Как только шторм чуть поутих, русские воспользовались кратковременной паузой и забрались на «Титаник». Находившиеся в машинном отделении и в котельной Спенсер и его парни не смогли решительно ничего сделать, чтобы хоть как-то противодействовать вторжению. Видя совершеннейшую неподготовленность американцев к такого рода повороту событий, Превлов лишний раз подумал, что большой грех жить только по распорядку, работать только по плану.
Небольшое сражение на верхней палубе — хотя для происшедшего больше подошло бы слово «резня» — закончилось в считанные минуты, по сути так и не начавшись.
Прежде чем американцы смогли хоть что-то сообразить, в гимнастический зал ворвались пятеро русских морских десантников в униформах и закрывающих лицо специальных масках, направили на всех членов спасательной команды автоматы. Произошло это столь быстро, что никто толком и рта раскрыть не успел.
Первым опомнился Вудсон. Он оторвался от приборов, глаза его расширились, на лице, обычно бесстрастном, отразился гнев.
— Сукин сын! — крикнул он и бросился под ноги ближайшему десантнику.
Еще секунду назад у русского десантника были руки заняты «Калашниковым», и вот неожиданно в правой руке непостижимо как вдруг появился нож, сразу же оказавшийся всаженным по рукоять в грудь Вудсона. Сердечная мышца корабельного фотографа оказалась разрубленной пополам. Из последних сил, скорее по инерции Вудсон схватил было врага, но тотчас же оплыл и грохнулся на пол. Еще долю секунды в его глазах можно было прочитать потрясение, непонимание, злость, но вскоре все это оказалось подернутым тусклой, непроницаемой пеленой смерти.
Дана, сидя на постели, кричала в полный голос. Начав кричать, она не могла остановиться. Ее истошный вой был той самой соломинкой, которая перетянула чашу весов, растерявшиеся и едва не сникшие окончательно, аварийщики начали действовать. Драммер хорошенько — правым хуком в челюсть — угостил убийцу Вудсона, однако и сам тут же получил мощный удар в лицо дулом автомата. Стерджис в красивом выпаде ринулся на одного из русских, однако в тот момент, когда кулак пилота достиг цели, сам Стерджис получил мощный удар рукояткой пистолета в висок; на мгновение два тела сплелись в смертельной, как казалось, схватке, однако чуть погодя русский десантник рывком вскочил на ноги, тогда как вертолетчик остался лежать на палубе, уткнувшись лицом в металлическую поверхность.
Джиордино попытался размозжить череп одного из нападавших массивным гаечным ключом, но тут прогремел выстрел, и рука Джиордино зависла в воздухе, а гаечный ключ с грохотом упал на палубу. Было такое ощущение, что прозвучавший выстрел загипнотизировал всех разом. Сэндекер, Ганн, шеф Баском и все остальные как по команде застыли, сообразив, что защитить без оружия «Титаник» от вооруженных молодчиков — задача непосильная.
В этот самый момент в помещение вошел сероглазый уверенный в себе мужчина. Оглядев гимнастический зал, он за три секунды оценил ситуацию и сориентировался. Андрей Превлов молча глядел на все еще продолжавшую истерично орать Дану Сигрем, затем произнес на хорошем английском:
— С вашего разрешения, моя дорогая, хочу вам напомнить, что в моменты истерического крика у женщин чрезвычайно напрягаются голосовые связки, что впоследствии может иметь свое продолжение. Подумайте, пожалуйста, о своем горле.
В глазах Даны Сигрем был один только неразбавленный дикий ужас. Однако обращенная к ней фраза возымела свое действие: она замолчала, закрыла рот, округлившимися от страха глазами уставилась на медленно вытекавшую из-под Омара Вудсона лужу густой крови.
— Ну вот, так, пожалуй, будет куда лучше, — сказал Превлов. Он проследил за направлением взгляда Даны Сигрем, на мгновение посмотрел в сторону Вудсона, затем перевел взгляд на Драммера, который сидел на полу и отчаянно выплевывал обломки искрошенных зубов. Посмотрел Превлов также и на Джиордино, ответившего злобным взглядом; здоровой рукой Джиордино придерживал простреленную, из которой быстро капала кровь.
— Сопротивление ваше было по меньшей мере глупым, чтобы не сказать хуже, — произнес Превлов, обращаясь сразу ко всем спасателям в зале. — Один из ваших убит, трое получили ранения, и все это — за здорово живешь…
— Кто вы такие? — громовым голосом потребовал ответа Сэндекер. — По какому праву вы забрались на этот корабль и убиваете моих людей?!
— Понимаю ваш гнев, очень хорошо понимаю и очень сожалею по поводу того, что приходится встречаться со столь достопочтенными джентльменами в такой мало привлекательной для начальной встречи обстановке, — извиняющимся тоном сказал Превлов. — Насколько я могу судить, вы адмирал Джеймс Сэндекер, не так ли?
— На этом корабле вопросы задаю я! — обрезал его Сэндекер.
— Понимаю. Однако моя фамилия вам решительно ничего не скажет, — ответил Превлов. — А что касается ответа на ваш вопрос, так он очевиден. По какому праву, говорите? А вот по такому и праву, что именем Союза
Советских Социалистических Республик я принимаю на себя командование на этом судне.
— Мое правительство никогда не потерпит столь наглую выходку!
— Вот тут вы не правы. Вашему правительству как раз придется смириться.
— Вы переоцениваете себя и недооцениваете нас. Превлов грустно покачал головой.
— Дело не персонально во мне, адмирал. Я отлично представляю, на что способны американцы. И как раз поэтому говорю вам со всей ответственностью, что Америка никогда не развяжет войну из-за того, что мы на вполне законных основаниях оказались на борту этого судна.
— На законных основаниях?! — как эхо откликнулся адмирал Сэндекер. — Согласно нормам морского права и Гражданским нормам в части спасательных операций считается, что если экипаж какого-либо судна это самое судно покинул без намерения вернуться и при этом не предпринял ничего для последующего спасения корабля, то судно признается ничейным. Ну а поскольку на «Титанике» в настоящее время имеется команда, то ваши действия подпадают под определение неспровоцированной агрессии или пиратства.
— Давайте не будем обострять ситуацию и воздержимся от популярных лекций по морскому праву, — сказал Превлов, вытянув перед собой руку. — Может, вы и правы, но правы лишь на данный конкретный момент.
Намерение русских было вполне очевидным.
— Вы не посмеете сделать так, чтобы «Титаник» лег в дрейф.
— Не волнуйтесь так, адмирал. Не забывайте, что «Титаник» быстро набирает воду в трюм. Мне сейчас срочно нужен ваш инженер по спасательному оборудованию, кажется, его зовут Спенсер. Так вот, мне нужен он и его коллеги. До окончания шторма я хочу, чтобы помпы работали нормально. Как только ураган утихнет, вам и вашим коллегам будет предоставлен спасательный плот. И как только вы покинете борт корабля, у нас появится вполне законное право принять участие в спасении «Титаника».
— Бросьте. Уж я-то знаю, что вы ни за что не оставите в живых ни одного свидетеля, — сказал Сэндекер. — Ваше правительство не допустит, чтобы после этого пиратского акта остались какие-либо непосредственные свидетели. И вы знаете это не хуже, чем это знаю я. Так что не пытайтесь лицедействовать.