Только миг корчилось безглазое существо, белесый корень, похожий на уродливого человечка, – и Тадеуш разорвал его в клочья.

Он пал на землю и без сил смотрел, как страж мертвых рушится в себя, как дым его тела лавиной растекается по земле и тает в воздухе.

Глава четырнадцатая

…Утренний рейс был заполнен наполовину, и шофер не обратил внимания на худого паренька в черном пальто, который уселся в самом конце салона. Была середина рабочей недели, и ему полагалось быть в школе, но мало ли, какие у людей бывают обстоятельства. Может, он едет проведать любимую бабушку или к своим родным на побережье. Парень невесел, но тихий – не под кайфом, и проблем от него ждать не придется. Заплатил за билет, пусть едет.

Калеб следил, как мимо проплывают рабочие кварталы, затем аккуратные пригороды с уютными домиками, потом потянулись поля с ветряками, за ними холмы, разлинованные бесконечными рядами виноградников. Автобус пересекал Францию, накручивал километры, часовая стрелка ползла по кругу, а мальчик все смотрел и смотрел в окно.

Шкатулка с Синей печатью оттягивала карман.

Верно ли он делает, помогая Марко? Сможет ли он избавить его от власти Хозяина?

Он пробыл в «Чертоге» недолго, но увидеть успел достаточно.

Он не понимал, что увидел там, под Венсброу. Реактор? Ускоритель? Обсерваторию? Циклопическое сооружение: этажи решетчатых ферм и балок, километры кабелей, тонны электронного, электрического и даже химического оборудования. Какие-то цистерны, баки, автоклавы. Целый подземный завод – но что он должен производить? Зачем в центре завода располагался древний дольмен?

Сколько же денег и ресурсов сумели сосредоточить в своих руках темники, если им по силам создавать такие вещи! И как Магус сможет им противостоять, когда за спиной колдунов все деньги и технологии Внешних земель?

От этого места веяло нежизнью, этот запах напомнил Ллиюр место ее рождения, химероварню где-то в Европе, в горах, где она была сотворена. Там пахло так же.

Сможет ли он дать ей свободу? Когда-нибудь? Сдержит ли Марко свое обещание?

Калеб прикрыл глаза, понемногу задремал. Ехать было еще далеко, а силы ему понадобятся.

Автобус двигался на юг.

* * *

Паром принял последнюю машину, створки грузовой палубы закрылись. Пассажиры покинули свои места и потянулись наверх – к шезлонгам на смотровых палубах, к кафе и магазинам, барам и бильярду. Техник Густав Олавссон прошелся последний раз по трюму, проверяя, все ли заглушили двигатели и покинули автомобили, за время работы он всякого насмотрелся. Мимо черного «Рэндж Ровера» в крайнем ряду он прошел со спокойным сердцем, но остановился. Мотор был заглушен, но водитель сидел в машине. Руки в черных перчатках на руле, лицо скрыто шляпой и темными очками.

Густав постучал в стекло:

– Простите, сэр, правила запрещают пассажирам…

Стекло опустилось, и у техника перехватило дыхание. Он услышал:

– Все в порядке, все, как обычно, все покинули трюм.

– Все в порядке, я могу идти наверх, – повторил Густав, повинуясь взгляду алых глаз.

Техник повернулся и пошел к лестнице. Ноги он слегка подволакивал.

«Поработать над контролем моторики, – заметил Охотник, некогда бывший Клаусом Хампельманом. – Не дотягиваю».

Он закрыл глаза, солнечный свет даже в том малом количестве, что просачивался в трюм, раздражал.

Подняться наверх, в стада этих жрущих и пьющих потных обезьян? Прежде чем солнце убьет его, он в бешенстве убьет немало людей.

Нет, он проведет время здесь. Есть над чем поразмыслить.

Пробуждение далось тяжело. Ледяная ловушка, куда он угодил после схватки с этой мерзкой мадагаскарской кошкой, уберегла до весны, но он до того ослабел, что едва мог передвигаться. Двигаясь ночами, он добрался до ближайшего городка и прошелся по магазинам. Полиция прибыла очень удачно – он как раз заканчивал сборы. Они охотно отдали ему автомобиль и оружие.

В Швеции он сменил машину на внедорожник. Конечно, мог бы угнать, но предпочел арендовать. Автосалон был серьезным испытанием сил – ему пришлось контролировать сразу пятерых, чтобы никто из них не отвлекался на его внешний вид и воплями не мешал ему спокойно оформлять поддельный договор аренды.

Хорошо, хоть бывший хозяин перестал ломиться в голову. Охотник давно не ощущал, как тот скребется в запоры его разума. Подевался куда-то Альберт Фреймус.

Сгинул, и пусть бы вовсе не возвращался. Охотник более никому не подчинялся, у него была цель и смысл – найти ее, беловолосую ведьму. Она исчезла, он перестал слышать ее запах и, значит, мог спать во льду спокойно, но вот она появилась, как звезда вспыхнула на западе, и его мерзлое сердце забилось сильнее. Он проснулся.

Она вспыхнула на северо-западе и вновь исчезла, но теперь он ее не упустит. Единожды вернувшись во Внешние земли, она вернется вновь.

После перерождения многие знания стали ему доступны, Клаус не задумывался отчего. Так было, и он просто этим пользовался. Даром суггестии и контроля над разумом, ночным зрением, тончайшим нюхом, необычайной физической силой и многим другим.

Он принимал это так же, как и тягу к человеческой боли, страху и смерти. Чтобы питать тело, ему годилась любая пища, но чтобы питать внутренний огонь, нужна была пища иного рода. Чужое страдание, и чем сильнее, тем лучше.

Паром вздрогнул, зашумели двигатели, и винты медленно принялись перемалывать плоть Балтийского моря. Паром плыл в Данию.

Глава пятнадцатая

Первым, кого увидела Дженни, когда открыла глаза, был Роджер. Он сидел над ней, и девушка поразилась, с какой неожиданной нежностью он смотрел на нее.

Над головой его струился синий шелк, как замена небесам. Дженни сразу поняла, где находится.

Дрессировщик нахмурился и пробормотал в сторону:

– Она проснулась.

Дженни села. Голова кружилась, перед глазами стоял жадный дым, пожирающий мертвецов.

У стены сидел худой осунувшийся человек, он кутался в плед и жадно пил из пиалы тонкого фарфора.

Тонкие губы, острый нос, запавшие желтые глаза.

Дженни что-то просипела. Беспомощно огляделась, хотела встать – и чуть не упала, Роджер едва успел ее подхватить.

И голос, и ноги ее не слушались.

– Привет, волчонок, – сказал Дьюла.

«Дьюла!»

Дженни беспомощно раскрывала рот, пока Юки не вложила ей в руки горячую пиалу.

– Пей, – велела она.

Дженни послушалась. Тут любые указания будешь выполнять, если паралич грозит!

Арвет, Тадеуш, Лас – все здесь, в Зале Советов, и все не в лучшем состоянии. Лас лежал на боку, вытянув все четыре лапы, Арвет с Тадеушем шатались, как камыш на ветру.