У него из головы до сих пор не выходил тот восхитительный образ молодой девушки, вооруженной сковородкой. Как яростно сверкали ее глаза! Как потрясающе мило алели ее щеки… Ванриэль все вспоминал и вспоминал. Да и дочь дала понять, что была бы не против возобновления брака родителей. Теперь, когда Ванриэлю не нужно бояться того страшного часа, что ознаменует кончину его супруги, он может попытаться все исправить. Да, теперь он не боится, что хрупкое тело Ирмы сломается в любую секунду. Да, он трус, поэтому он бросил ее. Решил, что сможет выкорчевать чувства к этой женщине. И ведь смог. Или не смог? Копаясь в себе, он увязал все больше. Так много чувств, и все противоречивые, а ведь у государя голова должна быть холодной. Ирма же ставила его мир с ног на голову и шла себе дальше.
– Светлый, – раздраженно обратился к Императору Темный Властелин, – давай ты мне не будешь мозг парить.
– Азар, пребывание в мире Ирмы плохо на тебя влияет.
– Этого я у сына набрался, – по-доброму улыбнулся Темный.
– Кстати, о мальчике. Мне необходимо пообщаться с Даном.
– В чем проблема? – стараясь скрыть издевательскую насмешку, участливо вопрошает Темный.
– Твои темные меня к нему не пускают! – возмутился Светлый Император.
– Я побеседую с сыном, – тяжко вздыхает Властелин. – Но ты прекращаешь претендовать на алмазные копи в южной части материка.
Темный Властелин решил не упускать своего.
– Я не поднимаю тему о высоких пошлинах на вино в течение двадцати лет, а ты уговариваешь сына прийти ко мне, – встрепенулся Светлый.
– Пятьдесят, – невозмутимо продолжил торговаться Темный.
– Тридцать пять.
– Идет, но, если понадобится, ты сам к нему пойдешь, не окопаешься в чертогах в ожидании его прихода.
Дан
– Где Дан? – слышу знакомый голос.
– Демонов пытает, Властелин, – рапортует караульный у моего шатра.
Уволю к Касперскому! А если б я, извините, по нужде сидел, он бы тоже правду ответил?
– Сын! – вбежал отец.
– Пап, ты сейчас очень не вовремя, – собираю карту.
– А где эти… – И отец нервно повел головой.
– Кто?
Карту я наконец свернул, теперь можно спокойно выяснить, чего бате надо.
Впрочем, я и так догадываюсь. Мне уже не раз докладывали о попытках всей честной родни связаться со мной.
– Демоны, которых ты пытаешь, – ответил батя и принялся взглядом шарить по сторонам.
– А я закончил уже, – пожимаю плечами.
– То есть тролль не соврал? – удивляется отец.
– Тот, что у входа? – Отец молча кивнул. – Нет. Он после общения с бабулей вообще больше не врет и не пьет и жену свою теперь называет не иначе, как красавица и звездочка.
Батя завис. Пока он перезагружался, я успел незаметно сунуть карту под кофту.
– Так что с демонами? – все-таки не зря у меня отец во Властелинах числится, не получилось его с толку сбить. Оно и понятно, бабуля всегда говорила, что мне опыта не хватает.
– Ушли, – пожимаю плечами.
Родитель опять подвис. Смотрит на меня внимательно, будто совесть мою пытается разглядеть. Зря старается, ее там и в помине не было.
– Сын, нам поговорить надо, – не стал отец заострять внимание на демонах.
– Тогда присаживайся, – указываю ему на кресла.
Мне этих двух монстров седалищного удобства тролли принесли. Кажется, у светлого мага сперли.
– Давно не виделись, сын, – как всегда издалека начал батя.
Молчу. Думаете, мне ему ответить нечего? Ни фига, просто отцу ответ не нужен. Он еще не закончил.
– Знаешь, ты изменился, – продолжал родитель. – Возмужал. Проснулась твоя сила наследника. Даже умудрился собрать соратников.
– Собрала бабуля, – торопливо перебиваю. – Я просто сделал так, чтобы они не разбежались и не началась анархия.
– Зачем тебе эта армия? Почему не уходишь со Светлых Земель? – не выдерживает отец.
– Спасаю бабулю.
– Сын, с твоей бабушкой ничего плохого не случилось, – попытался возразить отец.
– Пап, давай ты не будешь мне мозг парить? Не надо вокруг да около круги наматывать. Мне известно, почему вы с матерью меня у бабули оставили. В принципе я не внакладе, до сих пор не понимаю, как вы тут без Интернета живете, но домой я без бабули не вернусь, так что можешь спокойно возвращаться к маме.
Отец резко поменялся в лице. Куда-то исчезла добрая, всепонимающая улыбка и появилось холодное, резкое выражение. Вот это мой батя, а не заискивающее провинившееся недоразумение.
– Не дерзи, мальчишка, – осадил меня он.
Гы, прямо на душе легче стало. А то все лебезят, прощения просят. Своеобразно.
– Я? Да ни разу. Ты вопрос задал, я на него ответил. Все как в детстве, – отвечаю.
– Я смотрю, ты считаешь себя взрослым? – поднял надменно он бровь.
Ну наконец-то, наконец-то можно нормально поругаться. А то маме не выскажешь, сразу в слезы кинется, на подчиненных не сорвешься – самодуров нигде не любят. Тоска, одним словом.
– Ну вообще-то да, – нагло заявляю я. – Сам не заметил – когда успел? Наверное, когда бабулю твой двинутый по фазе маг насильно омолаживал или же когда она у оборотней загибалась. Нет, наверное, когда к нам различные странные личности подкатывали в попытках прикончить то ли меня, то ли бабушку, и некоторые из них шли с твоим именем на устах.
О как я могу! Загнул, однако. За это спасибо бабуле и ее нездоровой любви к литературе.
Отец побледнел.
– Сейчас я мог бы выпороть тебя за непочтительное обращение к отцу и Властелину тьмы, – как-то отстраненно сообщил родитель. – Но твоя мать меня по стенке раскатает за рукоприкладство. Я понимаю, сын, тебе пришлось многое пережить, но не думай, что мы не страдали. Я сполна расплатился за свои ошибки. К несчастью, ты за них тоже платишь. Но, Дан, я не хочу, чтобы ты страдал дальше. Ты не виноват в происходящем, тебе не нужно оставаться здесь и продолжать свою борьбу. Я верну твою бабушку, – в этот момент он невольно поморщился. – Расплачусь за свои ошибки.
Скажи он мне это года четыре назад, я бы наверняка вздохнул с облегчением. Но мне восемнадцать. Как говорит бабуля, теперь мне можно отвечать перед законом за то, что нельзя.
– Пап, она моя бабушка. Она и твоя семья тоже. Я, конечно, понимаю специфику ваших отношений, но мне это откровенно пофиг. Бабулю я вытащу, и со мной точно ничего не случится, так что можешь разжать кулаки и втянуть тьму обратно. К сожалению, меня поздно воспитывать, с этим бабуля справилась. Тебе остается только наблюдать.
Отец опять скривился, будто лимон проглотил.