– Я тоже могу шевелиться, – сказал Матвей и в подтверждение своих слов вскочил на ноги.
– А я нет, – пискнула Катерина и свалилась на пол.
– Еще раз хочу вас заверить, – миролюбиво начал Валентин, – что намерения у меня самые добрые.
– Так я вам и поверила! – Феофания быстро кивнула своему помощнику.
Тот выхватил из-под стола длинный железный скипетр и обрушил его на Валентина. Старик едва успел парировать удар своей тростью. Скользнув по ней, жезл задел хрустальный шар, стоящий на столе, и тот с сильным грохотом, извергая сноп искр, взорвался и разлетелся на тысячу стеклянных осколков.
Комната тут же погрузилась в кромешную тьму. Катерина услышала громкий топот, протяжный скрежет, треск мебели. Кто-то подхватил ее под руки и куда-то поволок, и ей ничего не оставалось, как смириться с происходящим. Она ведь не могла пошевелить даже кончиками пальцев!
Неожиданно дверь распахнулась, пропустив в комнату немного света.
– Ушли! – с горечью сказал дед Валентин.
Матвей, а это он держал Катерину под руки, вытащил ее в торговый зал и усадил на пол, прислонив спиной к прилавку.
– Ты как? – Он с озабоченным видом склонился над ней. – Двигаться можешь?
– Нет, – едва шевеля языком, ответила Катерина.
Вслед за ребятами в зал вошел Валентин.
– Все комнаты обыскал, – сказал он. – Похоже, они сбежали через какой-то потайной выход. Надо же, до чего недоверчивая особа!
– Скажите, почему на вас не подействовал кофе? – спросила Катерина. Она с трудом выговаривала слова, казалось, будто ее рот был набит вязкой кашей. – Вы же его тоже пили.
– Совсем чуть-чуть, – признался Матвей. – Я растворимый люблю, а этот горький какой-то…
Валентин как-то странно на него посмотрел.
– А я в нем только губы для виду обмочил, – произнес он. – Подозрительным мне показалось такое гостеприимство нашей хозяйки. И не зря.
– Может, отвезем Катерину в больницу? – спросил Матвей.
– Нет! – воскликнула Катерина. – Терпеть не могу больницы! К тому же вот… – Она вяло пошевелила рукой. – Паралич уже проходит. Дайте мне пять минут, и я оклемаюсь!
– А если нет? – спросил Матвей.
– Ну, тогда и отвезете меня к врачу!
Но ехать в больницу не пришлось, скоро Катерине и правда стало лучше. Матвей помог ей подняться. Ноги еще плохо слушались, но с его помощью Катерина даже сделала несколько шагов.
– Психопатка! – сказала Катерина, когда они вышли на улицу. – Поить гостей отравой! Как она дворянское собрание поливала, а сама-то не лучше!
– Сплошные подозрения, недоверие и интриги, – согласился Валентин. – Члены Клуба Калиостро никогда не доверяли друг другу.
– Как же они сосуществуют столько лет? – не переставал удивляться Матвей.
– У них общие цели, и ради их достижения они способны на многое, – пояснил Валентин. – Даже терпеть выходки друг друга. А наша цель пока все так же далека. Что ж, придется отыскать Михаила Башарова. Может, этот изобретатель сможет нам помочь…
Вечером, когда все обитатели особняка Державиных собрались вместе, Аглая, Катерина и Матвей начали готовить ужин. Прохор и Валентин беседовали в гостиной, сидя перед телевизором. Аглая старательно натирала на терке сыр под руководством Матвея. Катерина помешивала кипящие в кастрюле макароны. Матвей руководил обеими и еще умудрялся следить за печеньем, стоящим в духовке.
– Как вы жили до сих пор? – сокрушался Матвей. – Чем же вы питались?
– Покупали пиццу и разогревали ее в микроволновке, – ответила Катерина.
– А что? – подала голос Аглая. – Очень удобно.
– А еще мы покупали в супермаркетах готовые салатики и жареную картошку! Пальчики оближешь!
Матвей покачал головой:
– Две женщины в доме и ни одна не умеет готовить! В жизни подобного не встречал.
Катерина и Аглая рассмеялись.
– Повезло нам с ним, – кивнула Аглая в сторону Матвея. – И работник, и повар, и пекарь! Я даже немного завидую. Почему его печенье тает во рту, а мое крушит челюсти?
– У каждого – свои таланты, – мудро заметил Матвей.
– Попробую вспомнить, какой есть у меня, – задумалась Аглая. – Странно. Ничего не могу вспомнить…
На кухне раздался новый взрыв хохота.
– Как вам дед Валентин? – шепотом поинтересовалась Аглая, когда все успокоились.
– Он классный, – ответила Катерина. – Веселый и знает много интересного.
– Мне тоже он сразу понравился, – кивнула мачеха.
– Постой! – удивился Матвей. – Так ты познакомилась с ним только сегодня утром?
– Верно. Странно, но я совершенно его не помню, – призналась Аглая. – Хотя что тут странного? Когда он жил здесь, Александр еще даже не познакомился с Маргаритой. А я тогда только-только устроилась на работу в «Иллюзион». Владельцы театра никогда не обращали на меня внимания. Я и Евдокию-то к тому времени видела всего пару раз. Ближе мы познакомились, лишь когда я вышла замуж за твоего отца. Но я помню, как Александр рассказывал мне о своем дяде Валентине. Говорил, что у него есть очень необычный родственник, который всю жизнь путешествует по миру. Побывал в Африке, Южной Америке, Тибете, во многих странах. Валентин бывал здесь лишь короткими наездами, а большую часть времени проводил в своих странствиях. Кстати, он довольно спокойно воспринял известие об исчезновении Евдокии. Наверное, она и ему не давала спокойно жить!
– Может, поэтому он и уехал так далеко? – предположила Катерина.
– Кто знает, – вздохнула Аглая. – Как ни странно это прозвучит, но и этот дом, и эта семья – все еще загадка для меня.
В это время раздался стук в дверь. Аглая взглянула на Катерину.
– Вы кого-то ждете?
Катерина покачала головой. Матвей лишь молча пожал плечами. Аглая вытерла руки полотенцем и пошла открывать. Катерина последовала за ней. Когда Аглая распахнула дверь, на пороге стояли двое, мужчина и женщина. Он выглядел настоящим франтом, как в заграничных журналах тридцатилетней давности. Черный костюм, белая сорочка с галстуком-бабочкой, золотистая жилетка, из кармана которой свисала длинная серебряная цепочка часов. Его спутница была яркой восточной красавицей. Бледное лицо с узким разрезом глаз, блестящие черные волосы. На ней было длинное вечернее платье угольно-черного цвета. На изящной шее сверкало массивное золотое ожерелье.
– Аглая Державина? – осведомился мужчина.
Удивленная Аглая молча кивнула. Рядом с ними она, в потертых джинсах и футболке с отрезанными рукавами, выглядела просто оборванкой.