Мельберг тяжело вздохнул. В последнее время он часто вздыхал. Весенние неудачи не выходили из головы. Хотя удивляться было нечему, сам и виноват — расслабился, потерял контроль, позволил себе плыть по течению. Такое не проходит безнаказанным. Кто-кто, а он-то должен был это понимать. Ну что ж, хороший урок на будущее. Он не из тех, кто повторяет ошибки.
— Бертиль? — раздался настырный голос Анники из приемной.
Отработанным элегантным жестом он откинул со лба волосы и неохотно поднялся. Не так много было женщин на свете, кто мог бы ему приказывать, но Анника Янссон как раз принадлежала к этой группе. С годами он даже начал испытывать к ней уважение — и тут она, пожалуй, одна составляла всю категорию подобных людей. Весной в отделе все время работали какие-то бабы, и ничего хорошего из этого не вышло. А теперь еще одна… Он опять вздохнул. Неужели так трудно найти нормального парня в полицейской форме? Но нет, начальство упрямо посылало на замену Эрнсту Лундгрену каких-то девиц. Тридцать три несчастья.
Внезапно из приемной послышался собачий лай. Неужели Анника опять привела на работу одного из своих питомцев? Он ведь уже говорил с ней на эту тему.
Но нет, это был вовсе не один из несчетных лабрадоров Анники. В приемной стояла маленькая темнокожая женщина, а на поводке у нее вертелся большой лохматый пес неопределенного цвета и породы.
— Я его нашла прямо у вашего подъезда, — сказала посетительница с заметным стокгольмским акцентом. — Совсем молодой, почти щенок.
— Вот как! И что он здесь делает? — неласково произнес Бертиль и повернулся, чтобы уйти.
— Это Паула Моралес, — поспешила вставить Анника.
Бертиль остановился. Ясное дело, имя звучит на испанский манер. Но какая же она маленькая, пальцем перешибешь. А взгляд — как у чемпиона мира по боксу.
— Рада познакомиться. — Она протянула ему руку. — А песик бегал сам по себе. Ничей, судя по всему. Или такой хозяин, что лучше бы его совсем не было…
Все это она произнесла таким не терпящим возражений тоном, что Бертиль мысленно поинтересовался, куда же она клонит.
— Так оставьте его где-нибудь, — предложил он.
— В этом городе подходящего места нет. Здесь никто не заботится о бездомных собаках. Анника мне уже сказала.
— Разве нет? — на всякий случай спросил Мельберг.
Анника покачала головой: нет. И не было.
— Ну что ж… возьмите его к себе. — Он сделал попытку отстраниться от песика, прижавшегося к его ноге.
Тот, видимо, понял это как приглашение поиграть и улегся на его правый башмак.
— Взяла бы, если бы могла. У нас есть собака, и она терпеть не может конкурентов. — Взгляд Паулы оставался таким же требовательным, если не сказать грозным.
— А ты, Анника? Тебе-то все равно — собакой меньше, собакой больше, — чуть ли не просительно сказал Мельберг.
Черт их всех подрал, почему он вынужден заниматься такой ерундой! Начальник он здесь или кто?
Анника отрицательно покачала головой.
— Мои привыкли только друг к другу. С чужаком ничего не выйдет.
— Вы его и возьмете, — неожиданно решила Паула и протянула Бертилю поводок.
От неожиданности Мельберг его взял. Пес еще тесней прижался к нему и заскулил.
— Вы же видите, вы ему понравились.
— А он мне? Я же не могу… у меня нет этих… — Мельберг никак не мог придумать подходящую реплику.
— У тебя же нет никаких зверей дома! Пусть поживет пару дней, а я поспрошаю, может, найдется кто-то. Наверное, он просто потерялся, откуда же тогда поводок? А нет, так найдем ему хозяина. Не можем же мы просто выбросить его на улицу. Еще под машину попадет.
Мельберга последний аргумент почему-то тронул.
— Ладно, — буркнул он, — возьму этого крокодила… но только на пару дней, не больше. И вымой его, иначе и на порог не пущу! — Он погрозил Аннике пальцем.
— Никаких проблем! — воскликнула Анника с облегчением. — Пошли в душ, зверушка! — Она приняла у начальника поводок и добавила: — Спасибо, Бертиль.
— Чтобы он блестел, когда я его увижу в следующий раз, — проворчат Мельберг. — Иначе, как сказано, от ворот поворот!
Он вышел из приемной и с грохотом захлопнул за собой дверь. Анника и Паула переглянулись и засмеялись. Пес весело тявкнул, подошел к батарее и постучал по ней хвостом — наверное, на улице было слышно.
— Желаю приятного времяпрепровождения! — Эрика помахала Майе, но дочь не заметила — была увлечена мультиком.
— Еще бы! — Патрик чмокнул Эрику в щеку. — Несколько месяцев можешь за нас не беспокоиться.
— Звучит так, словно я отправляюсь за тридевять земель. — Эрика засмеялась. — Не так-то легко от меня избавиться. Для начала увидимся за ланчем.
— А ты сможешь работать дома? Наверняка будешь все время отвлекаться…
— Попробую. А ты просто вообрази, что меня нет.
— Никаких проблем. Как только ты закроешь за собой дверь кабинета — считай, что перестала для меня существовать. — Он подмигнул.
— Посмотрим, посмотрим. — Эрика поставила ногу на ступеньку. — Во всяком случае, попробовать можно. Иначе придется арендовать офис.
В кабинет она поднялась со странным чувством. Целый год она провела дома с Майей. Ей уже начинало казаться, что она не дождется этого дня, когда сможет наконец передать эстафету Патрику и заняться взрослыми делами. Она до смерти устала от площадок, песочниц и детских телевизионных программ. В конце концов, песочный пирожок вряд ли мог сыграть роль удовлетворительного стимула для интеллектуальной деятельности, даже если был близок к совершенству. Как бы она ни любила свою дочь, необходимость в сотый раз петь песенку «Имсе-Вимсе-паучок» приводила ее в бешенство. Пусть теперь Патрик поет.
Эрика устроилась на стуле поудобнее и нажала на кнопку, наслаждаясь знакомым жужжанием вентиляторов. Сдача ее новой книги о громких убийствах последних лет назначена на февраль, и за лето она успела собрать почти все нужные материалы, так что теперь оставалось только засесть за компьютер и писать. Она открыла «Word», нашла документ под названием «Элиас» (имя первой жертвы серийного убийцы) и приготовилась работать. В дверь осторожно постучали.
— Извини, что беспокою. — Патрик был явно смущен. — Не могу найти комбинезон.
— В сушильном шкафу.
Патрик молча кивнул и закрыл дверь.
Эрика пробежала пальцами по клавиатуре — даже после недели простоя навыки быстрой печати слабели. Опять стук в дверь.
— Еще раз извини, скоро оставлю тебя в покое… но как одевать Майю? На улице довольно прохладно, но она так легко потеет… Как бы не простудилась, если переборщить с одеждой. — Патрик глуповато улыбнулся.
— Надень на нее синий свитерок и пару колготок под комбинезон… и тонкую шапочку.