А раз так, то надо готовить пути к отступлению. Три последних дня Денис провел в командировке. Изолированный от повседневной суеты, он взвесил все, просчитал варианты. И по возвращении в банк прямиком отправился к кабинет к Рублеву, предвидя, что разговор получится непростым. Увы, он не ошибся. У Рублева неожиданно для себя Денис застал едва ли не всю банковскую "головку": Кичуя, Дерясина, Холину, а также частую здесь в последнее время гостью - Манану Осипян. Шло какое-то оживленное обсуждение. Все, кроме Холиной, сгрудились вкруг стола. Ирина же в обтягивающих бриджах цокала по кабинету в босоножках на тончайщих, будто соборные шпили, каблучках, потряхивая свежеотлакированными ноготками. Первой завидев Лобанова, она, как обычно, демонстративно фыркнула, заставив поднять головы остальных.
- А, господин Лобанов, - Иван Васильевич сделал приглашающий жест. - Вернулись! Присоединяйтесь. Мы тут решили заблаговременно обсудить повестку будущего годового собрания на "Юном коммунаре".
- Ну, вы даете, красавцы, - Лобанов аж поперхнулся. - Или шутите?
- А что? - отреагировала Осипян. - Надо на перспективу глядеть. Март двухтысячного не за горами. На реконструкцию оборудования понадобятся дополнительные ресурсы. В связи с этим есть идея включить в повестку вопрос о дополнительной эмиссии.
- Стратеги! - Денис оглядел присутствующих озабоченным взглядом психиатра, обнаружившего коллективное помешательство. - У вас суд через три дня! Может, признают банкротами. А они тут диспозиции на полгода вперед прорисовывают.
- Суд будет. Но банкротом банк не признают, - строго произнес Рублев. - Для чего иначе мы работаем?
- Ваши слова да Богу в уши.
Иван Васильевич снял очки, внимательно посмотрел на Лобанова:
- Ты что-то хочешь предложить?
- Хочу! - решительно подтвердил Денис. - Потому что тоже стратегически мыслю. Вера в успех, прочие фанфары - это всё ля-ля. Как говорится, мечтать не вредно. Но и предусмотрительность еще никому не мешала. В сорок первом Москву тоже сдавать не собирались. Однако все ценное на всякий случай вывезли.
Он заметил, как быстро переглянулись Кичуй с Дерясиным.
- Если допустить, что банк признают банкротом...Только допустить, - Денис приподнял ладони, защищаясь от хмурого взгляда Рублева. - То сюда высадится арбитражный десант Онлиевского. Принцип этого господина известен: деньги выжать, остальное - в жмых. Так что вкладчикам и клиентам, о которых вы так печетесь, все едино ничего не достанется.
- И что отсюда вытекает? Делать как он?! - взвинченно отреагировал Иван Васильевич.
- Во всяком случае не быть глупцами. Надо все ценное, что не состоит на балансе банка, подготовить к продаже на офшорные компании, напрямую с банком не связанные. И если арбитраж примет решение о банкротстве, в тот же день задним числом оформить отчуждения. Прежде всего я имею в виду кондитерку.
- А что? Это логично, - быстро закивала Осипян.
- В любой подлости есть своя логика! - раздраженно процедил Рублев. - Да если кто узнает об этих распродажах, нас тут же угробят! Еще и ярлык воров публично навесят, - только того и ждут! А наша сила в том, что мы не воры!
- Поэтому он и говорит: только подготовить! - вступился Кичуй. - Что вы всё сразу отметаете? Вслушайтесь. По-моему, он дело предлагает! И амбиции ради дела стоит попридержать!
Присутствующие удивленно переглянулись: прежде разговаривать с тестем в таком тоне Кичуй себе не позволял. Рублев зарделся.
- Иван Васильевич, погоди кипятиться, - Осипян на виду у всех успокоительно прижала его руку. - Я и сама хотела о подобном просить. А ну как в самом деле грянет беда, что ж вам меня-то с собой топить? Да и обещал!
- Дело, дело Дэни глаголит! - поддержал и Дерясин, шутливым тоном пытаясь снизить накал страстей.
- Лобанов - это, конечно, тот еще фрукт, - Холина бросила на Дениса уничижительный взгляд. - Но то, что сейчас предлагает, на самом деле целесообразно.
- Да?! - Иван Васильевич язвительно огляделся. - Все умные, один упрямец Рублев, как палка в колесах. А вы подумали на минутку, что будет с теми, кто такие договора подпишет, или с теми, на кого эти офшоры оформлены? Такой прессинг начнется. Самое меньшее - уголовные дела пооткрывают. Что, не терпится в тюрьме посидеть? Или рассчитываете за границу смыться?
- Если всё грамотно оформить, не подкопаются, - упрямо произнес Лобанов. - Я уже и схемы "двойной продажи" прикинул.
- Прикинул он, деятель! - буркнул Рублев. - Но ведь не корысти ради как бы, Иван Васильевич, - Дерясин склонился в шутовском поклонце. - А токмо пользы дела для. А?
- А? - повторил, склоняясь рядом с ним в таком же холопском поклоне, Кичуй.
- Эк навалились! Хорошо, подберите пока "кондитерские" документы, там поглядим, - Рублев безнадежно махнул рукой.- Кто этим займется?
- Могу я, - вызвался Лобанов. - Как говорится, инициатива наказуема.
- Вы? - задумчиво произнес Иван Васильевич, чувствуя, как внезапное подозрение овладевает им. - У кого хранятся документы по "Магнезиту"?
- У Жуковича. Он директор компании, - отреагировал Кичуй. - Кстати, Дэни, ты в последние дни заменял Олега и пользовался его сейфом. "Кондитерская" папка в сейфе? - Понятия не имею, - процедил Лобанов. - Свален там какой-то хлам. А что именно, я не в теме. Я-то с реестром работал. Хотите, возьмите ключ, сами гляньте. А чо, разве Жучило до сих пор не объявился?
- Звонил я тут жене его. Говорит, аритмию никак не снимут, - Дерясин постучал себя по груди. - Как бы опять инфаркта не было, - с нашей-то нагрузкой!
- Если аритмия, тогда суду все ясно, - Лобанов озадаченно потеребил бороду.- Стало быть, опять в запой ушел, старый алкаш.
- Как это в запой?! - вскинулась Осипян. - Вы хотите сказать, что ценнейшие документы по моей кондитерке хранятся у алкоголика?
Она диким взглядом оглядела остальных.
- Не у алкоголика, а у начальника управления, - неприязненно поправил Кичуй. Он склонился над селектором: - Кого-нибудь из управления холдингом пригласите к Ивану Васильевичу....Сейчас принесут декументы, переложим их ко мне, и - все дела. - Легкие у вас дела, пробормотала Осипян. - Ладно: директор "Магнезита" Жукович. Это я знаю. А кто числится учредителем? Вы же эту компанию в банк официально на учет не поставили. Так кто?! Кичуй и Дерясин переглянулись.
- Жукович, - пробормотал Кичуй.
- Что?! - взвизгнула Осипян. - Всё дело жизни моей зависит от росчерка одного алкаша?!
- Как это? - поразился и Рублев. - Я полагал, кондитерка на тебе, Игорек.
Кичуй умоляюще кивнул Дерясину.
- Понимаете, Иван Васильевич,- скороговоркой забормотал Андрей. - Самые крупные участия действительно всегда оформлялись на руководителей банка. "Магнезит" значился на Керзоне. А когда Керзон уходил, то, чтоб не затягивать, все права переуступил Жуковичу - холдингом же Олег занимался. Переоформлял компании, находил покупателей, продавал. Мы после менять ничего и не стали, чтоб потом не терять время на согласования. Для дела-то удобней: учредитель и директор в одном лице. Да и вообще в чем проблема? Переоформим всё на Игоря или на кого скажете.