Капитан Дик Вебер опустил бинокль, не отрывая взгляда от судна на горизонте.
— Следуйте к точке рандеву, пока не установим, кто это, — ответил он, не оборачиваясь.
Рулевой повернул штурвал на сто восемьдесят градусов и снова посмотрел на экран радара. Восьмидесятифутовое судно канадской береговой охраны медленно шло пересекающимся курсом с неизвестным кораблем. «Лира» всего несколько дней назад приступила к защите арктических территорий Канады и патрулировала восточные подступы к Северо-Западному проходу. Хотя зимний лед начал таять давно, сегодняшний корабль оказался первым коммерческим судном, попавшимся им в холодных арктических водах. Через месяц или два огромные танкеры, контейнеровозы и сопровождающие их ледоколы пойдут сплошным потоком — откроется северный транзит.
Еще лет десять назад сама идея контролировать движение судов в Северо-Западном проходе показалась бы смехотворной. Со времен начала освоения Арктики люди знали: за исключением нескольких летних дней проход всегда скован льдами. Ледоколы редко заходили сюда, поэтому лишь немногие исследователи отваживались пройти северным путем. Однако глобальное потепление в корне изменило ситуацию: теперь на несколько месяцев в году этот маршрут становился судоходным.
Ученые подсчитали, что за последние тридцать лет арктические льды сократились на сорок тысяч квадратных миль. По большей части это произошло из-за парадокса альбедо. Альбедо характеризует долю света, отражаемого Землей обратно в космос. В замороженном состоянии льды Арктики отражают до девяноста процентов солнечного излучения, однако когда они тают, морская вода, наоборот, поглощает примерно такое же количество, отражая лишь десять процентов. Именно поэтому арктические температуры растут в два раза быстрее, чем в других частях планеты.
Вебер наблюдал, как нос судна прорывается сквозь плавучие ледяные поля, молча проклиная и глобальное потепление, и свою незадачливую судьбу. Совсем недавно он жил в Квебеке и с удовольствием патрулировал реку Св. Лаврентия, а теперь неожиданно оказался капитаном корабля в самом забытом богом уголке планеты. Вдобавок все его нынешние обязанности сводились к взиманию платы с проходящих мимо судов.
Северо-Западный проход стал судоходен, премьер немедленно объявил его внутренними водами Канады и выделил средства на постройку глубоководного арктического порта в Нансивике. Вскоре он надумал создать военный ледокольный флот и открыть новые военные базы. Тут к кампании подключились некие заинтересованные круги, вынудившие парламент поддержать премьер-министра и наложить более жесткие ограничения на иностранные суда, пользующиеся проходом в целях транзита.
В соответствии с новым законом все иностранные корабли должны были уведомить о запланированном маршруте береговую службу, внести плату (как на том же Панамском канале) и двигаться в сопровождении канадского коммерческого ледокола по строго определенным участкам прохода. Несколько государств, включая Россию, Данию и США, отвергли претензии Канады и перестали пользоваться Северо-Западным проходом. Однако другие развитые страны сочли этот вариант более подходящим, чем путь через Панамский канал. Экономическая выгода была налицо: торговые суда, курсирующие между Европой и Восточной Азией, сократили маршруты перевозок на несколько тысяч миль, не говоря уже о судах с большим тоннажем, которым раньше приходилось огибать мыс Горн. В результате стоимость транспортировки каждого контейнера уменьшилась на тысячу долларов, что сделало проход весьма привлекательным для торгового флота.
Льды таяли куда быстрее, чем прогнозировали ученые, и вскоре первые транспортные компании рискнули опробовать короткий путь. Большую часть года проход все еще был покрыт толстым слоем льда, зато в летние месяцы становился вполне судоходен. К услугам самых оборотистых дельцов были мощные ледоколы, курсировавшие по маршруту с апреля по сентябрь. Судя по всему, лет через десять-двадцать Северо-Западный проход будет открыт круглогодично.
Глядя на приближающееся торговое судно, Вебер мечтал о том, чтобы весь проход вновь покрылся толстым слоем льда. Впрочем, появление корабля несколько разнообразило бесконечную череду айсбергов, от которых его уже тошнило.
— Четыре километра до цели, расстояние сокращается, — доложил рулевой.
Вебер повернулся к долговязому радисту, сидящему в углу тесного мостика.
— Хопкинс, проведите идентификацию и узнайте тип груза.
Радист попытался связаться с кораблем, однако ответом была тишина. Он недоуменно проверил оборудование, потом предпринял еще несколько попыток.
— Они не отвечают, сэр! — растерянно доложил радист. Как правило, проходящие мимо суда всегда откликались, и изнывающие от скуки члены команды были горазды поболтать.
— Попробуйте еще, — приказал Вебер. — Скоро мы подойдем достаточно близко для визуальной идентификации.
— Осталось два километра, — отрапортовал рулевой.
Вебер настроил бинокль и оглядел судно. Это был небольшой новенький контейнеровоз футов четыреста в длину. Увидев на верхней палубе всего несколько контейнеров, капитан удивился: обычно на судах подобного типа контейнеры ставят в шесть или семь рядов. Он нашел грузовую ватерлинию и удивился еще больше — она находилась в нескольких футах над водой. На мостике было темно, зато на топе мачты позади надстройки он разглядел гордо реявший на ветру звездно-полосатый флаг.
— Судно-то американское, — прошептал он.
Это было довольно странно, поскольку по распоряжению своего правительства американские корабли негласно бойкотировали проход. Вебер навел бинокль на корму и успел прочесть меркнущие в наступающих сумерках белые буквы.
— Судно называется «Атланта», — уточнил он для Хопкинса.
Радист кивнул, попытался вызвать контейнеровоз по имени, и снова не получил ответа.
Вебер повесил бинокль на металлический крючок, взял со штурманского стола папку и пролистал компьютерную распечатку в поисках названия «Атланта». Все иностранные суда, идущие транзитом через Северо-Западный проход, были обязаны уведомить береговую охрану за девяносто шесть часов. Вебер просмотрел новые данные, пришедшие по спутнику, однако и там упоминания об «Атланте» не было.
— Подведите корабль к левому борту контейнеровоза. Хопкинс, сообщите им, что судно находится в территориальных водах Канады, поэтому обязано остановиться и приготовиться к досмотру.
Пока Хопкинс передавал сообщение, рулевой изменил курс и сверился с показаниями радара.
— Впереди пролив сужается, сэр, — доложил он. — Паковый лед выступает километрах в трех слева на траверзе.
Вебер кивнул, не сводя глаз с «Атланты». Она шла с неожиданно большой скоростью, примерно узлов пятнадцать. Когда корабль береговой охраны подошел ближе, капитан снова обратил внимание на высокую осадку контейнеровоза. Что забыло в этих водах полупустое грузовое судно?!
— До точки рандеву один километр, — объявил рулевой.
— Еще ближе. Подойдите на расстояние ста метров, — приказал капитан.