Первопричиной всех бед оказалось то, что лет тридцать назад, когда Регонию решено было сделать крупнейшим в секторе транспортным узлом и орбитальным портом по обслуживанию внепространственных кораблей, федеральное правительство начало строить орбитальную и, главным образом, наземную инфраструктуру, не слишком оглядываясь на тех, кто называл себя «первопоселенцами». Далекие потомки первых колонистов эпохи Великой Экспансии достаточно быстро смекнули, что современные города, заводы, орбитальные терминалы и космопорты – куда более лакомый кусок, нежели привычная сельскохозяйственная сфера и не шибко богатые рудничные массивы. И все это богатство вполне может принадлежать им. Вот только федеральная программа «интеграции» местного населения, насчитывающего едва ли полмиллиона на всю планету, их устраивала мало. Куда проще было получить все – и сразу. Пусть даже и не совсем законным путем…
…Разумеется, выловить и уничтожить всех боевиков «БСР» оказалось не под силу даже всемогущим терранским спецслужбам…
– Ну, давай же, давай… – Палец Каприса выжал слабину и замер в миллиметре от чьей-то смерти. Впрочем, отчего же «чьей-то» – вон он, кандидат в покойнички, в дурацкой бандане со стилизованным изображением черепа и буквами «БСР». Зато с вполне боеспособным компактным пистолетом-пулеметом в руках. Стареньким, но не ставшим от этого менее смертоносным, особенно в ближнем бою. – Давай, сука, еще на полметра подвинься. А уж я не промахнусь, будь уверен…
Словно уловив направленные на него флюиды, террорист дернулся и поспешно отступил назад, вновь укрывшись за стеной. Сержант, беззвучно выдохнув сквозь зубы, ослабил нажим на спусковой крючок и, оторвавшись от оптического прицела, несколько раз сморгнул, восстанавливая зрение. Ладно, подождем. Все равно высунешься, засранец, тут-то я тебе и пришлю подарочек в башку. Коль нет мозгов, так заменим их пулей – глядишь, и станет в галактике чуточку чище. Надо же такое придумать, гражданских людей в заложники брать! Словно в каком-нибудь двадцатом или двадцать первом веке!
Не сводя взгляда с балкона главного здания космопорта-1, сержант пошевелил плечами, разминая затекшие мышцы спины. Снова приник к двадцатикратному прицелу снайперской винтовки: в этом рейде он исполнял функции снайпера – как лучший стрелок отделения. В принципе, борьбой с терроризмом и экстремизмом должен заниматься спецназ госбезопасности. Те еще волки, к слову! Но, когда фанатики из «непримиримых» внезапно захватили космопорт с тремя сотнями заложников, никого другого поблизости просто не оказалось, а их корабль вторые сутки торчал на высокой орбите, бункеруясь и готовясь уйти в прыжок. Вот и пришлось задействовать космический десант в качестве отряда антитеррора. После недолгих, но напряженных переговоров между командованием ВМС и госбезопасностью по регонийскому сектору, конечно. Причем первые не хотели брать на себя ответственность, вполне обоснованно полагая, что привлечение десанта к выполнению сугубо полицейской акции может иметь совершенно непредсказуемые последствия. Вторые же просто не успевали перебросить своих спецназовцев до истечения срока выдвинутого террористами ультиматума – космопорт считался абсолютно заштатным объектом, на который боевики «непримиримых» до сих пор ни разу не покушались.
Впрочем, рядовых десантников подобные разборки ни разу не волновали: будет приказ – выполнят. Не будет – останутся на борту родного бэдэка [1] , а не полезут лишний раз под чужие пули – или чем там вооружены эти фанатики?
Приказ пришел пять часов назад. Еще час ушел на короткий инструктаж, сборы и погрузку. Комбат был как никогда немногословен, особист и вовсе мрачно молчал, так что все выданные «цэу» сводились к тому, что с террористами можно (и нужно) не церемониться, но с голов заложников не должен упасть ни один волос. Отдельно указывалось, что все до единого индивидуальные видеофиксаторы в этот раз не должны «случайно испортиться в бою», а наоборот, исправно заснять все происходящее – мол, сами понимаете, видео придется передать в местный госбез. Без вариантов.
Вот и лежал он сейчас на крыше одного из технических строений космопорта в обнимку со снайперской винтовкой – не электромагнитной или плазменной, а самой обычной огнестрельной, калибром, правда, аж целых «двенадцать-семь» миллиметров. Примерно тех же годов, что и автомат в руках террориста в идиотской бандане – и столь же смертоносной. Да и расстояние плевое, стыдно промахнуться. Его цель – этот самый урод в головном платке, караулящий балкон второго этажа. Поскольку других охранников «непримиримые» не выставили, после поражения цели сержанту было приказано держать главный выход из здания космопорта, через который могут попытаться прорваться уцелевшие террористы. Отчего именно так, Каприс понятия не имел – да и не задавался подобным вопросом. Знал лишь, что на первом этаже – около сотни заложников, которых уроды из «БСР» держат уже почти двое суток. Транзитные пассажиры, туристы, персонал космопорта, экипажи нескольких висящих на орбите коммерческих судов. Задача их роты – освободить людей, уничтожив террористов.
Зеркальные односторонние стекла не позволяли рассмотреть, что происходит внутри зала ожидания, потому, когда начнется штурм, может стать горячо, но – в этом сержант Каприс отчего-то не сомневался – они сумеют разобраться, кого отправить в мир иной, а кого защитить. Пленных разрешалось не брать: командованию флотом, равно как и родной контрразведке, захваченные террористы были без надобности – все-таки не госбезопасность, не их профиль. А на робкие пожелания местных контртеррористов, благополучно прошляпивших очередную акцию «непримиримых», флотским было, по большому счету, глубоко плевать. Поскольку сама идея использования космодеса в подобной ситуации являлась мерой не просто вынужденной, а скорее панической со стороны ГБ, и прикрывать их задницы от начальственного гнева ВКС вовсе не собирались.
В крохотном наушнике тонко пискнул сигнал ротной связи и раздался голос лейтенанта:
– Сержант, чего медлишь? Меньше чем через минуту начинаем, все люди уже на исходных. Вали его – и на контроль, твой сектор – главный вход и фасад. И чтобы никто живым наружу не вышел.
– Есть, – буркнул Каприс, поморщившись. Кого ему валить, если мишень за укрытием? Ему что, сквозь бетон стрелять? Может, еще и покричать: «Эй, друг, выйди, мол, на секундочку, как там тебя зовут, позабыл?» Лейтенанту хорошо, сидит в кашаэмке где-то в зоне отчуждения космопорта, наблюдает за ними через мониторы да приказы раздает. Ну, не станешь же объяснять, в чем заминка?..
«Ну чего ты там спрятался, урод, давай же, выгляни», – мысленно возопил Каприс. Террорист, определенно, оказался телепатом, вновь уловив направленную на него мысль. Правда, каким-то неправильным, с явно выраженными суицидальными наклонностями. Хотя комбат говорил, они там все такие, на смерти на всю голову подвинутые. Поймав в перекрестие прицела знакомую бандану, снова появившуюся над парапетом балкона, Каприс чуть опустил марку и на выдохе вытянул спуск.