— Не может быть!
— Ага? Проняло? А теперь направо.
Вальдар повторил движение. В ночном небе, залитом лунным сиянием, под углом примерно сорок пять градусов к земле, пренебрегая законом всемирного тяготения, вышагивали такие же Камдил и Лис, но шли они в разные стороны и без какого-либо намека на очаровательную предводительницу в стелющемся по земле зеленом платье с золотыми искрами.
— Интересно знать, шо там такое позади нас. Шо уже мы там не узрим.
— Скорее, не задерживайтесь, — властно произнесла Мелюзина. — Идти еще долго, мы должны успеть.
— Куда идти? До чего успеть? — не унимался Лис. — Капитан, вот ты умный. На твою голову не всякий шлем налазит. Ты можешь сказать что-нибудь членовразумительное на тему наших псевдогеографических похождений? Реально, шоб какой-нибудь уважающий себя святой, даже неизвестный ни одному из местных понтификов, выбрал местом возвышенного уединения парк герцогского замка? Он же святой, а не гном садовый. Как тут поотшельничаешь вволю, когда все кругом благоухает, птички поют. В то время, когда ты, уже который век, не щадя живота своего и прочих частей тела, умерщвляешь плоть, всякие праздношатающиеся благородные доны и прекрасные донны эту самую плоть зачинают. Никакого места для пафоса, сплошной бардак и подрыв устоев. Короче, Вальдар, куда она нас ведет? — Лис вдруг остановился. — Ну вот, мы опять прошли эти кусты.
— Может, не эти, может, похожие?
— Не пыли, пехота! Я в прошлый раз, когда мы шли, спецом тут монетку обронил. Вот она. — Лис наклонился поднять с земли серебряный пражский грош с двухвостым львом и украдкой скосил глаза назад. За спиной Рейнара клубился туман. Непроглядный, плотный, точно грязная вата. Он висел в полушаге от визитеров святого Урсуса так, будто из него можно было вырывать клочья и бросаться ими, точно снежками.
— Стой, не смей! — закричала, нет, загремела Мелюзина, оглушительным раскатом пронесся ее негодующий голос по еще недавно безмятежной аллее. Казалось, мгновение, и молния, сорвавшись с небес, испепелит ослушников.
— Что ты сделал, несчастный? Ведь я же приказывала — не оглядываться!
— Да я шо ж, я только монетку поднять.
— Лис, помолчи, — оборвал его Камдил. — Что теперь?
— Если святому Урсусу будет угодно, он не разгневается, — пожала плечами Мелюзина, — или, вернее, не слишком разгневается. Пока же остается стоять и ждать. Нельзя своевольничать в лабиринте, — укоряющим тоном продолжала фея, — особенно когда идешь дорогой посвященных.
— Так то ж, если идешь, а мы ж на месте топчемся, — попытался возмутиться Лис.
— Ты так ничего и не понял, — вздохнула фея. — Раз начал оглядываться, значит, боишься, значит, не веришь. Значит, деяние, которому посвятил себя, не овладело еще безраздельно сердцем твоим. Иначе стал бы ты помышлять о странностях пути? Первое же испытание сокрушило вас.
— Никто не говорил, что нас ждут испытания, — напомнил Камдил.
— Никто не говорил, что может быть по-иному. Рыцарь всегда готов к испытаниям. Дух его непоколебим и доблесть нерушима. Теперь же, — дочь Ардуинари развела руками, и золотые искры осыпались наземь, — остается уповать и… быть готовым.
Едва произнесла она эти слова, как впереди на аллее, еще минуту назад просматривавшейся далеко вперед, заклубилось грозное облако. Заклубилось, становясь все плотнее и принимая вид ползущего между кустов и деревьев змея небывалой величины.
— Берегись! — Камдил выхватил меч и крутанул его в запястье, разгоняя для удара. — Сейчас посмотрим, как это чудище реагирует на Катгабайл. [18]
— Вальдар, сзади еще один! А Мелюзина? Где Мелюзина?
Камдил оглянулся. Феи нигде не было. Растворилась в воздухе. Две пасти сомкнулись, точно желая растерзать друг друга, как раз в том месте, где стояли рыцарь и менестрель. Сомкнулись, и завертелась, закружилась вокруг яростная схватка. Земля ушла из-под ног, и, точно вихрем, неведомая сила вырвала и взметнула над самыми высокими деревьями аллеи гостей святого Урсуса.
— Спина к спине! Руби! — командовал Вальдар, и меч его голубой молнией рассекал мертвенный туман. Ни рыцарь, ни его напарник уже не могли сказать, в какой стороне находится земля. Рев, напоминающий звук бури, загнанной в огромную трубу, оглушил их, но они продолжали отчаянную схватку с неведомым кошмаром.
«Ну, хватит!» — подумал Вальдар с досадой.
Вдруг твердая почва резко ударила их по ногам, заставляя по инерции встать и перекатиться. Туманные чудовища пропали так же внезапно, как и появились.
— Капитан, — ощупывая землю вокруг себя, приподнялся Лис, — не врубился, что это за драконьи страсти? Как-то не куртуазно, когда тебя едят сразу с двух сторон. Елкин дрын, все болит.
— Если я не ошибаюсь, — с облегчением возвращая меч в ножны, проговорил Вальдар, — следуя логике сакрального лабиринта, мы столкнулись с Неведомым Ужасом. Говоря без пафоса, страхом неизвестного.
— Ага. Сзади страх, спереди ужас… Пойти, что ли, расслабиться, подремать на американских горках? Да ладно. Бог с ними, шо там по той логике дальше?
— Номером первым было испытание доблести. Сейчас, наверное, нас будут проверять на стойкость.
— Да? — Лис поднялся на ноги и начал отряхиваться. — Ну что ж, постоять-то можно. Как там? Постоим, братцы, за Урсусь святую! — Сергей поднял кулак, адресуя призыв неведомым братцам, и тут же охнул и замахал руками, пытаясь удержать равновесие.
— Земля! — крикнул Лис.
— В смысле?
— Это зыбучий песок! — Сергей дернулся, пробуя вырваться из неожиданной ловушки, но еще глубже увяз.
— Погоди, не двигайся! — Камдил быстро начал расстегивать рыцарский пояс.
— Ага, не двигайся! «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“». Оно само подо мной движется.
— Погоди, сейчас я кину пояс. — Камдил выдернул ремень из лопасти, удерживавшей ножны, и почувствовал, что еще секунду назад каменистая, поросшая приземистыми кривыми деревцами почва начала подниматься, точно крепостной мост. Вдалеке послышался рокот катящихся валунов.
— Елкин дрын! — снова завопил Лис. — Вот это попадалово!
Камдил перекинул ремень через ствол деревца и заорал, стараясь перекричать надвигающийся рокот:
— Хватай! Обматывай вокруг запястья!
Сергей не заставил себя долго упрашивать. Еще мгновение… Вальдар прыгнул и повис, едва ли не параллельно поднявшейся земле. На счастье, деревце выдержало. Сильный рывок… Лис вылетел из зыбучего песка, да так и повис в воздухе, не касаясь песка ступнями.
— Хорошо висим!
И тут град из мелких, но увесистых камешков ударил по ним барабанной дробью.