- Мы машинку вашу метров на двести вперед отогнали. А то никак ее не объехать было. Не беспокойтесь, там лейтенант Власенко караулит.
Судя по его интимному тону, принадлежность машины была предусмотрительно "прокачана" по картотеке.
Лейтенант Власенко службу и в самом деле нес бдительно. Заметив приближающегося хозяина "БМВ", он усилил жестикуляцию, палкой отгоняя проезжающих водителей.
- Прут сломя голову. Того и гляди заденут. Вы уж в следующий раз так-то не кидайте. Не положено.
- Извините, очень опаздывал. Сына провожал. Вы меня выручили.
Усевшись за руль, Забелин достал бумажник.
- А вот не поможете? - заторопился Власенко. - У меня жена бухгалтерские курсы окончила. Вот если бы в банке...
- Ничем не могу.
Всунув обескураженному лейтенанту пятидесятидолларовую купюру, он стремительно рванул машину с места.
"Да способен ли я вообще чувствовать по-прежнему?" - Забелин выскочил на виадук, открытый недавно на стыке Ленинградского шоссе и окружной дороги.
Он мучительно вызывал в себе память о своей супружеской жизни. Шестнадцать совместных лет. Вместивших бесконечные ссоры, злые сцены, но и примирения, и переполнявшую обоих нежность, и общих близких друзей.
Ни-че-го! Подобно тому, как роскошный виадук погреб под собой прежний, покореженный асфальт, так годы, прожитые в довольстве, отгородили его эмоциональную память от прошедших, полных надежд и восторгов, перестроечных лет.
Старомосковские улочки, забитые припаркованными автомашинами, для города то же, что истонченные склеротические артерии, закупоренные блямбами. Лишь во второй половине дня Забелин добрался-таки до бывшей усадьбы Юсуповых - отступившего в глубину Лубянского переулка дворца, ныне принадлежащего банку "Возрождение". Ажурные старинные ворота разошлись. Забелинский БМВ въехал внутрь и почти уткнулся, как обычно, капотом в заваленное снегом столетнее канатное дерево, - подарок китайского императора императору российскому. Голый перекрученныйствол по всей поверхности был туго оплетен витыми жгутами, охранявшими его от непогоды.
Центральный фасад дворца был затянут запыленной сеткой - вот уж несколько лет банк не мог изыскать денег, чтобы начать ремонт. Функционировало двухэтажное левое крыло - бывшая людская. Здесь и располагались подчиненные Забелину кредитующие подразделения.
Возле подъезда, рядом с привычными легковушками сотрудников, громоздился джип "Чероки", прикрывающий собой иссиня-черный шестисотый "Мерседес".
Из "Мерседеса" вышел худощавый низкорослый человек с внимательными глазами - Аслан Магомедович Курдыгов.
- Вроде не договаривались. - удивился Забелин, улыбкой показывая, что незапланированной встрече рад.
- Алексей Павлович, дорогой, - Курдыгов в свою очередь заискрился нешумным удовольствием, - русские говорят, что для бешеной собаки сто верст не крюк. Я не русский. Чечен я, знаешь. Но чтоб тебя увидеть, всегда по первому зову.
- А разве был зов? А, так это наши о себе напомнили, - разгадал Забелин нехитрый ребус - два дня назад у Курдыгова подошел срок возврата очередного кредита.
- Ваши! Псы они у тебя цепные.
Сопровождаемый ворчащим беспрестанно Курдыговым, Забелин зашел в подъезд. Сидящая в приемной за компьютером золотоволосая красавица с большими нарисованными глазами при их появлении, не поднимаясь, хмуро кивнула.
- Прошу, - Забелин первым вошел в кбинет. Кабинет был темен и затхл.
- Выгнал бы ты свою секретутку, - от души посоветовал Курдыгов, помогая открыть шторы, в то время как сам хозяин манипулировал пультом кондиционера. - Кто так за шефом ухаживает?
- Надо бы, - беззаботно согласился Забелин. Он пригласил гостя жестом за столик для переговоров, включил электрический чайник: - Чай? Кофе?
- Кофе. Нет, надо ее выгнать. Что это? Большой человек сам себя обслуживает. Стыдно ей.
- Так что с кредитом будем делать, Аслан Магомедович?
- Чего делать? Не могу я сейчас отдать. Все в производстве. Был ведь у меня, сам все видел: цех заканчиваем. Через полтора месяца первые партии пойдут, тогда и рассчитываться начнем. Вот они, красавицы мои. - Он вытащил из кармана две упаковки, придвинул их собеседнику. Упаковки были, что называется, смотрибельными, с фирменным знаком самого Курдыгова. Таким же, что носится по всей стране, изображенный на многочисленных принадлежащих Курдыгову фурах. И Забелин знал, что на постах ГАИ тяжеловозы с гордой надписью под борту "Курдыгов товар" значатся среди неприкосновенных.
- Безотказный расчет. Я весь рынок промаркетил, как ты учил, - по-восточному подольстился гость. - Моя продукция свою нишу сразу возьмет - качество не хуже импортного и при смешной цене. Скажи, не смешная разве? Так что за полгода рассчитаемся полностью, это без вопросов.
- Да вопросы не к тебе, Аслан. Неизвестных вводных полно. Где гарантия, что завтра не введут монополию на твои изделия, не поднимут акцизы, да черта не накрутят. И все твои раскрасивые расчеты можно будет...
- Нет, нет гарантий, - грустно согласился Курдыгов. - Руслана не стало - гарантий не стало, стабильности не стало. Но и жить надо! Дело дельское делать. Знаешь ведь, не бандит Курдыгов. Я честный предприниматель. В авизо не участвовал. А как думаешь, мог? То-то. Мое имя - по всей стране имя. Да, трудное время, но ведь не увожу, как другие некоторые, деньги за границу и сам не съезжаю. Вот оно, все здесь - перед вами. Почему ж твои со мной как с вором?
- Ну, уж как с вором. - Забелин поднялся налить кофе и успокоительно пожал хрупкие, но авторитетные плечи представителя одной из мощнейших чеченских диаспор, сподвижника и советника всесильного прежде Хасбулатова. - Не тебе объяснять, Аслан Магомедович, есть банковская технология. Нравится это кому-то или нет, но она как щит - предохраняет банк от чрезмерных рисков, а значит, от разорения.
- Знаю я эту вашу технологию, - осторожно загорячился обидчивый чечен. - На каждый рупь по залогу. Люди все решают. Вот есть ты. Ты мне веришь, потому что видишь - дело Курдыгов делает. И ты знаешь, я тебя никогда не подведу. Скажешь: все отдай - все отдам. Другому не отдам, тебе - не смогу отказать. Потому что Курдыгов помнит, кто ему друг, а кто - между прочим. А все эти условности - они для условных людей. Что залог? Ну придут ко мне залог отбирать - сто моих вездеходов, что по всей Европе крутят? Думаешь, кто возьмет? Пусть попробуют. А тебе, что есть залог, что нет, - скажи: "Надо", - и без слов отдам.
- В этом-то и проблема, - не поддался на грубую лесть Забелин. - Все ведь понимают, что залог твой на деле - бумажка. А значит, и кредит твой, случись что, - бжикнется. И ты на моих не обижайся, Аслан Магомедович. Они перед банком ответственны. Потому и с тобой... опасливы. Это не к тебе недоверие. По большому счету правительству доверять мы не имеем права.
Он нагнулся над селектором: