Гойетт снова усмехнулся.
Узнав о том, что в его собственном министерстве процветает коррупция, а он с этого ничего не имеет, Джеймсон скривился. Он так и не мог вспомнить, в какой момент понял, что Гойетт окончательно прибрал его к рукам. Встретились они на хоккейном матче, когда Джеймсон избирался в парламент на первый срок. В то время Гойетт показался ему богатым меценатом прогрессивных взглядов, пекущимся о нуждах страны. С ростом карьеры Джеймсона увеличивались и взносы на его поддержку, пока однажды окончательно не стерлась черта между пожертвованием и мздой. За взносами последовали перелеты на частных самолетах, бесплатный отдых и наконец откровенные взятки звонкой монетой. Джеймсон был полон амбиций, имел жену и четверых детей, которых приходилось содержать на скромную зарплату госслужащего, поэтому брал деньги Гойетта не раздумывая и убеждал себя в том, что лоббирование интересов магната не идет в ущерб интересам страны. Однако, став министром природных ресурсов, Джеймсон увидел настоящее лицо Гойетта: публичный образ борца с загрязнением окружающей среды скрывал мегаломана, одержимого страстью к деньгам. На каждую ветряную электростанцию, открытую им с большой шумихой, приходилось полдюжины угольных шахт, право собственности на которые он старался не афишировать. На плечи министра легли заботы о поддержке липовых заявок на открытие рудников, поддельные экологические экспертизы, выдача регулярных правительственных субсидий на содержание и развитие предприятий Гойетта. И тогда взятки потекли рекой. Джеймсон прикупил прекрасный дом в престижном районе Оттавы, в Роклиф-парк, и накопил на счетах достаточно денег, чтобы дать своим детям отличное образование. И все же он никогда не думал, что настолько увязнет в делах Гойетта. Теперь министр чувствовал — обратной дороги для него нет.
— Даже и не знаю, насколько я смогу вам помочь в этом, — проговорил он усталым голосом.
— Сделаешь все, как я велю! — прошипел Гойетт, сверля министра ледяным взглядом. — Иначе сгниешь в Кингстонской тюрьме!
Уверившись в лояльности министра, Гойетт немного расслабился и махнул рукой в сторону тента:
— Выше голову, Джеймсон! Пора присоединиться к премьеру и произнести тост за богатства, которые он нам ниспошлет.
Клэй Зак нахально водрузил ноги на стол директора завода и небрежно листал книгу по истории освоения Дикого Запада. Заслышав гул мотора улетающего вертолета, от которого задрожали стекла панорамного окна, он поднял голову. Спустя несколько секунд в кабинет вошел Гойетт с недовольной гримасой на лице.
— Что ж, господин директор по инвестициям, похоже, на вертолет ты опоздал.
— Скажу тебе, паршивый выдался полет, — ответил Зак, убирая книгу в сумку. — Теснота и духота, твои политики такое там устроили… Лучше бы завел «Еврокоптер» ЕС-155. Летает он куда быстрее, чем твоя машинка. Не придется тратить кучу времени и тереться среди этих проституток… Кстати о проститутках: кажется, твой министр ресурсов тебя терпеть не может.
Гойетт пропустил его слова мимо ушей и уселся в кресло возле стола.
— Премьер-министр только что узнал о смерти Элизабет Финли. Происшествие сочли несчастным случаем.
— Ну да, Финли упала за борт и утонула. Странно, что эта далеко не бедная женщина так и не научилась держаться на плаву, — ухмыльнулся Зак.
— Ты ведь не оставил улик? — приглушенным голосом спросил Гойетт.
Зак поморщился:
— Именно поэтому мои услуги так недешевы. Если только пес Финли не заговорит и не даст показания, никто даже не заподозрит, что это вовсе не трагическая случайность.
Зак откинулся на спинку кресла и уставился в потолок.
— С кончиной Элизабет Финли закончилась и кампания против экспорта нефти и газа в Китай. — Киллер подался вперед и внимательно посмотрел Гойетту в глаза. — Сколько ты потерял бы на газовом месторождении Мелвилл с утверждением этого законопроекта?
Гойетт тоже ответил ему пристальным взглядом, но так ничего и не прочел в его глазах. Этот человек побывал во многих переделках, и теперь на его лице не отражалось ни единой эмоции. Идеальный игрок в покер. Если глаза — зеркало души, то у Зака ее просто нет, подумал магнат. С наемными убийцами опасно иметь дело, и все же этот оказался настоящим профессионалом. К тому же польза от него была огромная.
— Сумма довольно значительная, — наконец ответил Гойетт.
— Исходя из этого надо бы пересмотреть и мое вознаграждение.
— Получишь столько, сколько было оговорено. Половину сейчас, половину после окончания расследования. Деньги поступят на твой счет на Каймановых островах, как и ранее.
— Это лишь первое звено цепочки, — улыбнулся Зак. — Надо бы проверить, сколько у меня уже скопилось сбережений на черный день, и оттянуться месяцок где-нибудь на солнечных Карибах.
— Пожалуй, тебе действительно лучше ненадолго покинуть Канаду. — Гойетт помедлил, раздумывая, стоит ли рисковать. Впрочем, Зак работал без проколов, да и следы заметал отлично. Наконец он решился. — Есть еще один проект, как раз для тебя. Небольшое дельце в Штатах. И это не работа с людьми.
— Какова цена вопроса? — поинтересовался Зак, не собираясь отказываться от заказа. Хотя он и считал Гойетта кретином, магнат всегда хорошо оплачивал его услуги. Да что там, он прекрасно их оплачивал!
Гойетт протянул ему папку:
— Почитаешь в самолете. У ворот ждет машина, водитель отвезет тебя в аэропорт.
— Отправляешь меня коммерческим рейсом? Будешь продолжать в том же духе, тебе скоро понадобится новый директор по инвестициям!
Зак поднялся и вышел из кабинета с царственным видом. Гойетт лишь покачал головой.
Лиза Лейн потерла усталые глаза и снова принялась рассматривать периодическую систему элементов. Такой плакат висит в каждом кабинете химии во всех школах страны. Ученый-биохимик давно выучила таблицу Менделеева наизусть и могла бы даже перечислить элементы задом наперед, если потребуется. Теперь она пристально разглядывала плакат, надеясь на внезапное озарение — хоть что-нибудь, что направит поиски в нужную сторону.
Лиза искала надежный, долговечный катализатор, который помог бы отделить молекулу кислорода от молекулы углерода. Наконец взгляд ее остановился на сорок четвертом элементе, родии, обозначенном Rh. С помощью компьютерного моделирования она выяснила, что наиболее вероятным катализатором искомой реакции является соединение металлов. По предварительным данным, родий вполне подходил, однако он оказался совсем неэффективен, к тому же очень дорог. Проект Лизы в НИИ прикладной экологии университета Джорджа Вашингтона считался нереализуемым. Возможно, он так и остался бы просто проектом, однако потенциал подобного научного открытия был огромен. Если решение существует, следует найти его во что бы то ни стало.
Глядя на характеристики родия, Лиза заметила, что предыдущий элемент имеет сходное обозначение, Ru. Задумчиво накручивая на палец прядь длинных каштановых волос, женщина произнесла вслух: «Рутений». Переходный металл, относящийся к платиновой группе. Пока работать с ним Лизе не доводилось.