– Теперь будешь знать, как голышом спать, эксгибиционист хренов! – Прошкин ухмыльнулся.
– Да ладно тебе, прапор, – примирительно произнес Бабочкин, снял с себя бушлат с меховым воротником и протянул его озябшему инженеру: – Держи.
– А как же вы? – Александров застучал зубами.
В ответ старлей, оставшийся в одной лишь тельняшке, махнул рукой. Мол, я закаленный, так что не боись, не замерзну. И вдруг Лавров приложил указательный палец к губам. Все тотчас же смолкли, затаили дыхание.
– Вроде улетает. – Майор напряженно вслушивался в затихающий писк, издаваемый пропеллерами беспилотного самолета. – С чего бы это вдруг? – Он хмыкнул себе под нос, на свой страх и риск выглянул из укрытия, осмотрелся по сторонам.
Удивительное дело, но беспилотника нигде не было видно, хотя при этом в ушах у
Батяни продолжало пищать. Ему казалось, что этот противный резонирующий звук не смолкнет никогда, так и будет сверлить барабанные перепонки, но вскоре надоедливый писк сошел на нет.
Складывалось впечатление, что беспилотный самолет и впрямь ретировался, следовательно, опасность миновала. Но Лавров не делал поспешных выводов, справедливо подозревая, что на самом деле тот никуда не улетел, а затаился за ближайшими скалами. Стоит десантникам выбраться из укрытия, как он будет тут как тут.
– Ну и что там, товарищ майор? – нетерпеливо спросил Прошкин.
– Ничего хорошего. – С этими словами Андрей вновь сполз на дно ямы и принялся копошиться в рюкзаке, при этом приговаривая: – Но и на старуху найдется проруха.
В скором времени комбат уже держал в руках что-то вроде широкоформатного планшетника. В него был вмонтирован небольшой джойстик, на головке которого краснела резиновая кнопочка-пипочка с красноречивой надписью «Fire». Это был пульт дистанционного управления беспилотным вертолетом, на скорую руку собранным вчера Лавровым и Александровым.
– Вы собрались?.. – Инженер округлил глаза.
– Именно, Алекс, именно, – оборвал его Батяня и принялся тыкать указательным пальцем в сенсорный экран. – Подымем нашу винтокрылую машинку в воздух, найдем этот хренов беспилотник, который, я уверен, затаился где-то поблизости, и уничтожим его к чертовой матери.
– А если все произойдет с точностью до наоборот? Вертолет же разведывательный, на конкретные боевые действия не заточен. Да и что он может противопоставить беспилотному самолету, который оснащен довольно-таки серьезным пулеметом? Два ствола, позаимствованные от модернизированного пистолета Макарова, да? Это же несерьезно. В общем, погубите вы вертолет. А он, между прочим, больших денег стоит, – переживал за свое детище кандидат технических наук.
Лавров пропустил это замечание мимо ушей, а вот Прошкин и Бабочкин оживились. Понятное дело, в сложившейся ситуации они были на стороне своего командира.
– Слушай сюда, ботан. Тебе что важнее, деньги или человеческие жизни? – грубо отреагировал прапорщик.
– Во-во. Раз ты такой умный, то, может, выберешься из укрытия и вступишь в бой с беспилотником? Я тебе даже свой автомат дам. Вот только вряд ли он тебе поможет, – вторил ему старлей. – Что? Не хочешь? То-то и оно. Так что сиди и помалкивай.
Как ни странно, но резкие высказывания десантников нисколько не обидели Александрова. Более того, он понял, что они в чем-то правы. По крайней мере в том, что лучше рискнуть беспилотным вертолетом, чем людскими жизнями. Авось и выгорит. Ну а если нет – что ж, там видно будет.
– Начнем? – Лавров размял замерзшие пальцы и взялся за крохотный джойстик.
– Ни пуха ни пера, – в один голос отозвались Прошкин с Бабочкиным.
– Вы только поаккуратней, – несмело добавил инженер.
– А это уже как получится, – бросил майор и вывел на жидкокристаллический экран планшетника две дополняющие друг друга картинки с видеокамер, установленных на аппарелях только что активизированного вертолета-беспилотника.
Под тенью скального выступа, который находился метрах в двадцати или чуть дальше от того самого места, где укрылись десантники с инженером, что-то еле слышно загудело, зажужжало. Вскоре на солнечный свет, скользя полозьями по искрящемуся снегу, буквально выплыл небольшой беспилотный вертолет с бешено вращающимися лопастями. Внешне он ничем не отличался от игрушечного и чем-то напоминал сборный геликоптер-конструктор из серии «Лего-Техник». На его фюзеляже, выкрашенном в белый цвет, чернела загадочная аббревиатура – «FA». Впрочем, таинственной она могла показаться лишь персонам непосвященным. Просто один из создателей данного технического творения именно так зашифровал свои имя и фамилию в латинской транскрипции: «Fedor Alexandrov».
Какое-то время покрутившись волчком на одном месте, вертолет-беспилотник оторвался от земли и, набирая высоту, двинулся к ближайшей скале. Стрекочущие лопасти рубили морозный воздух. Ровно гудел электрический двигатель. Видеокамеры, закрепленные на аппарелях, с едва уловимым жужжанием поворачивались на кронштейнах, сканируя пространство.
Управление вертолетом давалось Батяне довольно легко. Поведешь джойстиком влево – беспилотник накренится на левый бок. Вправо – на правый. Потянешь джойстик вверх – винтокрылая машина задерет нос и устремится куда следует. Ежели вниз, то все будет наоборот. Одним словом, ничего сложного, прямо как в компьютерной игре. Тем не менее Лавров не расслаблялся, постоянно держа большой палец на кнопке «Fire», которую отечественные конструкторы почему-то обозвали на английский манер.
– Слушай, Алекс, а на фига вы на кнопке стрельбы вражеское «фаер», а не наше русское «огонь» написали? По-моему, не патриотично получилось, – как бы между прочим спросил Андрей, не отрывая глаз от экрана планшетника, на котором простирались величественные гималайские пейзажи.
– Так ведь наше конструкторское бюро не только на российскую оборонку работает. Мы иногда и с НАТО сотрудничаем, чтобы немного денег раздобыть. Вот и приходится делать надписи на понятном для них языке. А что? Платят они хорошо, я бы даже сказал, щедро. В конечном счете, я же им не атомные бомбы со сверхсекретными разработками продаю, а всего лишь безобидные беспилотные аппараты, предназначенные для разведки. Что в этом плохого? Сейчас во всем мире так делают. Китайские и европейские инженеры трудятся на США. Наши, российские – на Евросоюз. Глобализация, – как бы оправдывался Александров.
Батяня хотел было возразить, что на любой летательный аппарат можно навесить серьезное вооружение и после всякие разговоры про его безобидность отпадут сами собой, как неожиданно на заснеженном склоне горы рядом с тенью, отбрасываемой вертолетом, нарисовалась еще одна. Она была примерно в два раза крупнее первой и имела крестообразную форму. Поначалу майору показалось, что над винтокрылой машиной парит орел или коршун, которые частенько встречаются в здешних местах.
Но когда он укрупнил изображение, то понял, что допустил непростительную ошибку, приняв тень вражеского беспилотника за птичью. Правда, эту самую ошибку было еще не поздно исправить.