— Куда мы направляемся? — спросил я девушку вскоре после отхода лодки от берега.
— Тс-с, — прижала она пальчик к губам. — Мы плывем к заливу.
Я высвободил голову из-под тряпки.
— Зачем?
— Женя, не высовывайся и не шевелись — тебя могут заметить с берега.
Пришлось снова накрыться вонючей рогожкой. Однако любопытство одолевало.
— Джиан, что происходит? Куда идет наша лодка?
— На остров. Мы решили спрятать тебя у нашего родственника. Там тебя никто не найдет.
— Джиан, спасибо, конечно, за помощь и заботу, — пробормотал я. — Но, может быть, вам лучше высадить меня где-нибудь… поближе к российскому посольству? Я бы поймал такси и через полчаса был в безопасности, а?
— Они убьют тебя, — тихо сказала девушка и сильнее сжала мою ладонь.
— Кто?
— Люди Катуны. Их очень много. И они всесильны. Они найдут тебя где угодно — даже в аэропорту во время посадки в самолет.
Она твердила это как заклинание, и я не знал, чем возразить. Я был чужим в этой стране, ничего не знал о местных нравах, обычаях, менталитете. Возможно, полусумасшедшие малолетние подонки до сих пор преследовали нас, пробираясь по берегу и не спуская глаз с хрупкой деревянной лодочки. Одной автоматной очереди было достаточно, чтобы разнести ее в щепки, заодно продырявив всех ее пассажиров. Не хотелось мне рисковать жизнями этих людей. Не хотелось…
«Ладно. Будь что будет, — решил я про себя. — Порой не знаешь, что лучше: скрупулезно просчитать действия, полагаясь на железную логику, или пустить все на самотек, надеясь на его величество Случай. Иногда прокатывало. Помогало. Посмотрим, что получится теперь…»
* * *
Лодка долго кружила по протоке, ныряла под какие-то мосты, огибала препятствия. Я все так же лежал на неудобном ребристом дне, изредка ворочался и выглядывал из-под рогожки, чтоб посматривать на солнце и хотя бы приблизительно знать, в каком направлении правит шкипер.
Джиан напряженно молчала. Безмолвствовал и ее отец. Да и мне особенно говорить было не о чем. Я все больше прислушивался и наблюдал за поведением своих спасителей. По их лицам я мог легко догадаться о том, что происходило вокруг. Кажется, пока все складывалось относительно удачно.
Пройдя длинный прямой отрезок, лодка выполнила несколько крутых поворотов; солнце над головой перемещалось то влево, то закатывалось вправо.
— Выходим в залив, — оповестила Джиан. — Воды хочешь?
— Не откажусь.
Она протянула флягу с теплой и неприятной на вкус пресной водой. Сделав несколько глотков, я вернул ей сосуд. И, вздохнув, поинтересовался:
— Долго нам плыть до вашего острова?
— Долго, — кивнула она. — Два дня.
— Сколько?! — зашевелился я, позабыв о конспирации.
— Тс-с, — прижала она мою голову ладошкой. — Лежи тихо. Вот выйдем из залива — тогда поднимешься…
«Два дня. С ума сойти, — стал сокрушаться я, прикрывшись от палящего солнца дырявой тряпкой. — За это время меня Горчаков запросто переправил бы в Москву. Если бы все сложилось с побегом. Жаль, что не успел добежать до посольской машины. Жаль…»
* * *
Из залива мы вышли ближе к вечеру, протопав, по моим грубым расчетам, более тридцати миль. Моторчик у лодки был слабенький, посему скорость нашей посудины не превышала шести узлов. Помимо скромной скорости на продвижение к цели влияли и остановки, во время которых Ампаро подливал из канистры в бачок мотора бензин. Заправка отнимала не более трех-четырех минут, но запаса горючего хватало всего на два часа непрерывной работы, после чего следовала очередная остановка.
После выхода из залива лодка повернула строго на юг. Джиан стянула с меня рогожку и позволила подняться.
— Теперь можно, — улыбнулась она.
Усевшись на лавке, я расправил плечи и сделал несколько движений, разминая затекшую спину. Девушка занялась приготовлением скромного ужина — стала раскладывать на чистом полотенце хлеб, тарелочку с рисом, кусочки рыбы и что-то еще малопонятное из национальной филиппинской кухни.
Мы шли с постоянной скоростью, держась примерно в миле от берега. Я поглощал рыбу, посматривая по сторонам. На тот случай, если поблизости промелькнет силуэт «Миллениума». Ведь какая-то причина задержала моих друзей в пути от острова Катандуанес. Не исключено, что встретимся по дороге.
Мои спасители тоже систематически изучали акваторию, но делали это скорее из соображений безопасности. Любое судно, двигавшееся навстречу или параллельным курсом, тотчас настораживало их. Они начинали нервничать, а мне приходилось укладываться на дно и накрываться вонючей рогожкой…
На исходе дня мы миновали западный мыс самого крупного острова Малайского архипелага и повернули на юго-восток. Солнце низко висело над горизонтом, едва освещая островные возвышенности. Я с трудом, но узнавал эти места. Всего несколько дней назад мы проходили этим же маршрутом на «Миллениуме» в сторону острова Катандуанес. Трижды за время перехода я нес вахту за штурвалом в капитанском кресле, и кое-что из окружающего ландшафта надолго отложилось в памяти. К примеру, мелкие гористые острова, глубокие живописные бухты или узкий пролив между двумя крупнейшими островами архипелага, который пришлось преодолевать чуть раньше по времени, чем сегодня.
— Ты сыт? — улыбнулась Джиан, убирая импровизированный стол.
— Да, спасибо. Все было очень вкусно.
— У нас очень мало еды, — посетовала она. — Остатки разделим на завтрак и обед. На ужин не хватит.
Мне стало жаль эту хрупкую и преданную девочку. Я вполне мог протянуть без еды пару-тройку дней, но каково придется ей и Ампаро? Их семья и без того недоедала, а тут еще длительное путешествие.
— Джиан, как называется остров? — спросил я даже не ради любопытства, а скорее для смены темы и поддержания разговора.
— Катандуанес, — запросто ответила она.
На пару секунд мой язык прилип к нёбу. «Возможно ли такое совпадение? — удивился я, стараясь сдерживать эмоции. — Филиппинский архипелаг насчитывает более семи тысяч островов. И вот на тебе — опять Катандуанес! Наверное, самому Богу неугодно, чтобы поиски вакцины профессора Иванцова прекратились…»
Ближе к ночи я сменил Ампаро на корме у подвесного мотора. Он выглядел очень уставшим и сразу улегся на дно, закутался рогожкой и заснул. Джиан перебралась поближе ко мне, села рядом, прижалась. Я обнял свободной рукой ее озябшие плечи.
— Тебе тоже не мешало бы поспать.
— Попозже. Вместе с тобой, — таинственно улыбнулась она.
* * *
За ночь мы прошлепали юго-восточным курсом около шестидесяти миль. В середине вахты мне пришлось заглушить мотор для дозаправки бензинового бака. К слову, две канистры бензина уже были опустошены, и дозаправку я производил из третьей — последней имевшейся на борту.