Подняв глаза, я увидела своего спасителя с небольшим пакетом. Сев в машину, он протянул мне покупку и улыбнулся. Я достала симпатичное платье на тоненьких бретельках, напоминающее сарафан.
– У тебя неплохой вкус.
– Старался.
Я повертела платье и обратилась к мордовороту:
– Послушай, а ты не мог бы отвернуться?
– Зачем?
– А ты сам не догадываешься?
– Нет.
– Я хочу переодеться.
– Ты хочешь сказать, что стесняешься? – усмехнулся он.
– Вот именно.
– Ты в кабаре работаешь. Какие могут быть стеснения?
– В кабаре я просто танцую.
– Интересно, как это тебе удается? – съехидничал мордоворот и отвернулся в другую сторону.
Быстрым движением я стянула окровавленное платье и надела новое.
– Готово?
– Готово. Можешь поворачиваться.
– Что ж, неплохо. Давай свой наряд. Я выкину его на помойку.
Мне пришлось протянуть ему старое платье. Положив его в бардачок, мордоворот улыбнулся и завел машину.
– Давай, ищи родные стены.
Я стала вертеть головой, всматриваясь в здания. Вскоре мне это надоело. Повернувшись к мордовороту и внимательно посмотрев на него, я отметила, что он очень даже ничего.
– Тебя как зовут?
– Называй меня как хочешь.
– А если серьезно?
– Какое имя тебе нравится больше?
– Идиот, – разозлилась я и уставилась в окно.
– Значит, называй Идиот.
Я не смогла сдержать улыбки. И угораздило же нас встретиться при таких обстоятельствах! Сложись все по-другому, я бы точно положила на него глаз. Широкие скулы и толстая шея делали его похожим на породистого пса. Я всегда делила мужчин на породистых и дворняг. Впрочем, дворняги тоже могли быть благородного происхождения. Просто им не повезло: жизнь не всякого погладит по головке. Таким дворнягам всегда хочется насыпать дорогого корма «Чаппи» и налить полную миску чистой воды. Да вот беда – отвадить пригретую псинку потом бывает очень тяжело. Что же касается моего нового знакомого, то он был весьма дорогой и ценной породы. Это я почувствовала сразу, хотя одет он был довольно просто и имел дурную привычку лазить по карманам у трупов. Может, у него родители-чемпионы и породистость передалась ему по наследству? В том, что питался он дорогим кормом, я даже не сомневалась. Его кожа блестела, да и вид был холеный. В общем, парень хоть куда.
– Послушай, подруга, мы так будем до утра колесить. Ты что, совсем ничего не помнишь? – перебил мои мысли «чемпион».
– Помню. Там должен быть телефон, метрах в ста от заведения.
– Ты что, издеваешься? Тут телефонов на каждом углу по пять штук.
– А ты что, торопишься?
– Ну, как тебе сказать…
Неожиданно для себя я взяла его за руку и со слезами на глазах попросила:
– Помоги мне.
Он быстро отдернул руку.
– Я что, по-твоему, машину должен ногами водить? Чем я могу тебе помочь?
– Я попала в жуткую историю. Я хочу вернуться домой, но у меня нет ни паспорта, ни визы. Меня заманили сюда работать танцовщицей, а склоняют к проституции. Я больше так не могу! Помоги мне отсюда выбраться. Я в долгу не останусь, клянусь. Это мафия. Она контролирует каждый мой шаг. Я даже не могу дойти до посольства. Там тоже все схвачено. С сегодняшнего дня я убийца, и мне не к кому обратиться. Помоги, умоляю. Хочешь, я натурой с тобой рассчитаюсь? Я сделаю все, что захочешь, только помоги!
Парень внимательно посмотрел на меня и задумчиво произнес:
– Знакомая песня…
– В смысле?
– То, что ты мне сейчас пропела, тут можно услышать довольно часто. Сюда девчонок привозят пачками, и все хотят вернуться. А насчет натуры ты зря загнула. Я за деньги и в долг не трахаюсь. Оставь свои расчеты для кого-нибудь другого. У меня и так от телок отбою нет.
Я покраснела и сама устыдилась своих слов.
– Послушай, а ты тут, в Токио, кого-то контролируешь или просто живешь?
– Тебе-то какая разница?
– Просто Земля круглая, а вдруг встретимся. Так ты мне поможешь?
– Я же не благотворительный фонд, чтобы всем помогать.
– А я не все!
– Ты думаешь? А чем, по-твоему, ты отличаешься?!
– Идиот!
– Идиот так идиот. Только ты, подруга, свою кашу сама расхлебывай. Залезла в дерьмо по самые уши, а как выбраться, не знаешь. Чем тебе твой бордель не угодил?! Тем, что трахаться заставляют? Так все поначалу возмущаются. Но через пару недель эти же девчонки становятся добросовестными работницами. Ты же приехала сюда бабок сколотить, так колоти, кто тебе не дает?! Кого ты убила, я не знаю, но сделала ты это зря. Попокладистее надо быть со своим начальством. Сама себе проблемы нажила. Вроде взрослая уже, а живешь одним днем…
Неожиданно я увидела свое кабаре и не поверила глазам.
– Приехали.
– Так вот, значит, где ты трудишься… – Мордоворот остановил машину у самого входа и с интересом посмотрел на меня.
– Ты мне поможешь? – спросила я в последний раз.
– Нет.
– Почему?
– Не хочу. Мне кажется, я тебе уже и так достаточно помог.
– Идиот!
– От идиотки слышу. Ладно, давай, подруга, выгребайся, танцевать пора. Удачи тебе!
Я с грустью посмотрела на него и открыла дверь машины.
– Спасибо за платье.
– На здоровье.
Я вышла из машины и с силой захлопнула дверь. Мордоворот подмигнул мне и надавил на газ.
– Идиот! – крикнула я ему вслед и смахнула слезу. – Чтоб тебе все светофоры только красные встречались! Чтоб ты правила дорожного движения нарушил и тебя оштрафовали! Чтоб у тебя тачку угнали!
Ярко-красная «Хонда» удалялась все дальше и дальше, вскоре она и вовсе скрылась из виду. Мне ничего не оставалось делать, как открыть дверь своего кабаре и найти Натку. Заведение закрывалось, но Натки нигде не было. Тяжело вздохнув, я направилась в гостиницу.