– К Федору давай зайдем. Узнаем, как обстоит дело с поисками короля.
– Ты что думаешь, он уже нашел? – усомнилась Шанти. – Слишком мало времени прошло.
– А все-таки узнаем. Пойдем-пойдем, не ленись!
– Не ленюсь. Но тут так воняет, и дышать нечем. На воздух хочу… Слушай, а если мы с тобой полетим и разобьем этот самый Артефакт, ведь ты выполнишь все, что задумал? Так? То есть ты уничтожишь исчадий, и борьба со Злом будет закончена? Ведь это то, что ты хотел! И мы сможем жить спокойно?
– Спокойно? Вряд ли. Нам еще предстоит усмирить разбойничий юг, провести преобразования в стране. А кроме того, исчадия в Славии исчезнут, но ведь все, что они создали, останется! А драконы? Как они воспримут то, что я уничтожил Артефакт? Это же их жизнь! Драконы возненавидят меня! И попытаются убить… Так что спокойной жизни не предвидится. Когда-то, возможно, наступит золотой век благоденствия, мира и покоя… Доживем ли мы до него?
– Доживем. Если выберемся из этой помойной ямы. Пошли-ка отсюда, а то я сейчас задохнусь! Как еще пленные в таких условиях живы?
– Это меня мало интересует. Я их не звал сюда, и они заслужили то, что сейчас получают. Будем считать это наказанием за их преступления. Пойдем, у меня тоже уже голова чуть ли не кружится от вони. Кислорода мало.
– Чего мало?
– Кислорода. Газ такой. Когда-нибудь расскажу тебе о мире и о том, как все в нем устроено.
– А я и так знаю, как все устроено, – фыркнула Шанти, – и большего знать не надо. Земля – это диск, стоит на трех драконах, а те на черепахах. Вот и все. Да ладно… шар Земля, я знаю. Пошли, пожалуйста, никакой мочи нет терпеть это зловоние…
Они вышли из камеры, где на полу остались лежать десять тел – девять спеленатых жрецов и один полуразложившийся труп, покрытый черными нарывами.
Тюремщик выскочил из будки, завидев парочку, и закричал:
– Господин Федор просил зайти в пыточную, они поймали короля чужаков!
– Видала?! А ты говоришь… Федор молодец, – хмыкнул Андрей, – если он вцепится во что-то, будет долбать, пока не завершит дело. Уже нашел короля! Отлично. Так быстро все… Ты знаешь, мне кажется, что в последнее время события несутся вскачь, как обезумевший табун лошадей. И ничего нельзя поделать с этим, только бежать впереди, чтобы не затоптали…
– Тебе ли говорить об этом? – хмыкнула Шанти. – Ты же и погоняешь этот табун – бежишь сзади и хлещешь, хлещешь… подстегиваешь этот мир.
– О! Вот и вы! – увидев их, обрадовался Федор. – Задание выполнено, ваше высочество. Вот, посмотри – перед тобой король Дроган, целенький и только слегка помятый.
Андрей подошел к гиганту, привязанному к допросному столбу, и посмотрел ему в глаза. Тот был спокоен, надменен, его рыжая борода вызывающе торчала вперед. Он и правда был невредим, только на лбу здоровенный синячина да ссадина возле уха.
– Где его взяли?
– Говорят, на заводе. Он руководил его захватом, – пожал плечами Федор. – Был в задних рядах, потому, видать, и выжил. Когда Шанти опылила эту толпу, он уснул, проснулся уже в камере. В общем-то все. Скрыться не пытался, как только его выкрикнули – вышел вперед.
– На своего человека, который сработал для нас, не ругался?
– Нет. Ни слова не сказал. Он вообще молчит, как будто языка нет.
Андрей кивнул священнику:
– Переведи ему! Если ты дашь клятву служить мне, ты останешься жить и останутся жить все те, кто тебе служит, те, кто давал тебе клятву. Я возьму их на службу.
– Он отвечает, что он дал клятву верности своей госпоже и только она может освободить его от клятвы. Или смерть.
– Хорошо. Тогда спроси, согласен ли он освободить от клятвы верности всех, кто ему присягал, чтобы они могли принести клятву верности мне.
– Он говорит: нет, не сделаю этого. Они дали клятву, пусть держат ее или умирают. И нечего, мол, вилять задом, как кривая лодка.
– Означает ли это, что мы должны убить его, чтобы остальные воины жили?
– Он отвечает – ты обещал не убивать его без поединка. Но он не даст согласия на поединок, если ты не дашь согласия на его условия.
– Какие?
– Говорит, если он победит – воины аркудов садятся в свои ладьи и уплывают куда хотят. Все без исключения. Если победишь ты – воины присягнут тебе.
– Только вот возникает пара вопросов… – проворчал Федор. – Во-первых, я не давал слова его не убивать. Формально – ты давал, а я нет. Отрублю ему башку, и все – переговоры закончились. И второе: как мы известим всех его бойцов о том, что вы заключили сделку? И еще – как они узнают, что ты не обманул, честно победил в бою? То есть они должны присутствовать на поединке. На мой взгляд – грохнуть его, и вся недолга. И ты его не убивал, и проблемы нет. Вишь, решил он, что имеет шанс против тебя. Мол, мужик-то я здоровенный, авось и прокатит дело.
– Я все это понял. Но и я не буду вилять задом, как лодка. Обещал не убивать без боя – значит, обещал. А цепляться к словам не по-мужски.
– Не по-государственному мыслишь! – усмехнулся Федор. – Снести бы ему башку… И вообще всем бы им башку снести. Нет человека – нет и проблемы.
– Я уже слышал раньше эту поговорку, – тускло ответил Андрей, – плохое это выражение. Лучше скажи, где можно собрать пять тысяч человек, чтобы они все видели и чтобы потом можно было привести их к присяге?
– Андрей, ты чего? Видимо, ты очень устал, – тихо сказала Шанти. – Ты где на турнире выступал?
– Точно! – хлопнул себя по колену сидящий на табуретке Федор. – Арена, где проходил турнир! Загнать их туда, поставить охрану, а еще – твоя подружка будет. Если что, она их сразу парализует! Кстати, и темницы освободятся. А то они там скоро подыхать начнут. Дышать уже нечем. И воды не хватает. Кормить-то мы их совсем не кормим… Словом, решать надо как можно быстрее. Или бошки им поотрубать, или чего-то еще делать – больше чем пару суток они в темнице не продержатся. А нам потом кучи трупов из подземелий выволакивать.
– Да, тяжкий труд – выволакивать кучи трупов, – без улыбки констатировал Андрей. – Отец Силан, переведи ему: я, принц Балрона, главнокомандующий армией империи, вызываю на бой короля Дрогана. Бой или до смерти, или до признания поражения одним из противников. Если проигрывает Дроган – все его воины присягают на верность мне и Балрону. До самой смерти. Если проигрываю я – воины аркуды садятся в свои ладьи и уплывают куда хотят. Без оружия. Никто им не будет препятствовать. Если король Дроган признает себя проигравшим – он остается жить, но будет до конца жизни служить мне и Балрону. Устраивают ли его мои условия?
– Он спрашивает: а если вы останетесь жить и признаете свое поражение? И еще – какое оружие будет выбрано для поединка?
– Скажи, я не признаю поражения. Буду биться до смерти. Оружие – мне все равно. То оружие, к которому он привык. Скажи, их выведут на арену – поясни ему, что это такое, – заранее пусть объявит воинам об этом решении, и будем драться. Ему дадут воду, еду – если надо, и отдых – два часа. Затем будем биться. Что он говорит?