– О, и это все, что тебе от меня нужно? Когда тебе понадобится результат?
– Вчера.
Анжела взглянула на Зака и Ходгинса.
Они уже догадались, что она разговаривает с Бреннан, и немного приблизились к ней. Такие дружелюбно настроенные овчарки.
– Ты все-таки смеешься надо мной, – сказала Анжела в телефонную трубку. – Кстати, ты уже и разговариваешь совсем как Бусс. Знаешь, я не думаю, что вам полезно проводить так много времени вместе.
– Можешь поразмышлять об этом еще немного, до тех пор, пока не принесут мою посылку, а потом приступай к делу.
– Ты же знаешь меня, милая. Можешь на нас положиться. – И Анжела выключила телефон.
– В чем положиться? – настороженно поинтересовался Ходгинс.
Ходгинс был свято уверен в том, что все и вся – от правительства до актеров сериала, который он смотрел за завтраком, участвуют в глобальном заговоре, призванном скрывать от обычных людей правду. Какого рода эта «правда» и зачем ее скрывать, Ходгинс понятия не имел.
Обычно Анжела посмеивалась над ним или не принимала во внимание теорию коллеги, считая его немного помешанным, но иногда его рассуждения о заговоре звучали удивительно к месту, и это ее немного пугало.
– Мы должны изучить скелет, который Бреннан переслала нам из Чикаго.
– Хмм, – в голосе Ходгинса прозвучал скептицизм, но в уголках его губ пряталась улыбка. Он любил свою работу. – И это все?
– Мы же все время этим занимаемся, – вклинился в разговор Зак, который никогда не утруждал себя заботой об изысканных манерах.
– На этот раз есть небольшая особенность, – ответила Анжела, отхлебнув из бутылки с содовой, о которой почти забыла.
– Особенность? – спросили одновременно Зак и Ходгинс. – Какая?
– Один скелет, – сказала Анжела, – и несколько допоров…
* * *
Бусс припарковал машину перед отелем. Он придержал дверь, когда Бреннан выходила, а затем помог ей вытащить сумку с вещами из багажника.
– Ты поедешь со мной завтра в музей? – спросила у него Бреннан.
Он кивнул.
– Если не случится ничего непредвиденного.
– Разбуди меня рано утром. Я хочу быть там как можно раньше.
– Будет сделано, босс.
– Бусс, это был не приказ.
– А прозвучало очень похоже.
Бреннан сделала еще одну попытку:
– Разбуди меня завтра пораньше, пожалуйста.
– Без проблем, – произнес он, улыбаясь.
Она ответила ему кривой усмешкой, схватила свою сумку и прошла сквозь вращающуюся дверь в фойе отеля.
Бусс повернул ключ зажигания и, даже не задумываясь над тем, который час и что он делает, погнал машину к офису.
К концу дня у него наконец-то появилась возможность выяснить, как продвигается дело Мюсетти/Гианелли.
На следующее утро Бусс проснулся рано, разбудил Бреннан (как и заказывали) и появился в отеле.
Она дожидалась его появления в фойе и сразу же потащила его в машину.
Бреннан надела коричневую блузку, деревянное ожерелье в тон, желтые брюки и коричневый вельветовый пиджак, который должен был защищать ее от холода осеннего утра.
Когда она устроилась на пассажирском сиденье, Бусс протянул ей кофе в картонном стаканчике с пластиковой крышкой. Видимо, вчера в баре он запомнил ее вкусы, – кофе был черным и обжигающим.
– Ты уже завтракала? – спросил он.
Бреннан покачала головой.
Бусс указал на бумажный пакет, стоящий на полу у пассажирского места. Бреннан подняла его и открыла.
– Рогалики – великолепно!
Он вел машину, она завтракала, в результате разговор не клеился. Бусс чувствовал себя неловко, хотя никакой видимой причины для этого не было. Вчерашний вечер прошел в довольно приятной обстановке, но сегодня был новый день, который требовал официального тона, который Буссу (а потому и Бреннан) не особо хотелось поддерживать.
И вот снова – доктор Джейн By ждала их возле входа в музей, но на этот раз рядом с ней их дожидался лейтенант Грин, в руках у которого была коробка с надписью «СОБСТВЕННОСТЬ ПОЛИЦИИ. ДЛЯ УЛИК».
Пока Бусс и Бреннан не поздоровались, доктор By и полицейский почти не обращали внимания на внешние раздражители – они были полностью поглощены своим разговором.
– Как ты можешь называть себя футбольной болельщицей, да еще и живя в Чикаго, если ты не фанатеешь от Медведей?! – возмущался Грин.
Доктор By скорчила гримасу.
– Я ходила в школу в Бостоне. Патриоты рулят, Медведи – продуют!
Грин покачал головой и сказал:
– А кто, по-твоему, продул в восемьдесят пятом году?
– Поросшая травой история. Кто выиграл последние три Суперкубка?
Грин не нашелся с ответом.
Бреннан наклонилась к Буссу и прошептала:
– Похоже, тебе дали отставку.
– Похоже, ты этому как-то подозрительно радуешься, – тоже шепотом ответил Бусс.
Доктор By наконец-то отвлеклась:
– Доброе утро! У меня уже все готово для осмотра.
Бусс и Бреннан обменялись приветствиями с лейтенантом Грином, и доктор By с преувеличенным энтузиазмом сказала:
– Лейтенант был настолько любезен, что сам привез нам улики, поэтому можно приступать к работе.
Бреннан кивнула:
– Тогда приступим.
Столы в рабочей комнате были пустыми и чистыми, и доктор By и лейтенант Грин поставили коробку на стол, находившийся у дальней стены, после чего Джейн и Бреннан приготовились к работе за средним столом.
Пока оба доктора занимались приготовлениями, Бусс и Грин нашли кофейный автомат, стоявший в комнате отдыха дальше по коридору.
Агент ФБР скормил автомату мелочь, и мужчины сели возле маленького круглого стола.
Кроме них в комнате никого не было – было еще довольно раннее утро, и в музее царила тишина. Бусс просто грел руки о чашку с кофе – это была уже вторая чашка за утро, а н не хотел взвинчивать себя избытком кофеина.
– Ты узнал еще что-нибудь у нашего бездомного свидетеля Пита? – поинтересовался Бусс у полицейского.
Грин покачал головой.
– Нет. Должен признать, Пит довольно забавный и неплохой человек, в отличие от прочей бездомной публики. Он провел меня к месту, где подозреваемый оставил машину, и показал, какой дорогой тот шел, неся скелет.
– Криминалисты нашли что-нибудь на месте происшествия?
Грин ответил с невеселым смешком:
– Ничего.