Эмбер достаточно хорошо знала, что близость смерти может вызвать сильное сексуальное влечение. Она сама не раз испытывала это, и часто ее задания оканчивались исступленным совокуплением, что она объясняла как реакцию на выживание – первобытный инстинкт к соитию, гарантирующий выживание вида. Влечение было всегда пылкое, иногда нежное. Но никогда в нем не было ничего личного.
Однако чувство в глазах Финна не было обезличенным. Упорный взгляд мужчины предназначался только ей, он затягивал ее,увлекая туда, куда ей попадать не хотелось. Секс с Финном был потрясающим, но она пошла на это, выполняя свою работу. Она не станет – не может – привносить в него что-то личное. Не может допустить, чтобы это стало большим, чем просто секс.
Огромным усилием поборола она желание остаться в его объятиях и дать отдых измученному телу. Надо было двигаться дальше. Она перекатилась на живот, а потом встала на четвереньки.
– Пора,– сказала она.– Дрейк невероятно честолюбив, и мы нужны ему только мертвые. Даже если он не услышал взрыва, то все равно обязательно осушит камеру. А обнаружив, что мы сбежали, отправит за нами погоню.
Финн дал ей проползти мимо себя.
– Вот если бы мы смогли опять попасть в центр управления...
– Нам надо убираться с острова,– возразила Эмбер.
– Ты с ума сошла? Через четыре дня он собирается взорвать мечеть. Мы должны его остановить.
Она не сразу ответила, глядя куда-то поверх его плеча.
– Да неужели? А я-то думала, мы смоемся и пойдем пить чай. Разумеется, мы должны его остановить. Но мы не сможем сделать это в одиночку. У нас нет оружия, и нас только двое.
Говорить о том, как ее мучает боль, она не хотела.
– Но...
– Будем действовать согласно моему плану, Финн,– сказала она.– А мой план состоит в том, чтобы убраться с острова и получить подкрепление.
Она не собиралась обсуждать со штатским детали выполнения задания. Хотя Эмбер не боялась опасных заданий, но и не бросалась очертя голову выполнять чересчур рискованные. А вламываться в центр управления Дрейка без оружия было бы безумным риском.
– Кроме того,– добавила она,– мы единственные люди на Земле, осведомленные о плане Дрейка. Вероятно, Мухаби рассчитывает свалить вину за обстрел на Израиль, и мы должны добыть информацию о том, что это подстроено.– Она посмотрела в глаза Финну.– Можешь пойти со мной или рискнуть здесь.
– Я с тобой,– сказал он.
Эмбер кивнула, потом обернулась назад, чтобы осмотреть воздуховод.
– Постарайся равномерно распределять вес тела,– сказала она.– Эти вентиляционные трубы обычно крепятся скобами из листового металла.
– Попробую скользить,– ответил Финн.
Она слегка улыбнулась, довольная тем, что он понимает, что к чему.
– Правильно.
– Мы идем в нужном направлении?
– Черт, если б знать,– призналась она.
– По крайней мере, надо двигаться на юг,– заметил он.– Нас провели через вход на южной стороне острова.
– Справедливо,– сказала Эмбер, пораженная тем, что он не поленился отметить расположение входа.– К сожалению, я не смогу грамотно прокладывать маршрут.
Ее часы разбились еще тогда, на парковке. Печальное обстоятельство, учитывая тот факт, что часы были снабжены глобальной навигационной системой, а им совершенно необходимо было знать положение острова.
– А я смогу.
Финн замолчал, и Эмбер, обернувшись, увидела, как он вынимает из заднего кармана часы. Затем он указал назад:
– Туда.– И в ответ на ее удивленный взгляд пояснил: – «Касио». Указатель курса.
Она скрестила руки на груди.
– Взрывные капсюли и часы с системой джи-пи-эс. Может, у тебя в карманах есть еще что- то, о чем ты хотел бы мне рассказать?
– Обычно я имею при себе парочку рабов,– сказал он, пригвоздив ее к месту немигающим взглядом.– Но как раз сейчас ни одного нет.
– Жаль,– улыбнулась Эмбер.
Он улыбнулся в ответ, и она подивилась себе самой: ее все это забавляло и одновременно очаровывало.
– Похоже, ты выбран штурманом,– сказала она.– Веди нас. И,– добавила она после короткой паузы,– запоминай наше местонахождение. Нам надо будет впоследствии разыскать этот остров.
Финн пополз в южном направлении по трубе, пересекающейся с вертикальной шахтой, через которую они попали сюда. Эмбер следовала за ним. Они двигались около пяти минут, после чего труба резко пошла вниз. Единственным выходом был путь назад, по которому они пришли.
– Командуй,– сказал Финн.
Эмбер протиснулась мимо него. Она видела только несколько футов пространства внизу, после чего воздуховод загибался и терялся в темноте. Но, учитывая то, что большая часть вентиляционных шахт оканчивается в подвалах или на крышах, им надо было делать ставку на вертикальное продвижение, каким бы неудобным оно ни казалось.
– Сюда,– решила Эмбер.
Она пошла первой, осторожно проскользнув в шахту и прижавшись спиной к одной ее стенке, а ноги уперев в другую. В таком положении она начала медленно спускаться, перемещая вниз одну ногу, потом другую, потом туловище,– пока не освободилось достаточно места для Финна.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Чувствую себя сардиной,– ответил он.– В остальном отлично. Как твое плечо?
– Ужасно болит,– призналась Эмбер.– Но сейчас ничего не поделаешь.
Он не стал этого оспаривать, и они молча двинулись вперед. Время тянулось бесконечно долго. Наконец воздуховод открылся в другую горизонтальную трубу, и они продолжили путь более или менее на юг, снова скользя на животах.
Примерно через пять минут они добрались до конца этой линии. Путь им загораживала металлическая решетка, через которую было видно нечто вроде технического тоннеля.
Финн ухватился за решетку и потянул. Ничего не произошло. Он потянул еще раз. Опять безрезультатно.
– Вот черт,– сказал он, поворачиваясь к Эмбер.– Похоже, мы застряли, если только у тебя под платьем не припрятана еще взрывчатка.
Джеймс входил в здание как раз в тот момент, когда Брэндон выходил.
– Есть результаты? – спросил старший.
Брэндон покачал головой, автоматически отступив к стене, подальше от ушей проходящих мимо людей.
– На меня работают осведомители,– сказал он, когда они уселись.– Но пока ничего конкретного.
Ему хотелось рассказать Джеймсу о предателе в Управлении, однако он придержал язык. Собственная нерешительность его раздражала, и впервые со времени знакомства с Джеймсом
Брэндону было не по себе в его присутствии. Но он знал, что поступает правильно. Вероятно, человек, переаттестовавший Берни, сидит очень высоко: у него не только есть доступ к персональным досье исполнителей «Прометея», но он также осведомлен о ролях главных игроков и в совершенстве владеет компьютерной системой.