- Из дома выбраться сможешь? - стараясь шептать одними губами, поинтересовался Астахов.
- Так и... делов-то. Сколь раз через балкон. Как ключи, значит, по газу посею, так и...
- Тогда слушай. Я сейчас в туалете за бачком телефон запишу и фамилию. Сходишь после меня. Ну и...
- Да понял, сделаю. Николаич, ты не думай! Я все как скажешь! Я и на обмен, если чего. Не по злобе же получилось. Так - мстительство.
- Не слышны в саду даже шорохи!.. - нещадно фальшивя, забасил вдруг Астахов.
- Ты что это завыл? Соседей, что ли, собрать решил? - поинтересовался входящий на кухню Гордей. - Иль крыша пошла?
- Пойдет с вами. Давай кого-нибудь из своих подручных в помощь. Стол накрыть поможет. А я пока в сортир.
- Обдристался дедок, - загоготал здоровяк. - Теперь всё сдаст.
Подлесный, рассекая фарами проселочную дорогу, мчался в темноте, нещадно гробя об ухабы недавно купленный "жигуль". На панели потряхивался прикрепленный мобильный телефон, на соседнем сиденье подпрыгивал приготовленный пистолет "Макаров". Времени было в обрез.
Из суматошного ночного звонка соседа он сумел понять две вещи: во-первых, Астахов захвачен на квартире неизвестной бригадой, скорей всего из-под "Балчуга", которая пытается вытряхнуть из него какие-то добытые документы. И во-вторых, что часть этой группы вот-вот выедет за семьдесят километров от Москвы за женой Астахова, которую собирались использовать в качестве заложницы. Сам Астахов о семье особо не распространялся, но из разговора с Дерясиным Подлесный помнил, что жена Астахова, над которой он трясется, страдает врожденным пороком сердца. А потому, представив возможные последствия, отзвонился в службу безопасности банка и направил группу на выручку Астахову. Сам же, не имея времени захватить подкрепление, рванул на Веденеево по хорошо известной ему короткой, но, увы, вдребезги раздолбанной дороге. Варианты были просты: постараться приехать первым и вывезти семью Астахова до подъезда бандитов. Ну а если не удастся успеть... - Подлесный скосился на "Макаров". Кажется, сосед сказал, что поедут трое. Трое против одного. Но он о них знает, а они про него нет. Нормальная математика. Как всегда, в преддверии опасности Подлесный почувствовал нарастающее злое веселье.
Он уже подлетал к окраине деревни, когда затрезвонил мобильник.
- Вячеслав Иванович? Группа захвата на проводе. Мы в квартире Астахова. Всё без конфликта.
- Лежат?
- Как миленькие.
- Что Астахов?
- В порядке вроде. О жене беспокоился.
- Там из их числа группа одна за ней выехала...
- Уже порешали. Объяснили главному ихнему, Гордей - кличка, что к чему. Оказался понятливым. При нас отзвонил, дал отбой. Чего дальше?
- Шпану заберите. А Гордея этого придержите до меня. Через час буду.
Пока шел разговор, Подлесный успел развернуть машину, на этот раз с удовольствием направив ее в сторону ухоженной трассы.
Мимо караулящих у двери секьюрити Подлесный прошел в комнату, где в кресле откинулся Астахов.
- Чего так долго? - поднялся тот навстречу.
- Да так. По делам заскочил. Встреча одна... сорвалась. Как сам?
- Уже лучше, - рядом стоял опорожненный наполовину флакончик валидола.
- А где?.. - еще не договорив, Подлесный обнаружил нахохлившегося в углу крепкого мужчину. Всмотрелся.
- Гордей, говоришь? - громко уточнил он. При звуке его голоса мужчина в свою очередь быстро вскинул голову. И - упруго поднялся.
- Вячеслав Иванович? Не ожидал.
- Да и я. Слышал, что уволился. Что, стал быть, "крышуешь" на каком-то рынке. Но чтоб рэкетом промышлял...
- За что платят, тем и занимаемся. Вы-то тоже, как понимаю, больше не при погонах.
- Да. Я сейчас в "Возрождении". А как ты под "Балчугом" оказался?
- Под "Балчугом"? Почему это? - удивился Гордей. - Я вот тут... - в свою очередь, покопавшись, он выложил визитку. - В курсе, кто за этим?
- Слышал. Серьезные братки. Да, дожилась страна!
- Чегой-то вы? - заинтересовался Гордей.
- Да так, лейтенант. Песню припомнил хорошую - "Служили два товарища в одном и том полке"... Ну и что у вашей братвы за интерес к институту?
- Да нет особенно интереса. Просто кафешку арендуем отмывочную. Ну, и мужичок один, дело это организовавший, попросил налоговичка укоротить. Отобрать у него какие-то векселя изъятые.
- Важные документы? - Подлесный повернулся к Астахову.
- Не то слово.
- И где они?
- Да вот, - Астахов преспокойно вытащил из запасного кармана пиджака несколько свернутых бумаг.
Глаза Гордея расширились.
- Ну, блин, всякое было. Но чтоб так лопухнуться. - Он с силой хлопнул себя ладонью по щеке. - Хорошо хоть моих убрали, позору меньше. А вы, отец, железный человек... Только какие дела у "Возрождения" с налоговой?
- А такие, что инспектор этот на банк работает. Мы эту проверку и навели.
- Стало быть, в чужие разборки влезли, - расстроенно констатировал Гордей. - Втемную, значит, с нами сыграть решил сучок этот. Вроде делов-то всего: налоговичка опустить? А если б знали, что за ним банк, - на хрен бы нам этот базар?
Он разглядел ухмылку Подлесного, осекся:
- Въелось уже. Сами знаете, с кем поведешься... В общем, если надо чем ответить...
- То есть у ваших интереса здесь нет?
- И не будет. Кроме одного. Я этой змее очкастой за подставу лично яйца поотрываю.
- Это ваши проблемы. Виктор Николаевич, у вас претензии есть?
- Да нет. Обошлось вроде. - Астахов огладил сердце.
- Тогда - разбежались, - Подлесный поднялся. - Ну, бывай... лейтенант Гордей.
- До встречи, Вячеслав Иванович.
- Да лучше б не встречаться. Здоровей будет, - Подлесный пожал на прощанье протянутую руку.
Грохнула входная дверь. Застучали по лестнице кованые башмаки. Завелся в ночном дворе мотор.
- Надо же - Гордей. А неплохой когда-то опер намечался.
- Документы чрезвычайной важности. Их бы побыстрей Забелину. - Астахов положил векселя туда, куда не успел в институте, - в портфель.
- Быстрей не получится. Забелин на пару дней вылетел в загранку. Так что завтра утром заскочим в офис, кинем пока в мой сейф... Ты не возражаешь, если я у тебя до утра на диванчике перекантуюсь? Тем более... - Он посмотрел на часы. - Мать честная! Около шести! Веселая получилась ночка. Каково, Виктор?
- Слава! - Астахов налил до верху пару стаканов водки, подошел вплотную. - Спасибо тебе! Ты ведь даже не знаешь, чем могло всё закончиться. У жены моей, у Ниночки... - Голос его прервался.