что я говорю вслух, а мое окно расположено как раз над местом для курения в скверике у автостоянки. В панике захлопываю окно и вытираю шею, взмокшую от холодного пота. Теперь к эротическим образам добавляются батальные сцены: пронзенные стрелами кони, отрубленные головы у ног воинов в латах. В моей руке меч, он рассекает людские тела, обагряясь кровью, которая оборачивается алой краской, и кисть Изабо кладет ее на холст, — чем яснее я вспоминаю свой сон, тем трудней мне понять его символический смысл. Наконец я встряхиваюсь, отметаю эту бередящую смесь жестокости и гармонии и иду к двери с твердым намерением выпроводить незваную гостью.
В зале ожидания, вернее в коридоре с рядом пластиковых сидений, привинченных к стене, я натыкаюсь на почтальоншу, она резво вскакивает на ноги в своих «найках» и тащит меня обратно в кабинет.
— У нас проблема! — объявляет она, захлопывая за собой дверь. — Я спала после обеда, и вдруг она явилась мне, жутко возбужденная, разбудила и сказала: «Я хочу, чтобы он перреспал со мной рреально!»
Разозленный ее приходом ко мне на работу, я решительно открываю дверь, со словами:
— Послушайте, я сейчас очень занят, поговорим об этом позже, если вам угодно.
— Да как вы не понимаете! — возражает она, плюхаясь в кресло для посетителей. — Ее поле сознания расширяется с каждой минутой по мере того, как вы думаете о ней. Это же капризная девчонка, но вместе с тем, настоящая женщина…
Я предпочитаю прикрыть дверь. Почтальонша с сочувственной гримасой хватает меня за руку.
— Не забудьте: она провела шесть веков в заточении, ожидая вас. И теперь главное, чего ей не хватает, это живая плоть. Поставьте себя на ее место. Ей уже мало виртуальной любви в астрале. Она начинает подозревать, что в вашей жизни есть и другие женщины, но не хочет иметь с ними дело. И поэтому вот что она предлагает: воплотиться в ту, с кем вы занимаетесь любовью. Только это не должна быть женщина, к которой вы испытываете какие-то чувства. Пусть это будет первая попавшаяся незнакомка.
Сжав зубы, я разглядываю толстую почтальоншу с ее прилизанными волосиками. От всей души надеюсь, что она не предложит мне для этой цели свои услуги. Вероятно, она прочитала эту мысль в моем взгляде, покраснела, отвернулась и стала разглядывать свои фиолетовые кроссовки.