– Хорошо, что Матвей попал в рай, – задумчиво сказала я.
– Хочешь, если когда-нибудь все это закончится, мы пойдем с тобой в тир и я научу тебя стрелять?
– Ты считаешь, что это когда-нибудь закончится?
– Конечно. Нас же теперь двое.
– Тогда хочу. Я вообще-то в школе на уроках военного дела стреляла неплохо. Да и Матвей меня на охоте учил.
– Я это уже понял. Ты показала мне свое умение на Гарике.
– Где ты берешь оружие?
– У каждого киллера есть свои поставщики оружия. Чтобы не попасться в лапы правоохранительных органов, нужно запомнить две вещи. Первое – это никогда не задерживаться на одном месте более десяти дней. Постоянная смена квартир и домов. Второе – никогда не использовать одно и то же оружие дважды. Многих губит жадность. Сделал дело – сразу избавься от оружия. К каждому заданию надо покупать новое. Старое можно скинуть в реку, колодец, куда угодно.
– Или как я – вложить в руки какому-нибудь наркоману.
– Можно и так. Вот судьба-злодейка! Встретилась же ты мне в тот момент, когда я поднялся на чердак выполнять задание!
– Хорошо, что ты его не выполнил. Горелин неплохой мужик. Нефтью занимается. Уж лучше было замочить Шефа. Этот накокаиненный придурок все равно попусту прожигал свою никчемную жизнь.
– Не знаю. Когда я иду на задание, то предпочитаю ничего не знать о том, кого мне предстоит убить. Для меня это мишень, и все. Это поначалу я постоянно расспрашивал своего старикашку о человеке, на которого поступил заказ. Мне хотелось выяснить, есть ли у него семья, дети и кто будет о нем скорбеть. Когда начинаешь об этом думать, то вряд ли можешь хорошо стрельнуть. Мой учитель отучил меня, и сейчас я уже давно не задумываюсь об этом.
– А женщин тоже заказывают?
– Да.
– А кто?
– Чаще всего мужья. Если занимается коммерцией, то конкуренты по бизнесу. Иногда крышевые отстреливают тех коммерсантов, которые по-хорошему со своего объекта не уйдут. Коммерсанты зажираются, получают хорошие бабки и начинают меньше платить крыше. Дурят, будто торговля плохая, товар стоит, короче, крутят своим капиталом по-черному, а крыше, как и налоговой, показывают одни только жалкие вершки. Такого коммерсанта не сдвинешь. Уж больно он хорошо сидит и добровольно никуда не уйдет. Тут требуется кровопускание. Вот и приходит заказ – уничтожить. А что касается женщин, то их убивать труднее.
– Почему?
– Просто труднее, и все. У женщин очень развито чувство опасности – намного сильнее, чем у мужчин. Когда они кожей почувствуют беду, то могут сдвинуть свой график так, что сразу и не поймешь, где лучше всего найти слабое место. Послушай, Жанка, а ты что, вправду в меня влюбилась?
– А почему бы и нет?
– Но я же киллер.
– Можно и козла полюбить, сам знаешь. Мне все равно, кто ты. Мне с тобой хорошо, а это самое главное. А чем алкаш лучше или наркоман? Они мать родную за бутылку и шприц продадут. А ты человек с понятиями, тем более мстил за девушку, тебя подставили, и у тебя не было выбора. В душе мы все готовы кого-нибудь убить. Да и вообще, чем я лучше тебя? Хуже! Я предала свою семью, подставила мужа, и причем осознанно.
Павел положил руки на мои плечи и страстно поцеловал, затем закурил и задумчиво произнес:
– До сих пор не верится, что ты Шефа замочила. Украла у меня заказ.
– Я тебе не конкурентка, – улыбнулась я и встала с пола.
Следующие сутки прошли в любви и согласии. Пашка поправлялся прямо на глазах и выпросил разрешение сходить искупаться на речку. Я осталась дома возиться у плиты, чтобы порадовать его чем-нибудь вкусненьким. Из головы никак не выходила Галка. Что ж, подружка дорогая, теперь я знаю, где тебя искать. Я думаю, что у нас с тобой скоро случится откровенный разговор. Неожиданно мои мысли прервал звук подъезжающей машины. Я вытерла руки о фартук и направилась к входной двери. Кого это могло принести? Прямо к крыльцу подкатил знакомый мне «Мицубиси Паджеро». Я открыла рот и встала как вкопанная.
Из машины вышли те двое братушек, которые так усиленно искали золото Графа.
Впереди себя они толкали бабку Тасью – она вытирала слезы платком и постоянно крестилась. Я хотела броситься к окну и выбежать на улицу, но ноги отказались мне подчиниться. Я стояла как парализованная и тяжело дышала. Братушки втолкнули бабку в дом, и та громко заголосила:
– Вот эта девка проклятая! Она самая! Господи Исуси!
Один из братков подошел ко мне и ударил так, что я отлетела к стене и осела вниз. Изо рта потекла струйка крови. Насколько я поняла, мне выбили зуб, но боли я не почувствовала. Баба Тасья затравленно посмотрела на меня и запричитала:
– А говорила, что золото именное! Граф, мол, ее отец, и стоят эти цацки очень дорого. Из-за тебя, поганка, врача нашего убили!
– Кого убили?
– Врача Ивана, Господи Исуси Христоси!
Братушки подошли ко мне и рывком подняли с пола.
– Алик, давай ее в машину, а то эта старая карга так орет, что всю деревню разбудит.
Его приятель достал пистолет, прицелился и выстрелил в бабку. Из груди ее раздался стон, лицо побледнело, и тело рухнуло на пол.
– Ну все, бабуль, теперь будешь молчать, а то больно ты у нас голосистая попалась, – сказал убийца и подтолкнул меня к выходу.
– Давай, бикса, нитками шевели, а то сейчас рядом ляжешь.
Мы вышли из дома. Я огляделась по сторонам, но Пашки нигде не было.
Конечно, он купается в речке и даже не представляет, какая страшная картина здесь разыгралась. Перед тем как залезть в машину, один из братушек взял меня за грудки и сквозь зубы процедил:
– Цепь с кулоном в доме или другом месте?
– Какая цепь? – Я постаралась сделать удивленное лицо.
– Ты что, забыла?!
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– У тебя плохая память, сейчас мы ее улучшим!
Я получила хороший удар в грудь, заревела и упала на землю. При падении я больно стукнулась подбородком и почувствовала, что на нем выступила кровь.
– Цепура у тебя?
– В другом месте, – с трудом прошептала я.
– Это другой разговор.