– Мистер Свитогоа! – он обернулся к головорезу. – Что происходит?!
– Рыбоеды прокрались в стан под покровом ночи, – невозмутимо ответил дикарь, разглядывая пленных, в ужасе сжавшихся у его ног. – Хотели зарезать дозорного и украсть наши упряжки. Но попали в ловушку, там их Топтыгин и дожидался. Дружки супостатов своих в западне бросили да наутёк пустились, их сейчас Белазар с штурмвоями прочь гонит, а этих вот Топтыгин придержал.
– Ваш чудовищный мутант пожирает человека! – Майк ткнул пальцем в окровавленную яму, стараясь не смотреть на происходящее в ней чудовищное действо. – Это ужасно! Кощунственно! Вы должны прекратить это немедленно!
– Рыбоед ударил Топтыгина копьем, – безразлично произнес головорез, – но не смог одержать верх. Это честная схватка, ворога никто на нашу землю не звал. Лишить боевого медведя законной добычи суть оскорбление его и его хозяина. Мы позаботимся о том, чтобы огрызок, что останется от вражьего трупа, нашли его соплеменники. Пусть воочию узрят результат своих деяний, дабы другим неповадно было.
От такого изуверского первобытного объяснения Майка покоробило, и он в который раз отметил, что существование дикарей представляет собой угрозу национальной безопасности Новой Америки, и потому их надо держать под контролем хотя бы до того момента, пока не будет восстановлен Полярный Круг. Пожалуй, это даже хорошо, что с ним не отправили сотню таких маньяков. С другой стороны, жестокость и кровожадность дикарей пойдут на пользу, когда Майк вместе с замдиректора Коэном загонят их в Реактор. Там полно такого же кровожадного зверья, только четвероногого! Ход его мыслей прервало появление хозяина медведя. Тот вынырнул из темноты, словно из ниоткуда, совершенно бесшумно, зыркнул на Майка злобным взглядом и подошел к жлобу-напарнику.
– Святогор, что у тебя? – коротко спросил он. – Раненые есть? Что с санями и лосями?
– Схватки не случилось, – ответил головорез. – Ворогов, что попали в западню, Топтыгин пленил. Того, что сдаваться не стал, – заломал. Других супостатов в стане нет. Но один из лосей пропал, видать, чужаков испугался и в тайгу убежал. – Он посмотрел на собеседника: – Изгнали татей?
– Троих зарубили в сече, ещё одного стрелой достали, – сообщил владелец медведя. – Остальные бежали. Не думали они, что мы их ждать будем, потому и полезли. Это малая сила была, где-то поблизости большой отряд рыбоедов, не иначе, раз они за порубежные столбы зашли без опаски. Надобно гонца отправить в скуф к побратимам, предупредить об опасности. Весняна, Радомира клинком оцарапали, рыбьим ядом смазанным. Рука опухает. Подсобишь?
– Уже иду, – отозвалась молодая дикарка, и Майк невольно вздрогнул. Она стояла рядом со Святогором, в полушаге, но ещё секунду назад её там не было, он готов поклясться на Библии! Он всё это время находился точно напротив головореза, он не мог её не заметить, как она так незаметно пришла, если находится прямо перед ним?!! Прежние подозрения вспыхнули в нём с новой силой. Русские троглодиты скрывают от него что-то важное. Однозначно, скрывают. Им доверять нельзя!
Дикарка развернулась и направилась навстречу выходящим на поляну головорезам, и Майк заметил у неё на поясе внушительных размеров кинжал. Неудивительно. Она ничем не отличается от своих соплеменников, недаром даже её сексапильная внешность сопряжена с безобразно высоким ростом и уродливой косой. Что это вообще за пещерная дикость – таскать на голове канат?! Истинно утонченные и цивилизованные девушки носят каре, длинные волосы – это сексистский атавизм! Однако за действиями дикарей стоит пронаблюдать повнимательней. Он отошел в сторону, сославшись на нежелание мешать, и выбрал подходящее для наблюдения место. Майк убедился, что контролирует всю поляну, и сосредоточил внимание на сексапильной девице. Уже ясно, что она, будучи дочерью вожака, имеет доступ к неким технологичным приборам, там, в стойбище, он чуть не застал её врасплох. Теперь необходимо вести себя осторожнее. Жаль, что не удалось спровоцировать дикарку на совместный поход в Новую Америку. Это бы сильно всё упростило. Кто же знал, что она окажется настолько подконтрольной какому-то тупоголовому головорезу!
Тем временем девице привели раненого, и она уселась напротив него в пустую повозку. Рука у жлоба действительно распухла, из относительно небольшого пореза не прекращалось кровотечение. Молодая дикарка протянула к ране ладони и замерла в таком положении, не дотрагиваясь до пореза. Она принялась что-то тихо нашёптывать, и Майк аккуратно приблизился, чтобы не упустить самого важного – момента запуска медицинского устройства.
«…булат, прочь отстань, а ты, кровь, течь перестань…» – отпечаталось в сознании, и Майк едва не сплюнул от досады. Кровотечение у раненого останавливалось, он всё-таки проглядел активацию тайного прибора!
Дикарка, не переставая шептать, устало вздохнула, и смысл её шепота перестал доходить до Майка. Заметить его она не могла, он стоял в тени со стороны её спины, значит, её напрягло что-то другое. Он осмотрел глазами поляну. А, ну да, пленных поднимают на ноги и загоняют в одну из палаток. Они бросают на ведьму полные суеверного страха взгляды. Их-то её колдовская показуха впечатляет по полной, можно не сомневаться. Где же она прячет приборы? Майк в который раз осматривал сексапильную фигуру девицы. Человеко-мутантка сидит посреди мороза в почти минус шестьдесят градусов, одетая в тонкий сарафан, через который при ярком солнце на просвет можно разглядеть очертания бедер, и короткую песцовую шубку, которую днем даже не застегивает. Любой предмет под такой одеждой будет заметен… Стоп! Шубка! Она застегнута! Дикарка такой же морозоустойчивый мутант, как остальные, так? Так! Значит, можно предположить, что застегивается она не потому, что ночью холоднее, чем днем, почти на десять градусов. Она застегивается, чтобы скрыть приборы. Точно! Они спрятаны у неё под шубкой, скорее всего, во внутренних карманах. Получается, что размеры устройств невелики, раз Майку до сих пор не удается их заметить. Очень может быть, что сама шубка вообще предназначена для их маскировки от окружающих соплеменников, а вовсе не для защиты от низких температур. А наивные дикари считают, что перед ними жутко волшебная ведьма!
Майк невольно улыбнулся, довольный силой логики. С тем, где дикарка хранит приборы, понятно. Осталось заметить, как она их активирует. Должно быть что-то, какое-нибудь движение: засовывание руки за пазуху или своеобразное касание поверхности шубки в одном и том же месте. Наверняка она маскирует это под действия, ни у кого не вызывающие подозрений, вроде застегивания пуговиц или тому подобное, Майку нужно быть более внимательным. Но сегодня вряд ли удастся это увидеть. Кровотечение остановилось, опухоль заметно уменьшилась, и дикарка принялась накладывать раненому повязку. Закончив с этим, она что-то сказала излеченному головорезу, тот отвесил ей поклон, видимо благодарил, и ушел к остальным увешанным оружием жлобам. Молодая дикарка осмотрелась и мелодично, нараспев, произнесла:
– Тимофей Котофеич, кисонька, поди ко мне, подсоби-ка мне, постереги меня!
В полумраке факельных отсветов в кроне одной из близстоящих сосен шевельнулась какая-то тень, и Майк увидел ручную тварь девицы, мягко перепрыгивающую с одного дерева на другое. Рысь переместилась к краю поляны и сбежала по вертикальному стволу наземь. Хищная кошка повела ушами, прислушиваясь к окружающей обстановке, и неторопливо пошла к хозяйке. Сексапильная дикарка погладила сверкающую в полумраке желтыми зрачками тварь и направилась к лесу. Рысь последовала следом. Девица остановилась недалеко от выпирающей из-под многометрового снега кроны заледенелого дерева, торчащего над поверхностью едва на полтора ярда, и злобная тварь, скользнув меж заледенелых ветвей, затаилась во мраке. Дикарка некоторое время всматривалась во тьму, разворачиваясь то в одну, то в другую сторону, после чего подняла на уровень губ руку ладошкой вверх, будто поддерживала ею воздух, и принялась нашептывать что-то себе на ладонь.